«Подводные камни» исторического познания ( 1 фото )

Где сегодня можно познакомиться с совершенно секретными рапортами агентов НКВД? В архивах и… вот в таких сборниках документов. Но сборников таких выпускается очень мало. Скажем, один на университет, в котором 20 тыс. студентов и 2 тысячи преподавателей. То есть, когда хотя бы сколько-то людей сумеют с ним ознакомиться?

А между тем отшельник в темной келье
Здесь на тебя донос ужасный пишет:
И не уйдешь ты от суда мирского,
Как не уйдешь от божьего суда.
(«Борис Годунов», А. С. Пушкин)

Парадоксы истории. 3 июня, то есть довольно скоро, случится знаменательный день. Мне предстоит идти на работу в Пензенский государственный архив. А знаменательный он тем, что записался я на этот день… в марте, в самом начале! А еще на 4-ое и 10-ое… А потом все – у архивных сотрудников начнется отпуск. Архив начинает работу в 10:00 и работает до 17:00. Полчаса тебе будут искать нужные материалы или газеты. Потом работа… И так три дня. Вопрос, а много ли таким вот образом и такими темпами можно «накопать» информации?

А теперь зайдем несколько с другой стороны. Все больше и больше людей на ВО начинают понимать, что информация носит относительный характер. Что любое событие происходит лишь тогда, когда оно записано. Нет описания – нет события. Однако любое описание субъективно, а значит – не вполне истинно. Остается документ, который более достоверен, чем описание, поскольку цель его – именно точная передача сведений. Но и документы на все 100 % не лишены искажений: либо по желанию, либо по неведению.

Но и документы получить для ознакомления большая проблема. Это было проблемой в советское время, и сейчас это по-прежнему проблема, хотя подвижки есть. В дореволюционной России люди были почему-то одержимы статистикой. Чем, кстати, и воспользовался Ленин, когда писал свою знаменитую книгу «Развитие капитализма в России». В губернских изданиях были записаны цены на работу и продукты, количество хомутов и телег по волостям, перечислялись избы, крытые соломой, тесом и железом… Количество учителей, страдавших туберкулезом и заушеницей. Гимназистов – самоубийц…

Выводов, причем, никто особо, за редким исключением, не делал. Но факты, собранные в земских изданиях и архивах, имеют исключительную ценность. Тем более что пласт их столь огромен, что никто их и не думал никогда исправлять и подделывать. Это все равно, что переписывать пуды метрик рождений и крещений с …надцатого года в какой-нибудь епархиальной волости.

После 1917

После 1917 года все эти книги сгрузили в помещения бывших церквей. Ну а сегодня они уже хранятся в весьма и весьма приличной обстановке. Так же как и данные по промышленности, строительству, сельскому хозяйству, культуре…

Хотя есть некоторые (и очень даже серьезные) различия между госархивами и архивами обкомов КПСС.

Во-первых, информация, как правило, идет на уровне газеты «Правда». Во-вторых, она такая, какая… была. То есть подчас весьма неприглядная. Но в советское время попасть на работу в архив ОК КПСС можно было, лишь имея допуск к секретным документам № 2 и лишь по теме своего исследования, подтвержденной соответствующим документом. Шаги влево и шаги вправо не разрешались. Все, что ты выписывал, а выписывалось все в тетрадь с пронумерованными страницами, проверялось и, если что «не так», вымарывалось синими чернилами.

Сам процесс работы был организован так: приходишь в архив, регистрируешься, заполняешь несколько анкет и документов. Если в читальном зале есть место (а в Пензенском архиве таких мест было всего восемь), то тебя запускали в этот зал. И ты шел копаться в картотеке с потрясающим количеством карточек, опять же, расставленных по темам и по годам. Потом, найдя нужные тебе документы, ты составлял на них заявку, причем всего на пять документов. Письменно оформлял ее и сдавал девушке-секретарше. Получить их ты мог только на следующий день, поэтому опытные исследователи писали заявки заранее и сдавали их утром. Тогда был шанс получить еще пять документов после обеда. Но не факт…

А теперь представьте, что в пяти документах нужного тебе не оказалось. И новые ты получишь лишь только завтра. А город чужой, а ты сам в командировке… От злости и бессилия хочется… Но это бессмысленно. Однако и это еще не все: суббота, воскресенье и понедельник в архиве были дни нерабочие. А заканчивалась его работа, напомню, в 17:00. То есть никто, кроме аспирантов, по сути дела, доступа к партийным архивам не имел. А уж рабочие и крестьяне и подавно.

Ну, а аспирант, он человек специфический. Его задача в СССР была написать и защитить кандидатскую диссертацию и получать сначала 280 руб., а затем, став доцентом – 320. Ему говорили, что «на одном негативе никто никогда не защищался». Поэтому до 1988 года и те диссертации, что были написаны на материалах райкомов, обкомов и даже ЦК ВЛКСМ и КПСС, тоже выходили «лакированными», где позитив всегда (!) главенствовал над негативом. «Откровенный период» имел место лишь с 1988 по 1991 год. Но и тогда толку от этих исследований, даже самых актуальных и острых, не было никакого. Народ о них не знал и не мог прочитать. А «партии» читать «квалификационные работы» было не с руки…

То есть мы имели все то же самое, о чем в свое время писал еще Дж. Оруэлл:

«Цели этих трех групп совершенно несовместимы. Цель высших – остаться там, где они есть. Цель средних – поменяться местами с высшими; цель низших – когда у них есть цель, ибо для низших то и характерно, что они задавлены тяжким трудом и лишь от случая к случаю направляют взгляд за пределы повседневной жизни, – отменить все различия и создать общество, где все люди должны быть равны.
Таким образом, на протяжении всей истории вновь и вновь вспыхивает борьба, в общих чертах всегда одинаковая. Долгое время высшие как будто бы прочно удерживают власть, но рано или поздно наступает момент, когда они теряют либо веру в себя, либо способность управлять эффективно, либо и то и другое.
Тогда их свергают средние, которые привлекли низших на свою сторону тем, что разыгрывали роль борцов за свободу и справедливость. Достигнув своей цели, они сталкивают низших в прежнее рабское положение и сами становятся высшими. Тем временем новые средние отслаиваются от одной из двух других групп или от обеих, и борьба начинается сызнова.
Из трех групп только низшим никогда не удается достичь своих целей, даже на время».

((с) Книга «Голдстейна» / «1984» – Дж.Оруэлл).

Отметим и еще один важный момент, что «низшие», во-первых, задавлены тяжким трудом (о чем постоянно пишут читатели ВО, жалующиеся на отсутствие времени заниматься с детьми!), а во-вторых, они еще и полностью отделены от первичной информации. Все, что они могут прочитать – информация вторичная, то есть субъективная и неточная. К тому же степень неточности они определить не могут, так как сравнивать ее они могут (и сравнивают!) только лишь со своим личным жизненным опытом. Который

а) также субъективен и
б) может формироваться различными технологиями управления общественным мнением.

После 1991

Положение вроде бы радикально изменилось после 1991 года. Теперь любой гражданин России может прийти в Областной архив, внятно изложить, зачем ему нужно работать в том или другом архиве, получить разрешение, ну, скажем, на работу в бывшем архиве ОК КПСС. Ну, скажем, в том же пензенском ОФОПО ГАПО. Пойти туда и… Тебя пустят к картотеке, ты выбираешь нужные тебе дела, тебе их приносят – причем могут и больше пяти принести. И никто за твоей работой уже не следит. Фотографируй все, что хочешь. Ксерокопию снимают по цене 10 рублей за лист. Одним словом, работай – не хочу.

В Государственном областном архиве все сложнее. Свободный доступ привел к колоссальному спросу на… поиск родословных. А мест в читальном зале всего 11! Люди занимали очередь с утра в надежде попасть после обеда. Или в марте записываются на 3 июня! То есть во всех отношениях сегодня выгоднее работать в бывших партийных архивах. Очередей нет. И информации, причем самой достоверной, там просто море. Вот только газеты «Правда» в ОФОРО ГАПО нет – все подшивки передали в областной архив!

Понятно, что поисками родословных занимаются в основном пенсионеры. Для многих бабушек – это хороший приработок. Поиск по одной родословной стоит 10 тыс. рублей. Но архиву пришлось выделить дни для таких «поисковиков». И выходит, что из четырех рабочих дней два отданы им, а два – всем остальным. Правда, аспирантов и соискателей ученых степеней из других городов при наличии командировки пускают вне очереди. Но много ли вы сделаете за четыре дня?

Помню, как в 1987 году получил наконец-то командировку в архив ЦК ВЛКСМ в Москве. Научный руководитель, профессор Медведев велел мне выписать из чужих диссертаций все ссылки на дела, которые мне хоть как-то могли бы пригодиться. И сразу же по приезде расписаться в книге их получения, а уж смотреть… потом!

Архив располагался напротив здания КГБ и «железного Феликса» во дворе (!) какой-то многоэтажки. Прибыл я туда к самому открытию, обонял в коридоре застарелый запах кислых щей, и… очень огорчил тамошнюю работницу читального зала тем, что сразу же потребовал опись дел и начал в ней расписываться, а искать ничего не стал, но пять дел тут же. Она-то надеялась сидеть, вязать, а тут оказалось, что надо работать. «Когда это я их найду…», – начала она. «Даю вам час, потом пишу жалобу директору архива!» И подействовало. Таким вот образом за день обработал целых 15 дел, а на то время, пока она искала новую партию – ходил в «Детский мир».

Сейчас отношение к исследователям другое. Особенно если они платят. Но только людей очень много, особенно тех, что разыскивают «тени забытых предков». Получается, что им остается всего два дня на работу!
То есть, опять-таки, не пенсионер, а человек работающий, попасть в архив сегодня даже в своем родном городе практически не может. Он, конечно, может обратиться в архив через интернет и попросить найти ему практически любое количество любых дел и прислать в виде фотокопий и ксерокопий. Но только услуга это не дешевая, особенно, если вы не знаете шифра нужного вам документа. Можно получить и дела сверх лимита в самом читальном зале архива, но уже за деньги. 80 рублей – одно дело. Вроде немного. Но если дел много, то и немало!

Вот и получается, что, как и раньше, люди, интересующиеся первичной, самой достоверной и правдивой информацией – в одном месте, а информация, им интересная – в другом.

В итоге они вынуждены довольствоваться информацией вторичной. То есть чьими-то писаниями, да еще в основном без ссылок на источники информирования. Конечно, «джентльменам принято верить на слово». Но много ли у нас в стране таких вот «джентльменов»?! И по большому счету взяться им было неоткуда. Только-только начинается их генерация…

Автор:Вячеслав Шпаковский