Военные и политические элиты Великобритании об армии СССР накануне войны ( 6 фото )

Великобритания прежде, чем выступить союзником СССР в Великой Отечественной войне, трезво оценивала состояние советских вооруженных сил. Военное британское руководство в некотором смысле публично охарактеризовало профессиональные и боевые качества Красной армии накануне войны, как достаточно высокие, но не без критики.

Для того чтобы ещё раз напомнить о том, каков был этот британский отзыв о нашей армии в конце 30-х годов, рассмотрим три конкретных исторических документа.

Один из них – это результат мониторинга советских войск представителями британской военной элиты (отчет, направленный в сентябре 1936 года в британский генштаб, от побывавшего на осенних маневрах Красной Армии британского представителя генерала Уэйвелла, где он дал оценку текущего состояния советских войск).

Позицию политической элиты (в пересказе) отражают два письма (от 1934 и 1937 года) бывшего царского дипломата Е.В. Саблина, проживающего в Лондоне, где он почти дословно излагает опубликованные в ведущих британских газетах (рупорах британского политического и военного истеблишмента) того времени замечания английской знати о состоянии советских войск в те годы.

1936

В 1936 году были проведены осенние двусторонние оперативно-тактические манёвры войск Белорусского военного округа в обширном районе восточнее Минска.

В качестве гостей туда были приглашены иностранные военные делегации. В состав иностранных наблюдателей входили в том числе от британских вооружённых сил командир 2-й Олдершотской дивизии генерал А. Уэйвелл, представитель генерального штаба полковник Мартелл (известный в то время танковый теоретик), а также полковник Виглсворт.


Арчибальд Уэйвелл (Archibald Percival Wavell). Великобритания..

В своем отчете от 9/10 сентября 1936 года (Report on visit to manoevres in White Russian military district. P. 10–12. Mjr.-Gen. A. P. Wavell to Chief of the Imperial General Staff, Moscow, Sept. 9, 1936 (copy) // PRO. FO/371/20352/N5048) о данном мероприятии генерал Арчибальд Уэйвелл достаточно высоко оценивал техническое состояние и профессиональный уровень личного состава советских ВВС. Он также обратил внимание на высокое морально-нравственное состояние Красной армии и внутриармейские отношения.

Однако в этом же отчете были и критические замечания. Британский генерал нелестно отозвался о боевой и профессиональной подготовке советских войск. Особенно ему не понравились методы боевого применения войск и тактическая подготовка.

Слабым местом Советов британец назвал отсутствие достаточного числа обученных командиров и технических специалистов.

Кроме того, генерал посчитал, что отмеченные им недостатки советских войск неустранимы, так как, по его мнению, они присущи русскому национальному характеру. В целом в позиции военной элиты Великобритании тех лет проскальзывало нескрываемое убеждение об «ущербности» русского человека.

Вот что конкретно записал этот британский генерал в своем отчете английскому военному руководству про нашу Красную армию:

«Основные усилия Советов в настоящее время направлены к обороне, в чем они достигли значительных результатов.

Их танковые силы по численности, конструкции и применению в настоящее время намного опережают любую другую армию; и они, вероятно, обладают мощностями для поддержания их производства в военное время.

Их воздушные силы в численном отношении впечатляют, но представители RAF [Королевских воздушных сил] не думают, что их пилоты или машины достигают более чем приличного уровня, безусловно, ниже нашего стандарта.

Что касается других родов войск – кавалерии, артиллерии и пехоты, – личный состав в физическом отношении великолепен, каким он и прежде всегда являлся; оснащение и обучение продвинулись с предвоенных времен.

Дух всей армии очень высок; отношения между офицерами и рядовыми выглядят хорошими, при этом дисциплина явно хорошо поддерживается, и, за исключением обиходного использования «товарищ» как формы обращения независимо от звания, по всей видимости, мало, если вообще отличается от принятых в «классовых» армиях.

В действительности офицеры Красной Армии проявляют отчетливые признаки превращения в привилегированную касту и фактически во многих отношениях уже являются ею.

С другой стороны, используемые тактические приемы представляются топорными и довольно примитивными и, без всяких сомнений, приведут к тяжелым потерям в ходе войны; пока система шоссейных и железных дорог не будет улучшена, проблема транспорта и снабжения будет вызывать весьма значительные трудности; резерв обученных офицеров и технического персонала, вероятно, совершенно не соответствует военным потребностям.

Время и напряженная работа могут уменьшить эти препятствия, но препятствия, коренящиеся в национальном характере потребуют большего времени для устранения.

С военной точки зрения, главным из них всегда являлись отсутствие инициативы и уклонение от принятия на себя ответственности со стороны командиров, особенно младших, и предпочтение, отдаваемое идеальным бумажным схемам перед практическим исполнением в реальных условиях – со стороны штабных офицеров».


Почтовая карточка. «Народный Комиссар Обороны СССР Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов беседует с бойцом на маневрах Белорусского военного округа в 1936 г.» Москва, 1938, фото Я. Халип..

1934

Что касается позиции английской политической элиты, то она была зафиксирована в двух исторических документах. Это два письма (1934 и 1937) экс-дипломата, проживающего в Лондоне, в которых он практически дословно пересказывает передовицы английских газет. А издания эти ретранслировали позицию британских политических кругов.

По сути, политэлита Великобритании тогда продолжала рассматривать Красную армию (в том числе и публично на страницах передовиц ведущих лондонских периодических изданий) как орудие, предназначенное исключительно для подавления недовольства советского населения внутри страны.

К потенциалу же Красной армии в действиях на внешних театрах военных действий сливки английского общества относились скептически.

Их скепсис произрастал (точно так же, как и у генералитета Великобритании) из аргумента о пресловутом национальном русском характере и неких особенностях российского народа.

Оба исторических документа об этом были опубликованы в сборнике «Чему свидетели мы были... Переписка бывших царских дипломатов 1934–1940 гг. В 2-х томах» (1998).


Первое свидетельство – это письмо российского экс-дипломата, бывшего царского поверенного в делах в Лондоне (1919–1924) Евгения Васильевича Саблина, отправленное из Лондона 20 марта 1934 года. Послание это было адресовано российскому адвокату и политическому деятелю Василию Алексеевичу Маклакову. Документ имел гриф «совершенно секретно». Указано, что рукописный оригинал был агентурно сфотографирован отделом ГУГБ.


Е.В. Саблин..

Е.В. Саблин, в частности, рассказывает в своем письме, что в мартовском номере за 1934 год одного из самых старых английских ежемесячников «Девятнадцатое столетие» британский корреспондент, вернувшийся из Советского Союза в Великобританию, Малькольм Маггеридж (Malcolm Muggeridge) опубликовал очень важную статью «Германия, Россия, Япония». Этот английский корреспондент в том числе излагает в данной статье взгляды и на Красную армию.


Малькольм Маггеридж..

Собственно, эту самую статью почти дословно и пересказывает экс-дипломат.

Вот что Маггеридж писал о Красной армии в той статье (оригинал статьи найти не удалось, поэтому текст приводится в дословном изложении Саблина):

«Мы все знаем, – пишет Маггеридж, – что Япония готовится к войне и что Германия вооружается, что Россия и Франция опасаются войны, а Англия стремится сохранить свободу рук и не ввязывается ни в какие континентальные осложнения».

Опасения Москвы «усугубляются тем, что штаб-квартира украинских сепаратистов… находится в Германии и их пропаганда значительно усилилась в последнее время».

«Бессилие советской власти на случай столкновения с внешним врагом слишком очевидно для всех, знающих настоящее положение дел в России».

«Правда, что Красная армия велика и отлично вооружена.

Однако она не обладает боевым опытом, командный состав ее довольно сомнителен, трудно предположить, во что может превратиться эта армия на случай столкновения с первоклассной военной державой».

«Наконец, Красная армия постоянно требуется в самой России для поддержания диктатуры пролетариата, в особенности же на юге России и на Северном Кавказе.

Только она одна может сдерживать голодающее и протестующее население.

Если бы значительные части Красной армии пришлось отправить на внешний фронт, то в тылу остались бы миллионы крестьян, доведенных до отчаяния.

Они ненавидят советскую власть… и готовы приветствовать любого иностранца, любого иностранного завоевателя, лишь бы он обещал избавление от теперешнего положения, ставшего действительно невыносимым».

«Красная армия одерживает победу за победой в классовой войне против безоружных и голодных крестьян, духовенства и остатков прежних сословий.

Однако едва ли из этого можно вывести заключение, чтобы такая «практика» могла бы подготовить настоящих бойцов против сильного внешнего врага. Скорее, наоборот, думает Маггеридж».

Особое внимание британская элита уделяла в те годы иностранному вмешательству на Украине. Отмечалось, что европейский крестовый поход против России будет опираться на Украину, где европейцев воспринимали в то время (впрочем, как и сегодня) как освободителей.

«Относительно положения советской Украины можно сказать, что… там все настроены оппозиционно и на этой почве развивается стремление к сепаратизму.

Сами украинцы ничего предпринять не могут, но можно думать, что германским силам было бы теперь легче занять Украину, чем в 1918 году. Крестьянские массы их приветствовали бы.

Это знают и вожди оппозиции Украины и это представляет, видимо, немалый соблазн для них… Немцы едва ли могли бы встретить с какой-либо стороны серьезное препятствие, если бы они выступили теперь в роли освободителей украинского народа от ига коммунистов…

Относительно украинских сепаратистов, находящихся вне России, можно сказать, что они, вероятно, нашли бы германо-польское вмешательство в дела Украины в своих интересах… Они не видят перед собою ничего иного, как либо продолжение большевистской власти на неопределенное время, либо иностранное вмешательство. Все надежды на крушение советского государства изнутри слабеют с течением времени, хотя сам Маггеридж считает, что такая возможность ближе к осуществлению именно теперь, чем была в другое время».

Кстати, слухи и толки про поход объединенной Европы против России ходили уже давно. Об этом в пересказываемой статье английского ежемесячника «Девятнадцатое столетие» конкретно говорилось следующее:

«После долгих лет беспредметных толков о европейском крестовом походе против большевиков теперь действительно начинает выясняться, что Советы попали, наконец, в неприязненное окружение».

1937

В другом письме из Лондона (18 марта 1937 года) от Е.В. Саблина (адресованном тому же В.А. Маклакову) есть не менее интересные цитаты о нашей армии из английской пропагандистской печати. Данное опубликованное письмо также имело гриф «совершенно секретно».

Дипломат начинает это свое письмо с рассказа о том, что три дня назад газета «Таймс» опубликовала статью-передовицу о двадцатилетии русской Февральской революции 1917 года. (Историки указывают, что газета «Таймс» неофициально отражала позицию и взгляды наиболее авторитетной части британской политической и военной элиты).

В юбилейной статье в том числе давалась оценка как итогам военного строительства в большевистской России, так и состоянию армии Советского Союза в целом, спустя 20 лет после революции 1917 года.

У политического бомонда Великобритании (в отличие от её военной верхушки) впечатления о Красной армии были очень позитивные, особенно о наших военно-воздушных силах. Хотя недостатки отмечались тоже.

«…Ярче всего, утверждает «Таймс», русские достижения выказываются на фронте Красной Армии и на ее воздушном флоте.

Численность армий в мирном составе достигает 1 300 000 человек, а количество запасных превышает уже шесть миллионов.

Создан громадный механизированный аппарат с большой армией запасных пилотов, которых всегда будет возможно пополнять из штатских, обученных предварительно этому делу.

Русские вообще, констатирует «Таймс», имеют особенные способности к воздухоплаванию.

Наконец, громадное развитие тяжелой промышленности, которая в любой момент может быть обращена на военные цели, – все это значительно ослабляет для России опасности внешней войны, под угрозой которой она жила столько лет.

Правда, наблюдатели утверждают, что качество советских вооружений не отвечает количеству и что советские железные дороги все еще находятся в неудовлетворительном состоянии, но для оборонительной войны это, быть может, не так важно».

«Англия все более начинает колебаться между возможностями соглашения с Германией и соглашения с Россией, ибо все более сознает, что ей не удастся удержать всю свою гигантскую империю при условии ее нынешней изоляции».

Таким образом, в целом мнение, как у британского политического истеблишмента, так и у военной элиты Великобритании о Красной Армии было не совсем лестное.

К тому же в те годы в среде высшего английского общества были очень распространены настроения в пользу дружбы с гитлеровской Германией.

Автор:Ирина Фролова