ИЮНЬСКИЕ ТЕЗИСЫ КОСТИНА: ВРЕМЯ АДАПТАЦИИ К РЕАЛЬНОСТИ ( 1 фото )

ГЛАВА ВТБ АНДРЕЙ КОСТИН. ФОТО: ВЯЧЕСЛАВ ВИКТОРОВ / PHOTO.ROSCONGRESS.ORG

ИВАН ДЕМЕНТЬЕВ

Глава ВТБ Андрей Костин в преддверии Петербургского экономического форума написал весьма неординарную колонку, в которой описал перспективы финансовой системы России. Читаем её с экспертами Царьграда.

Взгляд "с чистого листа"

Глава ВТБ Андрей Костин попробовал себя в жанре колумниста – опубликовал на страницах РБК колонку под названием "Начать с чистого листа". Тема колонки заявлена весьма амбициозно: "О новых принципах финансового рынка".

Андрей Костин констатирует, что "изменения неизбежны во всех ключевых сферах жизни нашей страны" и что именно это "будет темой всех дискуссий на Петербургском экономическом форуме".

Далее Костин провозгласил эру "Игры без правил" (так будет называться сессия ВТБ на ПМЭФ) и провёл экскурс в историю этих самых правил. Сначала (после войны) выделились две несовместимые системы, потом (во время разрядки 1970-х) их позиции сблизились, появилось некое джентльменское соглашение… Которое позволило одной из этих сторон в чисто джентльменском стиле (даже присылали гуманитарную помощь!) сокрушить вторую. Для России это означало "добровольное принятие во всех сферах жизни – от экономики до образования – чужих стандартов и норм, которые приобрели глобальный характер". Причём от этого принятия до понимания уязвимости прошло много времени – больше, чем существовал "джентльменский договор". Не помогло осознанию реальности даже то, что "за 16 лет членства в "Большой восьмёрке" (1998–2014) Россия так и не получила права обсуждать на равных финансовые и экономические вопросы".

Первые буревестники прокричали осенью 2008 года, когда Россия, не сделав никаких особенных ошибок, оказалась втянута в водоворот чужих кризисов, а окончательная ясность пришла в 2014-м. Ещё какое-то время по инерции сотрудничество на основе американских правил продолжалось, но сейчас уже совершенно очевидно, что никакого единства больше нет. Началась новая холодная война, в мире снова будут два противоречащих друг другу набора правил, но наш набор ещё предстоит сформулировать.

Здесь Костин заканчивает предысторию и формулирует три главных приоритета для финансового сектора России.

1. Мир не будет прежним. Надо забыть, как мы работали раньше, за исключением опыта преодоления кризисов. Нужна абсолютно новая модель роста.
2. Необходимо финансировать структурную трансформацию экономики. Если этому будут мешать базельские нормативы достаточности капитала, тем хуже для нормативов.
3. Отказ от долларов и евро – необходимость.

"Вплоть до разрушения"

Политолог Алексей Мухин поддерживает мысль Костина. Он считает, что Костин намеренно озвучил "с высоких трибун" секрет Полишинеля: уже не существует того десятилетиями поддерживаемого отношения к доллару как к безусловно надёжному средству универсального расчёта. И "новые, оригинальные формы расчёта в национальной валюте к привязке к двусторонним отношениям" – это новая необходимость в санкционных условиях, причём – тут важная мысль – не только для стран, которые находятся под санкциями, но и для тех, у которых существует вероятность под них попасть. Лучше быть готовым заранее, чем экстренно изобретать финансовые схемы, как мы это делаем сейчас. Мухин рисует предапокалиптическую картину:

Экономики стран, которые до сих пор "доллароориентированы", будут испытывать сильную деформацию, вплоть до разрушения.

Стоит посмотреть хотя бы на экономику Украины или стран Евросоюза сегодня – это ярчайшие примеры того, что случается при тотальной зависимости от доллара.

Отрезвление финансистов

Доцент Финансового университета при Правительстве России, эксперт аналитического центра "ИнфоТЭК" Леонид Крутаков констатирует, что "впервые видный отечественный банкир говорит о пагубных последствиях для России от её курса, предполагающего следование в рамках западной модели социально-экономического устройства".

Действительно, как много раз говорил и Царьград, финансовое лобби России десятилетиями демонстрировало упёртость в отстаивании прозападных принципов. Крутаков афористично формулирует эту позицию:

Нет рынка, кроме глобального рынка, и базельский стандарт – пророк его.

А сейчас начало доходить. Да, доллар в качестве универсального платёжного средства был удобен, но в 2008 году именно этот универсализм обрушил мировую экономику – при равенстве валют от своего ипотечного кризиса пострадали бы одни только Штаты.

Сейчас, в эпоху противостояния американские стандарты показывают свою истинную сущность – служение американским и только американским интересам. Мы подчинили свои действия выработанным на Западе ориентирам, говорит Крутаков, и приводит в пример "священный" параметр ВВП, на деле учитывающий не рост реальной экономики, а скорость обращения денег. Пример яркий – ликвидация разлива нефти в Мексиканском заливе положительно влияет на ВВП, а воспитание дома ребёнка – никак.

А ведь именно гигантский ВВП США, на 85% состоящий из финансовых инструментов, гипнотизирует аналитиков и заставляет верить в несуществующую экономическую мощь "гегемона".

Время менять привычную иерархию секторов экономики, не говорит (и не может сказать) Костин, но договаривает Крутаков:

Банковский сектор должен вернуться на подобающую ему вторую (обслуживающую) позицию по отношению к реальному сектору – к производству. Сегодня кредитор диктует условия заёмщику, а должно быть наоборот.

Сделав этот болезненный вывод, финансовая элита, по Крутакову, начнёт осознавать, что единственной её опорой является национальное государство.