Глава ДНР Денис Пушилин - эксклюзивное интервью

– Изменилась ли ситуация на линии соприкосновения после Вашего громкого заявления об открытии ответного огня с целью защиты населения Республики от 27 июня? Ведь Украина зачастую делает ставку на то, что Народная милиция не будет стрелять в ответ?

– Я бы не называл данное заявление громким. Это была просто констатация того, что прописано в Минских соглашениях и дополнительных договоренностях, которые в прошлом году были достигнуты и изложены на бумаге. Поэтому я принял решение задействовать соответствующий пункт договоренностей, который как раз говорит об ответном огне.

Мы привержены достигнутым договоренностям и ценим мир гораздо больше, нежели это делает Украина. Но так ведь не может продолжаться вечно. Гибнут наши военнослужащие. Страдает гражданское население. Уничтожается инфраструктура.

Поменялась ли ситуация? Сейчас практически ничего не остается незамеченным, и наши подразделения ни на что не закрывают глаза. Важно, чтобы Украина это понимала, но провокации продолжаются. Увы, снаряды по нашей территории продолжают прилетать. Украина продолжает нарушать Минские соглашения и все дальше отталкивает от себя Донбасс.

– Первый военный призыв в Республике вызвал опасения, что призывать будут не добровольцев, а пришедших получать республиканский паспорт. Также многие переживали, что призывников будут отправлять на фронт. Как бы Вы успокоили родителей потенциальных солдат по призыву?

– То, что мы увидели с момента начала призыва, это самое лучшее опровержение тех опасений, которые были. Я тоже читал эти опасения, но они оказались беспочвенны: дополнительно и обманным путем новобранцев у нас никто не призывал.

Как это будет дальше? Конечно же, мы будем поэтапно увеличивать численность призывников. Стоит задача, чтобы молодые ребята получали воинскую специальность. Уже много говорили о том, почему это необходимо. Тем более у нас был большой перерыв, когда отсутствовала срочная служба, а это недопустимо для любого государства, тем более для воюющего. Военнослужащие-срочники никак не будут задействованы на линии обороны, на переднем крае. Это обязательное условие, которое мы поставили и будем соблюдать.

– Какие у Вас впечатления от встречи с новым инвестором «Внешторгсервиса» Евгением Юрченко. Знали ли Вы его до официального представления?

– Знакомы раньше не были. Впечатления, которые появились с момента обсуждения тех обязательств, которые он мог бы на себя взять, весьма положительные. Здесь важен результат для наших людей, и принятые обязательства соблюдаются. Как дальше будет – покажет время. Мы рассчитываем на модернизацию производства и на погашение всех задолженностей. Пока все идет по плану.

– Как Вы наблюдаете – где более развиты патриотические чувства – у тех, кто живет на окраинах, или у тех, кто живет и учится в центре, и практически, не слышат обстрелов?

– Не всегда можно руководствоваться тем, кто и где живет. Если мы вспомним 2014–2015 годы, то где бы ты ни жил, ты слышал разрывы снарядов. Снаряд мог прилететь куда угодно. Мы помним это ощущение по сей день.

Да, на переднем крае сейчас громко и неспокойно, определенный контраст есть. Внутри Республики, в тылу, люди живут несколько другими проблемами. Это проблемы мирного времени. Кто патриотичнее? Я бы не брал на себя ответственность абсолютно четко делать на этом акцент. Все, кто живет на территории Донецкой и Луганской Народных Республиках, в тех условиях, которые нам создала оставшаяся часть Украины, патриоты априори.

– В Республике выросли тарифы на коммунальные услуги. Все слышали официальную версию, что это поможет развиваться отрасли. Между тем, дворники, слесари и другие – уверены, что их небольшие зарплаты не изменятся, а больше станут получать люди в чистых кабинетах. Какова ситуация на самом деле?

– Мы очень долго удерживали тарифы и не меняли их. Хотя, увы, необходимость в этом была, потому что заниженные для населения тарифы не покрывали себестоимости предоставляемых услуг.

В прошлом году на возмещение разницы тарифов ЖКХ для населения мы выделили три миллиарда рублей. Казалось бы, очень большие деньги и они должны компенсировать разницу. Но нет. Мы не смогли и близко подойти к тому, чтобы нашим коммунальным предприятиям компенсировать расходы и вывести их на нужный уровень, который даст возможность полноценно функционировать.

У наших граждан есть запрос, чтобы услуги, которые оказывают коммунальные предприятия, соответствовали достойному уровню. Этого невозможно достичь по щелчку. Это определенная планомерная работа, которая ведется годами.

Мы были вынуждены поднять тарифы с 1 июля. Трудно спорить с теми обоснованиями, которые мне предоставило Правительство. Параллельно с этим должно улучшаться материально–техническое обеспечение коммунальных предприятий и качество предоставляемых услуг. Это те задачи, с которыми нужно справиться. И без роста заработных плат самих сотрудников коммунальных предприятий у нас этого не получится. Это очевидно. При этом опасения, что деньги пойдут «не туда», считаю, в этом случае не оправданы. С другой стороны, мы прекрасно понимаем, что пока еще не все направления закрываются этим повышением, потому что разница между тарифами и себестоимостью услуг остается слишком большой.

– Вопрос по этой же теме. Жители платят за квартиру, а когда обращаются в жилищное управление с той или иной проблемой, часто получают ответ, мол, нам даже на зарплаты денег не хватает, не то что на решение вашей проблемы. Это еще хорошо, если не в хамской форме ответят. Каково Ваше отношение к таким ситуациям? Какие есть выходы, чтобы люди, исправно оплачивающие услуги, не получали такие ответы?

– Как к этому может относиться нормальный человек? Я к этому отношусь негативно, потому что я такой же потребитель этих коммунальных услуг. Безусловно, это нужно менять. Повышение заработных плат сотрудникам, улучшение материально–технической базы, улучшение качества и уровня предоставляемых услуг – это те задачи, которые стоят сейчас перед нами, перед профильным министерством, перед теми службами, которые за этим следят и должны это контролировать. Поэтому двигаемся в том направлении, чтобы все деньги, которые поступают в адрес коммунальных предприятий, возвращались в виде качественно выполненных услуг. С одной стороны, это непростая задача, но с другой – если мы эту ситуацию не изменим, это будет крайне неверно и люди нас не поймут. Мы это осознаем.

– Население беспокоят цены на продукты. Особенно стоимость курятины. В конце февраля в Республике было принято решение заморозить цены на бройлерную мясопродукцию до 1 мая. Цены не поднимались, однако по истечению этого срока они стремительно начали расти. С чем это связано и стоит ли людям надеяться на их снижение?

– Мы действительно были вынуждены заморозить цены, но продолжать столь грубо вмешиваться со стороны государства в данное направление непозволительно. И с учетом тех тенденций, которые мы видим на рынке, нам пришлось эти ограничения снять. Откровенно говоря, предприятия уходили в убыток. С чем связан рост цен – мы понимаем. Цена растет не только в Донецкой Народной Республике. Она растет в России и не только. Основная причина – это импортные компоненты комбикормов, на которые резко выросла стоимость, и она продолжает расти. Соответственно, дорожает комбикорм, а он в себестоимости курицы составляют порядка 60–70 процентов. Поэтому мы видим, что цена на курицу продолжает расти.

Есть ли здесь какая–то спекулятивная составляющая со стороны предпринимателей? Если и есть, то она не столь значительна. Профильные ведомства занимаются этим вопросом. Цены стараются контролировать, чтобы соблюдались предельно допустимые надбавки. Но, увы, это та общемировая тенденция, на которую мы не в силах повлиять своим участием.

Мы держим руку на пульсе. Будем смотреть, что можно еще сделать. Но пока рычагов влияния на эту ситуацию крайне мало. Если ограничить рост цен искусственно, то предприятия сначала уйдут в убыток, а потом будут вынуждены закрыться. Это все, чего можно достичь такими необдуманными шагами. Поэтому сейчас рассматриваются другие варианты.

Основная причина подорожания – это импортные компоненты комбикормов, на которые резко выросла стоимость, и она продолжает расти

– Как скажутся на перспективах урожая рекордные дожди последних недель. Уже есть точный прогноз от специалистов?

– Прогноз урожая – дело неблагодарное. С уверенностью можно сказать, что негативные последствия будут, мы это видим. Прошлый год был излишне засушлив – это внесло свои коррективы в урожайность. В этом году ливневых дождей гораздо больше нормы. Это отражается на качестве и количестве урожая. Есть и ряд других моментов, которые нужно учитывать. Давайте дождемся того момента, когда мы будем собирать урожай. В этом году существует риск получить больше фуражной пшеницы, чем продовольственной, негативные последствия уже проявляются.

В этом году какая–то часть дорог будет отремонтирована, но полностью проблему это не закроет

– Соцсети кипят от возмущения… Почему в ряде городов так плохо с дорогами? Мэры не справляются или причина в другом?

– Это накопившаяся проблема, причем проблема не только сегодняшнего дня. Тема дорог болезненна для каждого жителя Республики. С дорогами мы сталкиваемся ежедневно. Это очень серьезный раздражитель, и состояние дорог влечет за собой социальное напряжение. Что с этим нужно делать? План есть. Также есть понимание того, сколько денег для этого необходимо. Найти источник финансирования в количестве, необходимом, чтобы отремонтировать все дороги, крайне проблематично. Если республиканские дороги в этом году ремонтируются, то с местными дорогами, не говоря уже о квартальных, наблюдается проблема. В этом году какая–то часть дорог будет отремонтирована, но полностью проблему это не закроет.

Правительство Республики озадачено поиском источника финансирования. Просто так забрать с какого–то направления и пустить это на дороги – неправильно. Мы живем в тех условиях, когда существующий объем бюджета приходится распределять по слишком большому количеству направлений, которые являются зачастую горячими. Дороги – это одно из таких направлений.

Я об этой проблеме не только знаю, но и лично ее ощущаю. Я тоже перемещаюсь по дорогам, а не летаю на самолете и вертолете. Вижу, сколько хлопот это приносит нашим гражданам, ведь это выливается и в материальные траты – ремонт автотранспорта. Эта та проблема, с которой нам нужно в ближайшее время справиться.

– Как Вы относитесь к критике власти? Как на нее реагируете?

– Критика бывает разной. На конструктивную критику стоит обращать внимание. Она влечет за собой какие–то предложения, а не просто указывает, где и что у нас плохо. Можно об этом говорить, но желательно, чтобы еще и предлагали. Если Правительство и в целом руководство Республики видит проблемные вопросы и осознает механизмы их решения – это делается. Если вы видите что–то еще, что можно было бы реализовать, – предлагайте. Не исключено, что это будет использовано. Критика нужна. Она позволяет властям быть в тонусе.

– Ранее Вы говорили о поэтапной отмене комендантского часа. Сейчас мы на первом этапе. В летний период его нет в выходные дни. Какой будет следующий этап? Когда жителям стоит ожидать полную отмену ограничений на передвижение в ночное время?

– Мы проводим эксперимент. Нам нужно сделать определенные выводы и посмотреть, как это отражается на уровне преступности и работе наших правоохранительных органов. Исходя из этого, в сентябре мы подведем итоги и предпримем следующие шаги. Надеюсь, они будут идти в сторону снятия ограничений, но не хочется забегать наперед, чтобы не сильно обнадеживать. Сначала подведем итоги, посмотрим, сможем ли мы на это пойти, и объявим об этом.

Или, может, придется откатиться назад, чего бы очень не хотелось. О чем уже можно говорить – за это время у нас вернулись те виды преступлений, о которых за последние годы мы забыли. С отменой комендантского часа у нас появились угоны автотранспорта. Это единичные случаи, но за последние годы мы этого не видели. Участились грабежи в ночное время суток. Пока это не критичный уровень. Если ухудшений не будет, то мы придем к следующим этапам.

– Война продолжается больше семи лет. Как Вы считаете, если бы все это время не было боевых действий, чего бы мы могли добиться, как бы развивались?

– Гораздо большего. Без санкций и ограничений можно было бы более эффективно показать, на что способен Донбасс. У нас огромнейший потенциал и трудолюбивые жители – так сложилось исторически. Мы всегда много работали и при этом жили хорошо. Мы к этому готовы. Не будь войны, санкций и ограничений, мы бы ушли далеко–далеко вперед. Но это не значит, что мы будем просто об этом мечтать и не будем ничего делать для того, чтобы к этому прийти. Будем конечно! Несмотря на все ограничения. А когда войдем в мирное русло – тогда держитесь! (Смеется.)

– Семь лет назад к отделению от Украины шли – Одесса, Харьков, Николаев... Что по–Вашему стало главной ошибкой из–за которой им не удалось самоопределиться?

– Множество факторов повлияли на то, что у нас не получилось увидеть Новороссию как реализованный проект. В каждый регион тогдашними властями Украины были брошены разные силы, поэтому противодействовать на местах приходилось по–разному. Следующим фактором является внутреннее состояние людей, несогласных с государственным переворотом. Можно было просто быть несогласным, сидеть дома и ждать у моря погоды, а можно было идти на определенные шаги. Критическая масса в разных городах где–то набиралась, а где–то нет. Этот фактор остается решающим. Можно быть вторым–третьим в строю, но крайне мало людей, которые готовы возглавить колонну и сделать первый шаг. Дефицит таких людей был тогда, а сейчас он наблюдается еще сильнее, так как украинские спецслужбы научились работать в этом плане. А если точнее – их научили.

Мы со своей стороны не забыли о Новороссии. Мы понимаем, что сейчас это будет сделать сложнее, но мы не собираемся опускать руки и вычеркивать наших соратников. Ждем продолжения.