Модные шляпки из Европы ( 10 фото )
- 08.01.2021
- 6 783
- 1911 - 1914 гг.
С присущей мне наблюдательностью, должен заметить, что последний пост на этой неделе является, одновременно, и первым же постом с тегом "пятничные бабы" в этом году. Вы понимаете? Глубокий символизм был заложен (мною) в записи последних двух недель: на прошлой мы постоянно кланялись, провожая уходящие тематические посты, а на этом доверчиво тянем ручонки, приветствуя их возвращение. Старое и новое, смерть и жизнь, цикличность бесконечности - вот о чем вы должны были задуматься, но разумеется не сделали этого, поглощенные своими пустяшными делами и довлеющей злобой дня вчерашнего. Как хорошо, что рядом прохаживался я, с огромным уроборосом в руках, всегда готовый напомнить о главном, верно? Ну а теперь, пережив катарсис и прочитав этот абзац, при помощи которого я столь хитроумно избавился от необходимости писать что-то хоть в малейшей степени относящееся к дамским шляпкам (в этом месте вы должны испытать катарсис вновь), позвольте обратиться к непосредственной теме поста.
Девушек будет десять - все они в разных образах и, соответственно, шляпках. Симпатичных под катом будет, их есть, так что будьте покойны. А чтобы вам не было скучно и обидно за первый и особенно второй катарсисы, позвольте присовокупить к этому посту фельетон г. Грузинского, посвященный женской эмансипации в литературе того (этого) времени. Мне он показался очень забавным, -
- Вы – редактор?
- Я-с. Чем могу служить?
- Я начинающая писательница Голиндуха Маркеловна Растяпа. Я пришла вам предложить первые плоды своих досугов. Во-первых, роман в шести частях с прологом и эпилогом: «Женские нервы». Очень интересный роман. И заглавие интересное. Не правда ли? Я надеюсь, что вы начнете его печатать со следующей же книжки?
- Сударыня, я не знаю… вообще подойдет ли ваша вещь?
- Подойдет. Во-вторых, я принесла поэму из испанской жизни «Дон Алонзо». Тоже первый опыт. Но вы не бойтесь: стихом я владею превосходно. Вот начало:
«Хмур и мрачен дон Алонзо,
Донны Клары кавалер,
Темен он, как будто бронза,
Скрытен, будто секретер!»
- Сударыня, нас более интересует русская, а не испанская жизнь.
- Вздор. Изредка следует касаться и испанской. Но это не все. Кроме поэмы я захватила с собой пятьдесят штук маленьких стихотворений.
- Пятьдесят штук?!
- Не пугайтесь: они маленькие, м-а-л-ень-кие; так строчек по 30, по 40. Их можно будет пустить все сразу, под одним общим заглавием: «из дневника Голиндухи Растяпы». Эти стихотворения поднимут больше шума, чем дневник Марьи Башкирцевой. Одни заглавия чего стоют: «Пустыня жизни», «Загадки сердца», «Крокодил страсти», «Забвения!» и т.п. Кроме стихов я захватила с собой еще критическую статью «Миросозерцание Горького» и научную статейку о языке обезьян. Так, пустячок, строчек тысячи на три, на четыре. Безделица! Хотела захватить еще повесть и рассказ, но решила, что их лучше отложить до другого раза. А вот обзор дамских мод за минувшее полугодие я не утерпела – принесла.
- У нас нет отдела дамских мод.
- Заведите. Как же вы это так до сих пор упускали? Этот отдел заинтересует всех дам. Поднимет подписку! Увеличит доходность журнала.
Голиндуха Маркеловна перебирает портфель с рукописями и говорит:
- Ну, теперь, кажется, все! Ах, нет: осталось несколько шарад, шуток и два-три ребуса. Это для отдела мелочей. Вы эти вещицы где-нибудь в самом конце пустите, в мелочах. Для меня безразлично. А теперь, господин редактор, распорядитесь, чтобы мне выдали аванс.
- Как?! Аванс?!
- Ах, не кричите, пожалуйста: я слабая женщина, и меня легко испугать!
- Но какая же может быть речь об авансе, когда я еще не видал в глаза ваших вещей, когда они, весьма возможно, не будут приняты?
- Что? Ой, ах! Не будут приняты? Я – слабая женщина. У меня может отняться рука или нога… Мне дурно!
- Сударыня, я постараюсь кое-что взять…
- У-ми-раю!
- Сударыня, я беру все. Аванс вы получите в конторе. Только не умирайте!
Слабая женщина перестает умирать и начинает выгружать из портфеля рукописи. У редактора глаза вылезают на лоб…
Теперь идите под кат и выберите себе какую-нибудь голиндуху по вкусу.
Не инженю.
Инженю.
С присущей мне наблюдательностью, должен заметить, что последний пост на этой неделе является, одновременно, и первым же постом с тегом "пятничные бабы" в этом году. Вы понимаете? Глубокий символизм был заложен (мною) в записи последних двух недель: на прошлой мы постоянно кланялись, провожая уходящие тематические посты, а на этом доверчиво тянем ручонки, приветствуя их возвращение. Старое и новое, смерть и жизнь, цикличность бесконечности - вот о чем вы должны были задуматься, но разумеется не сделали этого, поглощенные своими пустяшными делами и довлеющей злобой дня вчерашнего. Как хорошо, что рядом прохаживался я, с огромным уроборосом в руках, всегда готовый напомнить о главном, верно? Ну а теперь, пережив катарсис и прочитав этот абзац, при помощи которого я столь хитроумно избавился от необходимости писать что-то хоть в малейшей степени относящееся к дамским шляпкам (в этом месте вы должны испытать катарсис вновь), позвольте обратиться к непосредственной теме поста.
Девушек будет десять - все они в разных образах и, соответственно, шляпках. Симпатичных под катом будет, их есть, так что будьте покойны. А чтобы вам не было скучно и обидно за первый и особенно второй катарсисы, позвольте присовокупить к этому посту фельетон г. Грузинского, посвященный женской эмансипации в литературе того (этого) времени. Мне он показался очень забавным, -
- Вы – редактор?
- Я-с. Чем могу служить?
- Я начинающая писательница Голиндуха Маркеловна Растяпа. Я пришла вам предложить первые плоды своих досугов. Во-первых, роман в шести частях с прологом и эпилогом: «Женские нервы». Очень интересный роман. И заглавие интересное. Не правда ли? Я надеюсь, что вы начнете его печатать со следующей же книжки?
- Сударыня, я не знаю… вообще подойдет ли ваша вещь?
- Подойдет. Во-вторых, я принесла поэму из испанской жизни «Дон Алонзо». Тоже первый опыт. Но вы не бойтесь: стихом я владею превосходно. Вот начало:
«Хмур и мрачен дон Алонзо,
Донны Клары кавалер,
Темен он, как будто бронза,
Скрытен, будто секретер!»
- Сударыня, нас более интересует русская, а не испанская жизнь.
- Вздор. Изредка следует касаться и испанской. Но это не все. Кроме поэмы я захватила с собой пятьдесят штук маленьких стихотворений.
- Пятьдесят штук?!
- Не пугайтесь: они маленькие, м-а-л-ень-кие; так строчек по 30, по 40. Их можно будет пустить все сразу, под одним общим заглавием: «из дневника Голиндухи Растяпы». Эти стихотворения поднимут больше шума, чем дневник Марьи Башкирцевой. Одни заглавия чего стоют: «Пустыня жизни», «Загадки сердца», «Крокодил страсти», «Забвения!» и т.п. Кроме стихов я захватила с собой еще критическую статью «Миросозерцание Горького» и научную статейку о языке обезьян. Так, пустячок, строчек тысячи на три, на четыре. Безделица! Хотела захватить еще повесть и рассказ, но решила, что их лучше отложить до другого раза. А вот обзор дамских мод за минувшее полугодие я не утерпела – принесла.
- У нас нет отдела дамских мод.
- Заведите. Как же вы это так до сих пор упускали? Этот отдел заинтересует всех дам. Поднимет подписку! Увеличит доходность журнала.
Голиндуха Маркеловна перебирает портфель с рукописями и говорит:
- Ну, теперь, кажется, все! Ах, нет: осталось несколько шарад, шуток и два-три ребуса. Это для отдела мелочей. Вы эти вещицы где-нибудь в самом конце пустите, в мелочах. Для меня безразлично. А теперь, господин редактор, распорядитесь, чтобы мне выдали аванс.
- Как?! Аванс?!
- Ах, не кричите, пожалуйста: я слабая женщина, и меня легко испугать!
- Но какая же может быть речь об авансе, когда я еще не видал в глаза ваших вещей, когда они, весьма возможно, не будут приняты?
- Что? Ой, ах! Не будут приняты? Я – слабая женщина. У меня может отняться рука или нога… Мне дурно!
- Сударыня, я постараюсь кое-что взять…
- У-ми-раю!
- Сударыня, я беру все. Аванс вы получите в конторе. Только не умирайте!
Слабая женщина перестает умирать и начинает выгружать из портфеля рукописи. У редактора глаза вылезают на лоб…
Теперь идите под кат и выберите себе какую-нибудь голиндуху по вкусу.
Не инженю.
Инженю.
Материал взят: Тут