Чтобы погубить Россию, нужно убить гимназию. А чтобы возродить – наоборот ( 3 фото )

Фото: Сергей Ведяшкин/АГН "Москва"

Армен Асриян

О том, что "либерализация образования" приводит к катастрофическому снижению интеллектуального уровня учащихся, писать начали чуть ли не полвека назад – с самого начала этой самой "либерализации". Сейчас вопрос острее: если надежды на отмену ЕГЭ и связанной с ним системы нет, то нет и надежды на жизнь российской школы.

С начала школьных реформ сменилось уже два поколения и явление стало очевидным для всех – из школы в жизнь выходят всё менее образованные в массе своей люди.

Но внезапно обнаружилось, что глупеют на планете далеко не все. Что есть на планете страны, где процесс идёт в обратном направлении – там IQ растёт всё так же, как он ещё совсем недавно рос у всего человечества. Таких стран всего три: Китай, Япония, Корея (обе Кореи). Казалось бы – что у них общего? Разное общественное устройство, разные политические системы... Ну, не в расовом же составе дело? Разумеется, нет. Главное сходство этих азиатских стран в одном – это последние страны, в которых система среднего образования всё ещё строится по старому немецкому гимназическому канону.

Правь, Британия…

Старо-прусская гимназическая система с самого начала была предельно демократичной – в том смысле, что предназначалась для самого широкого охвата. Уже к началу XX века гимназическое образование получил едва ли не каждый немец. Там, где учились представители высших слоев – и учителя были ярче и талантливей, и помещения пышней и богаче, – но система была единой для всех. Внутри же она была строго иерархической. Безоговорочное подчинение учителю, строгая система оценки знаний, а главное, стройная (и тоже строго иерархическая) система знаний. Не только и не столько служащая фундаментом для высшего или специального образования, сколько приучающая человека к умению квалифицированно работать с информацией, систематизировать получаемые знания, самостоятельно заполнять возникающие пробелы и лакуны.

Русская гимназия была скопирована с немецкой. Советская школа в лучшие свои годы стала подобием дореволюционной гимназии – с более слабой гуманитарной подготовкой и большим упором на точные дисциплины.

Китай позже перенял советскую систему, а японцы и корейцы обратились непосредственно к немецкому первоисточнику.

Англосаксонская же система воспитания (образовательной она была только в двадцатую очередь, упор всегда был именно на воспитание, социальную дрессуру) всегда была строго сословной. Представителей высших слоев готовили к власти – воспитывали лидерские навыки, умение манипулировать окружающими (вся система дискуссионных кружков и клубов была нацелена не столько на углублённое изучение предмета, сколько на навыки публичных выступлений, умение склонить аудиторию на свою сторону). Вырабатывали необходимое для человека власти умение подчиняться старшим и распоряжаться младшими. Вся эта дрессура слегка присыпалась общегуманитарным парфюмом (необходимым, опять же, для публичных выступлений и манипуляций) – и ещё один вершитель судеб империи готов к службе. Низших же учили "чему-нибудь и как-нибудь", главное – чтобы по улицам меньше шлялись и в классе не особо шумели.

Соответственно, и мысли про "либерализацию образования" завелись именно в англосаксонских странах – ну ведь всё равно этих морлоков ничему не учим, так зачем тратить силы и средства на лишние декорации? Пусть шумят, пусть разгуливают по классу, пусть самостоятельно "выбирают изучаемые предметы" – можно подумать, что-нибудь они и в самом деле "изучат"! И оценок не ставить, и экзамены отменить... Разумеется, вся эта "либерализация" никак не задевала заведения для элиты, в которых даже телесные наказания держались до конца XX века.

Нужно понимать – если в стране вводится "либерализация" образования, то это делается в интересах англосаксонского Запада.

Чтобы удержать своё лидерство в мире, Запад должен уничтожить самую сердцевину альтернативной цивилизационной парадигмы – систему образования. Без системы образования нет цивилизации. Что делают "либералы"? Уничтожают систему образования в России.

"Мы строили, строили…"

Российская гимназия – итог двух с лишним веков развития образовательной системы. За точку отсчёта, пожалуй, следует принять создание императрицей Екатериной Алексеевной системы народных училищ. Для иллюстрации стартового уровня процитируем одну из инструкций "Комиссии народных училищ":

Больше всего остерегаться, чтобы не делать перед учениками смешных телодвижений, как-то: не показывать, как птицы летают, и не подражать птичьему, лошадиному или собачьему гласу, чем, смеша учеников, теряет учитель почтение и возмущает их внимание, которое сохранять и без того трудно…

Затем практически каждый император считал нужным внести свои поправки и дополнения в образовательную систему. Александр Павлович сформировал стройную структуру: церковно-приходские училища, уездные училища, гимназии и университет. К обучению допускались представители всех сословий, кроме крепостных крестьян.

Николай Павлович первым начал борьбу с принципом всесословности:

...предметы учения и самые способы преподавания были по возможности соображаемы с будущим вероятным предназначением обучающихся, чтобы каждый со здравыми для всех общими знаниями о вере, законах и нравственности обретал познания, наиболее для него нужные, могущие служить к улучшению его участи, и не быв ниже своего состояния, также не стремился чрез меру выситься над тем, в коем по обыкновенному течению ему суждено оставаться.

Приходские училища предназначались только для детей крестьян и ремесленников, уездные – для детей дворянских, обер-офицерских и купеческих. Александр Николаевич разделил гимназии на классические и реальные, а также ввёл промежуточные прогимназии.

Если отвлечься от проблем социальных, то предреволюционная гимназия представляла собой универсальную и хорошо сбалансированную систему базовой подготовки элиты любого рода: административной, юридической, научной... Главной нагрузкой была языковая – помимо русского, два мёртвых (греческий и латынь), два живых (французский и немецкий). Тем не менее, образование не становилось однобоким. Курсы математики и естественных наук были достаточно глубоки, но главное – были системны. Ничего похожего на обрывочные знания позднесоветской – и уж тем более сегодняшней – школы. Объём математического курса примерно соответствовал объёму сегодняшнего 8-го класса – но представлял собой абсолютно гармоничную, стройную иерархическую конструкцию, что уже само по себе навязывало куда более глубокое понимание предмета. Что же до курсов гуманитарных – ещё советские студенты-гуманитарии, получавшие куда более качественное образование, чем студенты сегодняшние, с большим интересом читали старые гимназические учебники, к примеру, по истории Античности, находя там немало новой для себя информации.


1906 год. Санкт-Петербург. Гимназист. Фото: Russian Look/Globallookpress   

Потом была революция – и последовавшая за ней образовательная катастрофа. Декрет ВЦИК "О Единой Трудовой Школе" единым махом уничтожил школу, как "Приказ № 1" Петросовета уничтожил русскую армию.

"До основанья, а затем…"

Были отменены экзамены (ну, хоть ЕГЭ взамен не ввели), домашние задания, наказания ("Старая форма дисциплины, сковывавшая всю жизнь школы и свободное развитие личности ребёнка, не может иметь места в школе труда"... "Классно-урочная система ... есть пережиток прошлого, где проявлялись деспотия, формализм, пассивный характер обучения..."). Отменён был сам смысл существования школы: "Основой школьной жизни должен служить производительный труд..." Управлять школами должны были "школьные советы" в составе учителей, представителей учащихся и "трудового населения". Теоретическую базу под весь этот революционный хаос подводила т. н. "теория отмирания школы"...

Что делать со школой, большевики просто не понимали. Они знали, что образование должно быть светским и всеобщим, – и на этом, пожалуй, всё. Ну, ещё оно должно было быть "новым". Каким именно "новым" – не очень понятно, как в древнем анекдоте про тёщу: "Не знаю как, но не так!" Подробно описывать каждый из дикарских экспериментов над детьми ("комплексный метод обучения", "бригадный метод", "проектный метод") и печально, и бессмысленно. Ограничимся единственной цитатой. Вениамин Каверин в "Двух капитанах" кратко и ёмко описал "комплексный метод":

Помнится, мы проходили утку, это были сразу три урока: естествознание, география и русский. На уроке естествознания утка изучалась как утка, какие у неё крылышки, какие у неё лапки и как она летает и плавает. На уроке географии утка изучалась как житель земного шара. На русском Серафима Петровна учила нас писать "у-т-к-а" и читала что-нибудь об утках из Брема…

Тогда, правда, спохватились раньше. Приводить систему образования в порядок начали всего-то через 13 лет после начала катастрофы. Заниматься этим пришлось на самом высоком уровне – Совнаркома и ЦК ВКП(б). Но процесс очеловечивания революционного зоопарка занял практически все 30-е годы. Просто перечислим самые значимые (далеко не все!) постановления тех лет, в которых излагались азбучные истины, на уровне "есть надо за столом, с пола жрать негигиенично":

1931 – Постановление "О начальной и средней школе": "...необходимо развернуть решительную борьбу против легкомысленного методического прожектёрства, насаждения в массовом масштабе методов, предварительно на практике непроверенных, что особенно ярко в последнее время обнаружилось в применении так называемого «метода проектов»..."

1932 – "Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе": "В программах по физике – ввести отсутствующие элементы статики, понятие о силе, о законах Ньютона; по биологии – понятие о клетке и клеточном строении организма; по химии – необходимо более систематическое построение программы, рассчитанное на твёрдое усвоение элементарных химических понятий; по географии – программа должна обеспечить знание карты, в особенности карты СССР, основных понятий физической географии и основных элементов физической, природной и экономической географии... Основной формой организации учебной работы в начальной и средней школе должен являться урок с данной группой учащихся со строго определённым расписанием занятий и твёрдым составом учащихся... Преподаватель обязан систематически, последовательно излагать преподаваемую им дисциплину, всемерно приучая детей к работе над учебником и книгой..."

1933 – "Об учебниках для начальной и средней школы": "Осудить и отменить как противоречащее решениям ЦК ВКП(б)... циркулярное письмо отдела единой школы Наркомпроса РСФСР от августа 1918 г., указывавшее, что «учебники вообще должны быть изгнаны из школы»... постановление коллегии Наркомпроса от 28 марта 1930 года, признававшее «невозможным в настоящий момент придерживаться принципа стабилизации учебников»..."

И так – год за годом. Постановление "О структуре начальной и средней школы в СССР" (1934). "Об организации учебной работы и внутреннем распорядке в начальной, неполной средней и средней школе" (1935). "О педологических извращениях в системе Наркомпросов» (1936)... Понадобилось без малого десять лет каторжной работы, чтобы, ломая сопротивление "новаторов и прогрессистов", привести школу к сколько-нибудь пристойному виду.

Надо ли говорить, какое облегчение испытали все мало-мальски образованные люди, когда государство перестало калечить детей! Лучше всех выразили это облегчение Ильф и Петров в коротеньком рассказе "Разговоры за чайным столом":

"– Кто написал «Мёртвые души»? Тоже не знаешь? Гоголь написал. Гоголь.

– Вконец разложившийся и реакционно настроенный мелкий мистик... – обрадованно забубнил мальчик.

– Два с минусом! – мстительно сказал папа. – Читать надо Гоголя, учить надо Гоголя, а прорабатывать будешь в Комакадемии, лет через десять. Ну-с, расскажите мне, Ситников Николай, про Нью-Йорк.

– Тут наиболее резко, чем где бы то ни было, – запел Коля, – выявляются капиталистические противоре...

– Это я сам знаю. Ты мне скажи, на берегу какого океана стоит Нью-Йорк?

Сын молчал.

– Сколько там населения?

– Не знаю.

– Где протекает река Ориноко?

– Не знаю.

– Кто была Екатерина Вторая?

– Продукт.

– Как продукт?

– Я сейчас вспомню. Мы прорабатывали... Ага! Продукт эпохи нарастающего влияния торгового капита...

– Ты скажи, кем она была? Должность какую занимала?

– Этого мы не прорабатывали.

– Ах так! А каковы признаки делимости на три?

– Вы кушайте, – сказала сердобольная мама. – Вечно у них эти споры.

– Нет, пусть он мне скажет, что такое полуостров? – кипятился папа. – Пусть скажет, что такое Куро-Сиво? Пусть скажет, что за продукт был Генрих Птицелов?"

Тут надо понимать, что ко времени написания рассказа – 1934 году – школа ещё не была приведена в порядок, процесс был в самом разгаре. Но люди видели позитивные перемены – в частности, поводом к этому рассказу послужило возвращение в школьный курс (всего-то 17 лет спустя!) такого предмета как "История"...

В конечном итоге советская школа в свои лучшие годы стала несколько ухудшенным подобием старой гимназии – вплоть до внешнего вида: школьная форма стала недорогой репликой со старой гимназической. Облегчение языковой нагрузки – один иностранный язык вместо прежних четырёх – частично компенсировалось большим вниманием к естественным предметам, частично распределялось между общественными предметами ("коммунистическим воспитанием") и "общественной работой". Надо учитывать ещё и то обстоятельство, что и количество, и качество преподавательских кадров за годы революционного хаоса сильно понизилось – так что и отдача была ощутимо меньше. Грубо говоря, на усвоение того же объёма знаний уходило больше времени. Но, так или иначе, это было лучшее, что тогда можно было сделать. Дальше система должна была совершенствоваться – но история страны пошла по совершенно иному пути.

На круги своя

Снова калечить школу начали с середины 50-х. В 1955-м из списка школьных предметов была исключена "Логика"... Зато – ввели "уроки труда" и "работу в мастерских"... Нечего умничать, руками работать надо! Что и было вскоре закреплено законом "Об укреплении связи школы с жизнью". И все последующие советские десятилетия прошли в непрерывных школьных реформах, которые можно охарактеризовать предельно кратко: всё больше обрывочных знаний, всё меньше систематического изложения, всё меньше времени на освоение фундаментальных понятий, всё хуже качество образования...

Иллюзия "осовременивания" лучше всего иллюстрируется введением в школьный курс математики т. н. "Начал анализа". Те школьники, которые не собирались получались естественно-научное или техническое образование, воспринимали все эти производные и интегралы как откровенное издевательство – ну никак и никогда в жизни им не придётся сталкиваться с чем-либо подобным! Те же, кто поступал в соответствующие вузы, с удивлением обнаруживали, что их школьные знания в этой области не просто чудовищно вульгаризированы и искажены – хуже того, выработанный в школе автоматизм обращения с этими понятиями становился откровенной помехой – чтобы изучать полноценную математику, было необходимо прикладывать усилия, чтобы забыть эти дефектные школьные "Начала анализа"... Пиком абсурда (как тогда казалось) стало введение в 1984-м предмета "Основы информатики и вычислительной техники". Предмет ввели – но завести компьютеры в школах было непосильным расточительством. И почти десять лет после этого учителя математики, сами имевшие крайне смутное представление о новом предмете, пытались учить бедных школьников "Основам информатики" на пальцах...


Современные гимназисты Православной гимназии Святителя Василия Великого. Фото: Андрей Кара

Между прочим, вот вам задача из "Собранiя арифметическихъ задачъ для гимназій и прогимназій, мужскихъ и женскихъ; реальныхъ, уѣздныхъ и городскихъ училищъ, учительскихъ институтовъ и семинарій" 1914 года. Отнюдь не для старших классов – задачи на простые арифметические действия. Многие ли сегодняшние школьники младших классов справятся с ними?

"Нѣкоторое число надо было сложить съ 6273, сумму раздѣлить на 125 и частное вычесть изъ 100. При сложеніи переставили въ неизвѣстномъ слагаемомъ цыфру десятковъ на мѣсто сотенъ и обратно; поэтому при дѣленіи получился остатокъ 50; а когда вычли частное изъ 100, то получили 16. Сколько должно получиться, если сдѣлать вычисленіе вѣрно?"

Или вот: "Извозчикъ взялся перевезти 55 куб. саж. 15 куб. арш. песку на разстояніе 83 саж. 1 арш., съ платою по 5 коп. съ куб. арш.; для нагрузки и разгрузки телѣги требуется 10 мин. времени; лошадь же проходитъ по 50 арш. въ каждую минуту. Черезъ 70 часовъ работы извозчикъ получилъ 21 руб.; сколько куб. арш. онъ клалъ каждый разъ на телѣгу и на сколько часовъ осталось еще работы?"

Или ещё: "Нѣкто арендовалъ поле въ 215 десятинъ, заплативъ за аренду по 8 руб. 50 к. съ десятины. На обработку поля онъ затратилъ 250 р. 80 к.; для посѣва купилъ 215 четвертей ржи по 3 руб. 15 к. за четверть и на уборку хлѣба затратилъ 250 р. Сколько онъ получилъ чистаго дохода, если рожь уродилась самъ-сёмъ и продана была по 3 руб. 60 коп. четверть?"

Нельзя не заметить, насколько этот задачник лучше, чем советские. Как раз на ту ступеньку выше, на которую гимназия выше советской школы.

Но всё познаётся в сравнении. Когда опять наступило "весёлое время" и повторилась катастрофа 1918-го, на фоне разгула современного реформаторства убогая позднесоветская школа вдруг предстала храмом высокого образования, задающим абсолютно недостижимую сегодня культурную планку. Всей разницы – что сегодня целью "образовательной услуги" является не "воспитание борца за дело революции", а "формирование квалифицированного потребителя". И вместо "проработки Екатерины II" "развивают компетенции". Всё равно – вместо нормальных систематических знаний школьник получает бессмыслицу.

Вопрос о том, чтобы "потребитель" (как и прежний "борец") стал бы образованным человеком, не рассматривался в принципе. Круг замкнулся, "квалифицированный потребитель" стал новым изданием "кухаркиных детей": "...не следует выводить из среды, к коей они принадлежат".

Зато на каждом шагу – самозваные "гимназии". Имеющие не больше прав на это гордое имя, чем вчерашние ПТУ, ставшие вдруг "лицеями"... Клоунада вполне под стать расплодившимся по всем райцентрам "Университетам туризма и гостиничного дела" и прочим заборостроительным Академиям...

Вместо заключения

Образовательная катастрофа длится почти тридцать лет, но ничего похожего на постановление "О начальной и средней школе" нет и не предвидится. Вокруг – сплошное ЕГЭ. И не надо себя обманывать. Если государство опомнится прямо сегодня и такое постановление вдруг появится прямо завтра – процесс реставрации полноценной образовательной системы потребует, как и в прошлый раз, ещё лет семь–десять. Будут ли у нас вообще эти самые семь–десять лет? И кто будет преподавать в этой реставрированной школе? "Дай ответ! Не даёт ответа..."