Подорожание масла – путь к революции ( 2 фото )

Требования повысить пошлины на экспорт маслосемян подсолнечника не были удовлетворены. Как результат – рекордные цены на биржах и в магазинах. А ведь всё это уже было.

Автор:
Михаил Мельников

Всё начиналось с масла…

Вечером 17 августа 1998 года мы с друзьями собрались у меня дома попить водки и пожарить какое-то мясо – друг Лёха притащил фритюрницу, которую я увидел впервые в жизни. Понедельник, конечно, но у студентов каникулы. Телевизор, понятно, не смотрели, да и не интересовал нас курс валют: мы с Лёхой были небогаты, а остальные вообще деньгами не располагали. Поговорили, заночевали у меня же, а утром я, как и полагается, вылил использованное масло. Два литра. Бережливости у меня было ровно столько же, сколько опыта.

А потом вышел в магазин за газировкой и булочками – так мы похмелялись в те невинные годы. И, прошу прощения, офигел – именно от цен на подсолнечное масло. Газировка ещё не подорожала, булочки тоже, про гречку не скажу, но немногочисленные вторничные покупатели, как и я, разглядывали исключительно полку с красивыми жёлтыми бутылками. И с очень некрасивыми ценами.

Я пришёл домой, включил телевизор и узнал то, что знала к тому часу почти уже вся страна. К вечеру полки магазинов были пустыми (подозреваю, товар не столько скупили, сколько спрятали), на следующий же день выросли все, абсолютно все цены. Но растительное масло почему-то было первым.

Осенью 2008 года при обвале фондовых рынков ситуация была не столь трагичной, но цены на подсолнечное масло тоже лезли вверх быстрее многих прочих.

Пошлина не прошла

Острое дежавю полоснуло в лицейский день, 19 октября 2020 года, когда на российских товарных биржах зафиксировали новый рекорд – оптовая цена на незаменимый в хозяйстве продукт достигла 74 175 рублей за тонну: учитывая все налоги и накрутки, продавать литр в розницу дешевле, чем за 120 рублей, стало невыгодно. Понятно, что сейчас распродаются ещё старые запасы, но, если ситуация не изменится, надо быть готовыми к примерно таким цифрам.

Нельзя сказать, что кризис пришёл неожиданно: уже в начале сентября раздались предупреждения о неурожае. Весенне-летняя засушливость привела к тому, что прогнозный урожай оценивался лишь в 11,8 миллиона тонн маслосемян – на 23% меньше, чем годом ранее. К тому же мы практически не торгуем с Украиной – одним из главных поставщиков продукта на мировой рынок.

Но дело совсем не в засухе и тем более не в Украине. Дело в курсе рубля.

Тревогу били ещё весной – стали говорить о необходимости роста вывозных пошлин на маслосемена до 20%, так как в связи с девальвацией рубля внешний рынок стал куда привлекательнее для производителей. Был подготовлен соответствующий проект. Но законом он так и не стал. На момент написания статьи правительство тем не менее так и держит пошлину на уровне "6,5%, но не менее 9,75 евро за 1000 кг". Лоббистский ресурс производителей оказался сильнее государственной необходимости.

На отечественном рынке масла стало ощутимо меньше, отсюда и дефицит.

Монополия – дефицит – реформы

Есть ощущение, что мы идём прямой дорогой к дефициту – на секундочку, едва ли не главной реальной причине краха советского строя.

Как образуется современный дефицит? Сильная компания или группа компаний на одном из рынков – будь то производство колбасы, финансовые услуги или пошив тапочек для тараканов – получает доступ к административному ресурсу, временно снижает цены (демпингует) для вытеснения конкурентов, скупает крупнейших из них буквально за спасибо, после чего, получив монопольное положение, выставляет уже удобные только для себя условия. Одновременно через Госдуму или правительство проталкиваются крайне невыгодные условия для импорта конкурирующего товара/услуги. Уже здесь оно может устраивать маленькие локальные дефициты для роста цен.


Весенне-летняя засушливость привела к тому, что прогнозный урожай оценивался лишь в 11,8 миллиона тонн маслосемян – на 23% меньше, чем годом ранее. Фото: Jens Büttner / Globallookpress 

Но ни один рынок не живёт в безвоздушном пространстве, сам по себе. И, если на нашу монополию накладываются санкции или что-то не так происходит у смежников (скажем, вирусная напасть на пауков, из шкурок которых шили тапочки), приходится резко ограничить производство. А "невидимая рука рынка" давно отрублена, конкуренты убиты при полной благосклонности антимонопольной службы, быстро создать альтернативу невозможно – и цены резко растут, в магазинах ажиотаж, министры произносят гневные речи… Здравствуй, поздний СССР!

Конечно, пресловутый дефицит 1980-х сложился в несколько иных условиях, но смысл был тем же: государство, будучи единственным владельцем средств производства, когда потеряло стабильный источник дохода (отказ саудитов от фиксированных цен на нефть 1983 года, кризис перепроизводства нефти 1986 года), из-за много лет прогрессировавшего непрофессионализма управленцев не смогло вырулить из необычной ситуации.

Не всякий недостаток продукта – результат глупости или подлости. В России есть природный невосполнимый дефицит, к примеру, пляжного отдыха, и он будет сохраняться, пока мы вновь не прибьём ядерный щит к воротам Царьграда. Примерно до тех же пор у нас не будут в нужном количестве расти орехи, бананы и цитрусы. Ничего страшного, купим, у нас тоже есть свои уникальные товары.

Но монополии, сложившиеся в России почти во всех социально и экономически значимых сферах, рано или поздно приведут нас к дефициту, а правительство – к необходимости реформ. И нет никакой уверенности в том, что новые реформаторы окажутся профессиональнее прежних.

Похоже, лёд тронулся. Начали, как обычно, с масла.