ZloiKrolik
Алилуйя мертвому жанру 3 ( 6 фото )
Даже американцы, не любящие в принципе европейское кино, дрогнули сердцем перед шедевром Серджо Леоне и позволили ему следующий фильм снять не в испанский пустыне Табернас, а на святой для каждого синефила земле Калифорнии. Получилось нечто невообразимое – американский спагетти-вестерн под чудным названием «Однажды на Диком Западе » и американскими звёздами. Тут уж Леоне развернулся вовсю. На главные роли пригласил Генри Фонда и Чарльза Бронсона, когда-то с высокомерным смехом отказавшихся от участия в первом вестерне «долларовой» трилогии. Сценарий заказал кумиру европейских интеллектуалов Бернардо Бертолуччи и автору самых волнующих фильмов ужасов Дарио Ардженто. Впрочем, потом он вместе со своим ассистентом всё переписал. Но жест был великолепный!..
Понять смысл происходящего в «Однажды на Диком Западе» довольно трудно. Кажется, Леоне попытался совершить предательство фирменных мотивов итало-вестерна и показать смену эпохи диких ковбоев новыми временами железных дорог и биржевых спекулянтов. Однако дизайн съел сюжет фильма и в памяти после просмотра остаются лишь величественные и прекрасные убийства вперемежку с репликами типа «Когда-то я видел три таких же плаща. В каждом было по мужчине. В каждом мужчине – по пуле». «Бродячим ковбоям нет места на земле, - замечает Мих.Трофименков по поводу «Однажды на Диком Западе» - их порода вымирает. Один из них убивает детей, другой по инерции защищает невинных. Но встретившись, они с пониманием, как братья, смотрят друг другу в глаза. Железнодорожная компания тянет рельсы к Тихому Океану, золочёные салон-вагоны останавливаются в пустыне, безлюдные долины заполняются строителями...» Это темы настоящего американского вестерна, это кризисный фильм кинобарокко 1968-го года, года «пражской весны» и «весёлого мая», после которых спагетти-вестерн изменился катастрофически и безнадёжно.
На первое место вышла тема проигранной революции, в итало-вестерн пришло отчаяние. Если раньше авторы жанра воспринимали «несовершенство» человеческой натуры с холодной и всепрощающей усмешкой – это и превращало фильмы в изысканно-чёрные комедии – теперь им стало страшно по настоящему. Серджо Леоне попытался закрыть тему в своём последнем вестерне, после которого замолчал на четырнадцать лет, до самого «Однажды в Америке». В 1971 он поставил пропитанный печальной иронией очень красивый вестерн о распаде революции и деградации революционеров – «Пригнись, придурок». Он же – «Однажды в революцию», он же «За пригоршню динамита», он же «Мелодия смерти». Сначала «Пригнись» должен был ставить Питер Богданович, автор «Последнего киносеанса», хорошей стилизации под фильмы 50-х годов, о которой я уже писал. Но Леоне, после знакомства с режиссёрскими заметками таланливого американца, выгнал его со съёмочной площадки со словами: «Вам бы голливудское кино снимать...» и всё сделал сам, по своему. В этом фильме «цивилизация в виде броневиков и массовых расстрелов шествует по революционной Мексике, неграмотному крестьянину ещё хочется грабить банки, а ирландский террорист выбрасывает в грязь томик Бакунина...» (Мих.Трофименков) В истории нет места оптимизму, революция проигрывает всегда, сказал Леоне и процитировал «Тему предателя и героя» Борхеса.
Третий фильм второй трилогии Серджо Леоне к вестернам не относится, поэтому о нём мы поговорим где-нибудь в другом месте...
Серджо Леоне заслонил своих коллег в глазах киноисследователей. Но спагетти-вестерны Дамиано Дамиани, Энцо Кастеллари и Серджо Корбуччи остаются культовыми фильмами для всех, кто любит движущиеся по экрану изображения. В конце шестого десятилетия кино вошло в стадию барокко, когда детали оказываются важнее целого и формальное мастерство важнее «идейного посыла». Итальянский вестерн имитировал политическое кино той поры, но превращал идеологию в причудливый орнамент.
Рекорд странности поставил Энцо Каселлари, в «Кеома» он перенёс историю страстей Иисуса в Техас времён разгрома очередной мексиканской революции. Опуская револьвер, новый «Иисус-неудачник» произносит: «Так просто убивать тех, кто уже мертв...», и это звучит эпитафией вестерну. В 1993 Кастеллари попытался снять римейк «Кеома» в России с Франко Неро в главной роли, это была чертовски элегантная идея, ведь именно спагетти-вестерны, а не что-либо другое, адекватно описывают ситуацию России 90-х. Но фильм удачным, увы, не назовёшь. Это тяжеловесный пересказ уже известной истории.
Кроме попытки пересказать историю Христа на языке вестерна предпринимались и другие «постмодернистские» инсталляции. Например, «Возвращение Ринго» Дучо Тессари, это парафраз расправы Одиссея с женизами, захватившими дом Пенелопы. А «Мерзкая история с Запада» того же Энцо Кастеллари – это «Гамлет», и даже героя так и зовут: Джонни Гамлет. Можно также вспомнить и высокопрофессионального Фердинандо Бальди, снявшего миф об Оресте под названием «Стрелок Аве Марии». Да, вот такие пироги пеклись в те далёкие годы.
(продолжение следует)
Понять смысл происходящего в «Однажды на Диком Западе» довольно трудно. Кажется, Леоне попытался совершить предательство фирменных мотивов итало-вестерна и показать смену эпохи диких ковбоев новыми временами железных дорог и биржевых спекулянтов. Однако дизайн съел сюжет фильма и в памяти после просмотра остаются лишь величественные и прекрасные убийства вперемежку с репликами типа «Когда-то я видел три таких же плаща. В каждом было по мужчине. В каждом мужчине – по пуле». «Бродячим ковбоям нет места на земле, - замечает Мих.Трофименков по поводу «Однажды на Диком Западе» - их порода вымирает. Один из них убивает детей, другой по инерции защищает невинных. Но встретившись, они с пониманием, как братья, смотрят друг другу в глаза. Железнодорожная компания тянет рельсы к Тихому Океану, золочёные салон-вагоны останавливаются в пустыне, безлюдные долины заполняются строителями...» Это темы настоящего американского вестерна, это кризисный фильм кинобарокко 1968-го года, года «пражской весны» и «весёлого мая», после которых спагетти-вестерн изменился катастрофически и безнадёжно.
На первое место вышла тема проигранной революции, в итало-вестерн пришло отчаяние. Если раньше авторы жанра воспринимали «несовершенство» человеческой натуры с холодной и всепрощающей усмешкой – это и превращало фильмы в изысканно-чёрные комедии – теперь им стало страшно по настоящему. Серджо Леоне попытался закрыть тему в своём последнем вестерне, после которого замолчал на четырнадцать лет, до самого «Однажды в Америке». В 1971 он поставил пропитанный печальной иронией очень красивый вестерн о распаде революции и деградации революционеров – «Пригнись, придурок». Он же – «Однажды в революцию», он же «За пригоршню динамита», он же «Мелодия смерти». Сначала «Пригнись» должен был ставить Питер Богданович, автор «Последнего киносеанса», хорошей стилизации под фильмы 50-х годов, о которой я уже писал. Но Леоне, после знакомства с режиссёрскими заметками таланливого американца, выгнал его со съёмочной площадки со словами: «Вам бы голливудское кино снимать...» и всё сделал сам, по своему. В этом фильме «цивилизация в виде броневиков и массовых расстрелов шествует по революционной Мексике, неграмотному крестьянину ещё хочется грабить банки, а ирландский террорист выбрасывает в грязь томик Бакунина...» (Мих.Трофименков) В истории нет места оптимизму, революция проигрывает всегда, сказал Леоне и процитировал «Тему предателя и героя» Борхеса.
Третий фильм второй трилогии Серджо Леоне к вестернам не относится, поэтому о нём мы поговорим где-нибудь в другом месте...
Серджо Леоне заслонил своих коллег в глазах киноисследователей. Но спагетти-вестерны Дамиано Дамиани, Энцо Кастеллари и Серджо Корбуччи остаются культовыми фильмами для всех, кто любит движущиеся по экрану изображения. В конце шестого десятилетия кино вошло в стадию барокко, когда детали оказываются важнее целого и формальное мастерство важнее «идейного посыла». Итальянский вестерн имитировал политическое кино той поры, но превращал идеологию в причудливый орнамент.
Рекорд странности поставил Энцо Каселлари, в «Кеома» он перенёс историю страстей Иисуса в Техас времён разгрома очередной мексиканской революции. Опуская револьвер, новый «Иисус-неудачник» произносит: «Так просто убивать тех, кто уже мертв...», и это звучит эпитафией вестерну. В 1993 Кастеллари попытался снять римейк «Кеома» в России с Франко Неро в главной роли, это была чертовски элегантная идея, ведь именно спагетти-вестерны, а не что-либо другое, адекватно описывают ситуацию России 90-х. Но фильм удачным, увы, не назовёшь. Это тяжеловесный пересказ уже известной истории.
Кроме попытки пересказать историю Христа на языке вестерна предпринимались и другие «постмодернистские» инсталляции. Например, «Возвращение Ринго» Дучо Тессари, это парафраз расправы Одиссея с женизами, захватившими дом Пенелопы. А «Мерзкая история с Запада» того же Энцо Кастеллари – это «Гамлет», и даже героя так и зовут: Джонни Гамлет. Можно также вспомнить и высокопрофессионального Фердинандо Бальди, снявшего миф об Оресте под названием «Стрелок Аве Марии». Да, вот такие пироги пеклись в те далёкие годы.
(продолжение следует)
Взято: Тут
1194