«В Сталинград войдем с гармошкой» ( 1 фото )

Мы будем оборонять завод и поселок Красный Октябрь. Там сегодня сравнительно тихо, но, по данным разведки, основной удар противник переносит туда.

Смотрим на завод, он теперь как раз напротив нас. На фоне пламени пожарищ четко видны заводские корпуса, особенно выделяются высоченные заводские трубы. Их много, около двух десятков. Правее этих труб, примерно в километре, еще трубы — это завод «Баррикады». Тут где-то и наша переправа.

Идем быстро. Уже часа два ночи. До рассвета надо быть в городе. Днем не переправиться. Река вся простреливается, да и авиация противника беспрерывно бомбит.

Слышится команда: «Стой!» Привал. Говорят, пришли. Здесь переправа. Осматриваюсь. Никакой переправы нет. Ни парома, ни катеров не видно. На берегу одни разбитые лодки и плотики.

Подходит Петр Бажуков, спрашивает меня:

— Младший сержант, у тебя что в противогазной сумке?

— Как что — противогаз.

— Выбрось, он там не нужен. Там фрицы и наши друг на друге сидят. Своих травить фашист не будет. Посмотри под деревья.

Смотрю, и верно: в кустах и под деревьями кучи противогазов и все без сумок. Кладу и свой туда. Набиваю сумку гранатами. По примеру других, быстро надеваю запасное чистое белье, старое бросаю. Мыться в бане там все равно не придется. В вещмешок насыпаю патронов.

Звучит команда. Откуда-то из кустов саперы выносят лодки, их много. Быстро грузимся и сразу же отплываем.

Посыпались мины — вода кипит, значит, видит нас фашист. Помогаем гребцам, гребем кто лопаткой, кто каской, но, кажется, лодка еле движется. Наконец берег. Спешно выгружаемся. Лодки тотчас же уходят. Надо спешить. Бежим. Пробежали метров 200. Опять вода. Оказывается, мы на острове. От острова на ту сторону пешеходный мостик: бочки, а по ним настил не шире метра. Настил скрыт под водой сантиметров на 10-20. Для сохранности мостика это хорошо, а идти по нему трудно. Дует сильный ветер. Мостик под ногами ходуном ходит. Друг от друга держим дистанцию метров 20. Иначе нельзя — мостик глубже уходит под воду. И так в сапоги заливает. Ну вот и берег. Натыкаюсь на плакат «Сталинград не будет сдан, могилой станет фашистам Волга!». Поднимаемся кверху по крутому обрыву. Опять лозунг «Будем стоять насмерть, за Волгой для нас земли нет!». Вот это, пожалуй, правильно написано: немногие увидят левый берег.

Мы в Сталинграде! Чувствуется сильный жар от горящих деревьев и зданий. Идем на завод. Кругом развалины, деревянные дома горят, от каменных — одни стены: нет ни крыш, ни окон, ни дверей. Одни скелеты стен с черными глазницами вместо окон. Улицы разворочены взрывами, завалены рухнувшими зданиями, газоны и скверики изрыты траншеями. Светло как днем. Ветер гудит и с силой несется к Волге вдоль горящих улиц, обильно осыпает нас искрами. Вот и завод. Бежим вдоль его ограды. Проходная. Забегаем. На заводе пусто. Нет никого. Значит, здесь еще не передовая. Занимаем позиции.

Мой пулемет устанавливаем в окне первого этажа углового дома по улицам Центральной и Тимирязева. Прямо под нами железная дорога, выходящая с северо-западного угла завода. День прошел тихо. А вокруг нас не далее чем в двух километрах весь день шел ожесточенный бой. От проходящих мимо нас раненых узнаем, что наши войска с раннего утра перешли в атаку, но натолкнулись на встречное наступление противника.

Вынуждены остановиться, и к вечеру отошли на западную окраину поселка. Это уже совсем рядом. Немного нервничаем. Нашим тяжело, а мы сидим. Правда, все время наготове. Прорыв противника к нам возможен в любую минуту. Поселок не велик, танк может проскочить его за десять минут. За нами никого нет. Наши два полка еще на восточном берегу, одна рота нашего батальона на острове. Ночью подойдут. Завтра и нам будет не скучно. Сидим.

Настала ночь, в поселке бой шумит. Правда, стало тише, чем днем. Это потому, что бомбежка прекратилась. Но темноты нет, горит поселок.

С утра началось все так же, как и накануне, с той лишь разницей, что танков и пехоты у противника значительно больше, чем вчера, да наступал он упорнее. Особенно с юго-западной стороны поселка — от Банного оврага и по улице Карусельной. Улицу эту не зря так назвали. Карусель была настоящая.

Прижал фриц нас здорово. Несколько раз выбивали его с занятых позиций. Но к ночи узенькая полоска домов с запада и угол слева остались у противника. Ночью пытались исправить положение, несколько домов освободили, но полностью поселок очистить не удалось. За два последующих дня противник еще углубился в поселок, теперь передовая идет по Шмерииской, Угольной до Карусельной и по Айвазовского — до Банного оврага.

Бон идут и днем и ночью. Трудно приходится. Противника бьем, но и у нас потери большие. От полка остался неполный батальон.

Но нз девяти «максимов» слышу только четыре или пять. В нашем взводе пулеметы целы, но людей осталось меньше половины. У меня в расчете остались из пятерых трое: один подносчик патронов убит, другой ранен и отправлен в тыл. Живы и даже не ранены: я, Няшин и Бажуков. Бои идут по всему фронту дивизии.

Крепко штурмуют немцы и наш 895-й полк, особенно по оврагу, идущему между заводами «Красный Октябрь» и «Баррикады». Но туда 30 сентября подошел 685-й полк нашей дивизии, который с 24 сентября сражался в центре города. Там отошли совсем немного. Отошли — не то слово. Немцам удавалось продвинуться только там, где не было живых.

Начался первый день октября. Немцы атакуют пуще прежнего, а нас человек 400 на полтора-два километра фронта. Это в городских условиях совсем мало. Но держимся, цепляемся за каждую развалину, каждый овраг. Надо удержаться, есть известие, что на заводе уже концентрируются части 39-й гвардейской дивизии.

Они будут оборонять завод и уплотнят наши порядки. Разведчиков со знаком «гвардия» мы уже видели. Сегодня днем при бомбежках, в перерывах между атаками, немцы вперемежку с бомбами бросали рельсы, колеса от тракторов и других машин и даже простреленные бочки. Летит сверху на нас такая бочка, верещит на разные голоса. Ну, думаем, что-то новое фриц придумал — хуже бомбы. Разобрались.

Пусть, думаем, эту дрянь кидает. И чем больше ее, тем лучше, нас больше в живых останется. Кидал весь день и листовки. Что только в них не написано: и что окружены мы полностью, и что танки немецкие уже за Волгой, для убедительности даже карта с обстановкой приложена, и пропуска для сдачи в плен, и даже частушки с карикатурами. Одна из них, помню, кончается так: «В Сталинград войдем с гармошкой». И радио сегодня агитацию передавало целый день. Зря они старались. Не помогло. За весь день сумели отнять у нас несколько домов, за что и расплатились большой кровью.