Перспективный ударный авиакомплекс, исходя из опыта СВО ( 6 фото + 1 видео )

Проект Аэропрогресс Т-720. Вполне может рассматриваться как прообраз предлагаемой машины, впрочем, возможно, что двухдвигательные варианты будут более востребованы. И да, не надо называть предлагаемую машину словом «штурмовик». Фото: kerbalx.com

Опыт боёв на Украине чётко указывает на необходимость новых подходов к созданию ударной авиации.

В предлагаемой статье изложен несколько радикальный, но соотносимый с реальным боевым опытом взгляд на возможное будущее непосредственной авиационной поддержки наземных войск, ударов в ближнем тылу и на подступах к полю боя и предложен авиационный комплекс для выполнения этих задач в различной обстановке. Естественно, что появиться подобная машина может только после СВО, но надо понимать, что впереди много войн, Украина – это только начало.

Ударная авиация и СВО

Одним из разочарований войны на Украине стали действия Российской авиации. Ведя «в сухую» в воздушных боях, она при этом не смогла выполнить задачи по подавлению ПВО противника, и сегодня, спустя почти год с момента начала специальной военной операции, наши самолёты практически не пересекают линию боевого соприкосновения (ЛБС), пытаются работать по противнику неуправляемыми ракетами с кабрирования так, чтобы не попасть под огонь ПВО с земли.

Как так получилось, что ВКС РФ перестали оказывать значимое влияние на ход боевых действий, и что с этим делать – отдельная история. Придётся признать – хотя методы взлома украинской ПВО теоретически есть, но наше государство и армия пока организационно неспособны решить такую задачу – для этого нужно слишком много невозможных в нашей государственной системе действий: от признания высшими руководителями собственных ошибок до кадрового обновления в руководстве ВС, как в центральном аппарате МО, так и в ГШ.

Но у проблемы преодоления ПВО есть и другая сторона. Война показала, что наши самолёты неадекватны своим задачам. Даже если сейчас ценой каких-то потерь сокрушить украинскую ПВО, то это не отменит того факта, что, во-первых, нам нужны другие самолёты, а во-вторых – другие методы их применения. То, что есть – не работает.

Если мы посмотрим на западные подходы к применению авиации, то они следующие.

Боевая авиация должна выполнять следующие основные задачи:

Разведка (Reconnaissance).
Непосредственная авиационная поддержка, НАП (Close air support, CAS).
Изоляция поля боя (Battlefield interdiction, BAI).
Удар по аэродромам (Airfield strike).
Удар на большую глубину (Deep interdiction).
Борьба за господство в воздухе и его удержание/ПВО (Air superiority/air defence).

При этом необходимым условием выполнения этих задач являются достижение господства в воздухе и подавление ПВО противника (Suppression of Enemy Air Defenses/Destruction of Enemy Air Defenses, SEAD/DEAD).

Что из этого выполняют тактические ударные самолёты ВКС РФ на Украине? Ответ: непосредственная авиационная поддержка – в виде ударов по переднему краю противника. Всё остальное носит следовой характер, хотя ВКС и пытались работать в глубине территории Украины.

При этом зачастую НАП выполняется крайне неэффективно, пусками НАР с кабрирования.


Вертолёты Ка-52 выполняют пуск ракет с кабрирования, крайне неэффективный.

Теперь нужно сделать одну важную оговорку.

Никакое подавление ПВО не приведёт к утрате противником способности сбивать самолёты на малых и средних высотах. Никогда и ни при каких обстоятельствах не удастся выбить все ПЗРК, малые самоходные ЗРК, зенитную артиллерию. Под подавлением ПВО мы в любом случае имеем в виду пресечение боевой работы зенитно-ракетных комплексов, способных поражать авиацию на средних и больших высотах и на дальности в десятки и сотни километров.

Если подавить ПВО удалось, то самолёты должны работать с высот от 5 000 метров и выше, поражая цели с высоты, недостижимой для вышеупомянутых средств ПВО. При этом лётно-технические характеристики самолёта принципиального значения не имеют, главное – чтобы с него можно было точно прицелиться и чтобы была адекватная боевая нагрузка.

А если всё же ПВО подавить не удалось?

Нужно исходить из того, что в будущем возможно появление ещё более продвинутых систем интегрированной ПВО, чем адская смесь из советской войсковой и объектовой ПВО, натовской разведки и АСУ «Вираж-Планшет», которыми пользуются ВСУ, да ещё и с поправкой на их суицидальную тактику (охраняемый объект используется как приманка, цель не сорвать удар с воздуха, а любой ценой сбить самолёт, даже жертвуя охраняемым объектом). И совсем не факт, что даже научившись как-то уничтожать ПВО на примере Украины, мы в будущем не столкнёмся с ПВО, которую не получается подавлять так, как это может быть в будущем сделано на Украине.

Тогда авиации нужна будет возможность работать хотя бы по переднему краю и войскам сразу за ним из безопасного воздушного пространства над своими войсками. И совсем не НАР с кабрирования.

Всё, что будет изложено далее – это в каком-то смысле провокация. Материал «на подумать». Автор не претендует на то, что предложенный путь полностью верен, но считает необходимым его обдумать.

Речь пойдёт о том, как может выглядеть адекватная система непосредственной авиационной поддержки войск на поле боя и на ЛБС с учётом украинского опыта.

Задача и граничные условия

Прежде чем перейти к концепции комплекса, кратко перечислим то, что он должен делать, и в каких условиях. Отталкиваемся от украинского опыта.

При неподавленной ПВО – работа по переднему краю противника и целям за ним, из воздушного пространства над своими войсками и с небольших высот (50–200 метров). При этом необходимо поражать ненаблюдаемые с борта летательного аппарата цели.
Для чего сначала как-то их обнаружить.

Почему такие противоречивые требования?

Потому что при попытке приблизиться к «передку» по машине отработает ПВО противника, ну а то, что цель, по которой наносится удар, нужно сначала обнаружить, пояснений не требует.

Можно ли технически выполнить настолько противоречивые, почти взаимоисключающие требования? Да, и ниже будет показано как.

Теперь представим себе, что ПВО подавили, господство в воздухе захватили. К этому моменту наш комплекс должен начать работать, как в Сирии, но с более широким применением высокоточного оружия.

Для этого он должен иметь возможность вести боевое дежурство в воздухе на высоте 6 000–7 000 метров, вне зоны поражения различных малогабаритных ЗРК малой дальности и артиллерии, и шанс выполнения прицельного и точного авиаудара с таких высот.

Что ещё? Применение планирующих бомб с наведением по инерциальной и спутниковой навигационным системам.

Примером таких ударов являются удары ВКС РФ по выдвигавшимся для атаки подразделениям ВСУ на херсонском направлении весной и летом 2022 года, когда отцеп бомб выполнялся над Днепром, а поражение целей этими бомбами в десятках километров от Днепра (от точных цифр уклонимся).


ПБК-500У успешно применялись на Украине..

Также этот самолёт, применяемый из положения дежурства в воздухе, может использоваться как автоматический ретранслятор для войсковой связи. Действуя против противника, вообще не имеющего иной ПВО, нежели пулемёты и малокалиберные пушки, самолёт применяет и неуправляемые ракеты, но только большой дальности, такие как С-13 и С-24. Против такого противника он может также действовать как разведчик.

Применение НАР С-8 должно быть исключено из практики ВКС РФ в принципе, и это было ясно ещё по опыту Сирии.

Базируется самолёт на полевых аэродромах и грунтовых площадках, в условиях, где и сам самолёт, и обслуживающая техника могут быть замаскированы от спутниковой и воздушной разведки противника. Для обеспечения полётов со слабых грунтов самолёт может быть оснащён широкими шинами-пневматиками и летать с неубранным шасси. Для эксплуатации зимой самолёт может быть оснащён лыжами.

Скорость сваливания самолёта должна позволять ему применяться совместно с вертолётами, например для их эскортирования.

Требования к межполётному обслуживанию должны быть самыми минимальными.

Исторические примеры и некоторые технические вопросы

Чтобы представить себе хотя бы габарит предложенных самолётов, обратимся к нескольким историческим примерам.

Речь идёт об ударном самолёте, конструкция которого построена вокруг необходимости использовать ТВД ТВ-117СМ с максимальной мощностью 2 650 л. с. в количестве одной или двух единиц. Есть примеры ударных самолётов, с двигателями (правда, поршневыми) примерно такой мощности.

В однодвигательном варианте нам придётся смириться с машиной в габаритах Douglas A-1 Skyraider.


Douglas A-1 Skyraider. Видно количество узлов подвески.

Этот самолёт широко применялся американцами в войнах, последней из которых была война во Вьетнаме. Результаты применения были в основном положительные, хотя против современных средств ПВО самолёт был беспомощен, но наш вариант под их огонь попадать не должен.

У «Скайрейдера» существовал вариант AD-5N под экипаж из 4-х человек, то есть возможность создания однодвигательного ударного самолёта с большим экипажем и большим числом узлов подвески орудия можно считать доказанным. Кстати, «изделие 305» могло бы разместиться на любом из узлов подвески «Скайрейдера», как по массе, так и по габаритам, а на двух внутренних можно было бы подвесить КАБ-500 (а вообще – до 900 кг). Или те же ЛМУР. Что в итоге даёт до 14 ракет или, например, 12 ЛМУР и 2 КАБ-500. То есть боевую нагрузку подобная машина может брать немалую.

Примером двухдвигательного ударного самолёта с парой двигателей по 2 600 л. с. (приблизительно) можно считать B-26K Counter Invader. У этой машины было меньшее количество узлов подвески оружия, нежеди имел «Скайрейдер», но при этом объёмы фюзеляжа позволяли легко разместить третьего члена экипажа, если бы он понадобился, а общая боевая нагрузка на подкрыльевых узлах подвески и в бомбоотсеке составляла 5 443 кг, и это без учёта массы носовой батареи из восьми 12,7-мм пулемётов, которая тоже лёгкой не была.


B-26K Counter Invader. Фото: Wikipedia

Эти два примера не стоит брать за образец – предложенный самолёт, видимо, будет совсем другим, но зато они адекватно показывают примерную полезную нагрузку (возможно, от неё надо отнять массу катапультных кресел и брони) у машин с мощностью двигателей, как у ТВ-117СМ.

А теперь другие примеры.

На фото – пара отечественных моделей турбовинтового штурмовика, сделанных в ОКБ Микояна (самолёт «101»), уже постафганских.


А по этой ссылке – фотографии моделей и рисунки самолётов, облик которых прорабатывался в КБ П. Е. Грунина, например, некоторые из них концептуально вполне могли бы исследоваться как описанный в статье авиакомплекс.

Есть и более ранний и более известный пример – Ту-91. Хотя концептуально это совсем другой самолёт, и мощность двигателя там совсем другая, но возможности турбовинтового штурмовика на его примере тоже можно оценить. Кстати, производство ТВ-2, в принципе, можно восстановить, было бы зачем…

Тут важно помнить, что наш авиакомплекс – это не штурмовик, речь, скорее, идёт об универсальном малобюджетном ударном самолёте. Но так или иначе, и сегодняшние оценки, и опыт прошлых разработок говорят о том, что тяжелый тактический ударный самолёт с ТВД вполне реален, а примеры американцев дают возможность понять, в какие примерно размеры его можно вписать и сколько оружия он сможет нести.

Технический вопрос, который требует осмысления – складывающееся крыло. Традиционно такие крылья применялись на палубных самолётах. Однако в нашем случае его разумно применить на новом авиационном комплексе. Почему? Потому что на аэродромах базирования эту машину придётся маскировать, и чем меньше её линейные размеры при взгляде сверху, тем проще это делать, более того, в некоторых случаях такой самолёт можно будет прятать в зданиях, а ещё будет серьёзно упрощена его перевозка по воздуху силами транспортной авиации.


А вот что бесспорно, так это необходимость обеспечить применение оптико-электронных прицельных контейнеров для наведения корректируемых бомб и старых ракет с лазерным наведением. Применение контейнеров позволит не тратить существенные деньги на модернизацию этого самолёта, впрочем, это больная тема, и относится она не только к перспективным авиакомплексам.

Предвосхищая возражения

Стоит заранее разобрать некоторые потенциально возможные возражения и комментарии.

Почему не вертолёт? Он тоже может применять ЛМУР описанным способом, более того, именно с вертолётов эта ракета и применяется. И безаэродромное базирование проще обеспечить.

Вертолёт не в состоянии применять планирующие бомбы с большой высоты, не может после подавления ПВО бомбить противника с безопасной высоты, боевая нагрузка самолёта окажется примерно вдвое больше, чем у вертолёта. Скорость и боевой радиус самолёта будут как минимум вдвое больше, также существенно больше время патрулирования в назначенном районе. Длинное крыло самолёта позволяет разместить большее число узлов подвески.

Почему не большой беспилотник?

Опыт американцев однозначно говорит о несопоставимо более высокой эффективности пилотируемой машины. Вопрос о сравнении стоимости лёгких самолётов и БПЛА кратко затрагивался в статье М. Климова «Ну у нас же не 41 год, и война не на нашей территории».

Можно ли таким же образом применять двухместный вариант Су-25? Если да, то зачем новый самолёт?

Причина в стоимости эксплуатации. У турбовинтового самолёта будет намного меньше расход топлива, требования к условиям базирования менее строгие. С учётом санкций, принцип «больше оружия за меньшие деньги» для нашей страны скоро станет критически важен.

Почему не наземная пусковая? Ведь ЛМУР собираются применять и с наземных пусковых?

Потому же, почему авиация не заменяет артиллерию – свойства разные. Самолёты мобильны и могут менее чем за час оказаться в нескольких сотнях километров от аэродрома в большом количестве и приступить к ударам по целям. Наземные установки не могут. Кроме того, к применению ЛМУР задачи самолёта не сводятся, самолёт универсален, применяет широкий спектр управляемых ракет, в том числе крылатых с дальностью в сотни километров, корректируемых авиабомб и т. д. Такой самолёт, кстати, наземную пусковую ЛМУР никак не отменяет.

Этот самолёт не сможет подавлять ПВО, не сможет её прорывать, он слишком узкоспециализирован.

Действительно, возможности самолёта по прорыву ПВО и его применяемость в её подавлении или уничтожении будут незначительными. Но, как показывает практика, те тактические ударные самолёты, которые у нас есть сейчас (Су-24М, 25, 34), тоже особо ничего не прорывают и не подавляют, а предложенный комплекс способен хотя бы точно работать по целям на ЛБС и дешевле в эксплуатации. Никто не предлагает строить только такие самолёты. Но они нашли бы своё место.

ЛМУР не пригодна для поражения пехоты, развёрнутой в боевой прядок, как и эти самолёты, не имеющие неуправляемых ракет и не способные на быстрый прорыв к цели с бомбами на малой высоте (в силу низкой скорости), не могут с ней бороться, зачем они нужны?

Развернутая в боевой порядок пехота может поражаться планирующими бомбами, сброшенными над своей территорией, и так это и должно делаться даже сейчас. Попытки «сэкономить на спичках» и вместо управляемого оружия применять массированные удары свободнопадающими бомбами по противнику, имеющему не подавленную ПВО, приведут только к потерям самолётов и экипажей.

Такой самолёт не переживёт встречи с истребителем противника.

Здесь отчасти нужно согласиться, скорее всего, не переживёт, но достижение господства в воздухе – это основа воздушной войны, и ВКС должны сделать всё необходимое для этого или хотя бы обеспечивать локальное господство в зоне работы нашей ударной авиации. Иначе вообще никакая авиация неприменима, кроме истребителей, причём с пилотами, обученными вести воздушный бой, а не наносить удары по земле и с ракетами «воздух-воздух». То есть об ударных операциях можно будет и речи не заводить, причём вне связи с самолётами.

Тем не менее нельзя не отметить, что наличие у самолёта качественной РЛС, бортового комплекса обороны и УР ВВ Р-77, вкупе со способностью маневрировать на малых высотах и малой скоростью сваливания, даст ему немалые шансы отбиться и от истребителя.

В конечном счёте, идея подобного ударного авиационного комплекса стоит детального изучения. Особенно с учётом того, что придуман он на базе актуального боевого опыта прямо сейчас идущей спецоперации, и в его концепции учтены те тенденции, которые в следующих наших войнах точно проявятся (угроза нашим аэродромам) или могут проявиться (например, то, что следующая вражеская ПВО будет ещё мощнее, чем украинская) ещё сильнее. А если не проявится, то у комплекса есть масса других сценариев применения, вплоть до сирийского, при очевидной экономической выгоде.

При этом нельзя забывать то, что речь должна вестись именно о комплексе – самолёт, беспилотники, с помощью которых он будет обнаруживать цели, не сближаясь с ними, и наземная техника, позволяющая штатно обеспечивать скрытное и рассредоточенное базирование этих самолётов – вместе.

И последнее.

Такой самолёт, будь он создан, мог бы стать базой для машин другого, неударного назначения, например, самолётов-ретрансляторов, противолодочного самолёта и многих других.

Автор:Александр Тимохин

Материал взят: Тут