Как Хрущев расправился с маршалом Жуковым. ( 4 фото )

Дочь маршала Жукова: «Хрущёв расправился с отцом, отстранив его вообще от всякой деятельности»

В книге «Утро после победы» журналистки Ариадны Рокоссовской, правнучки Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, собраны интервью с детьми и внуками прославленных военачальников Великой Отечественной войны Г.К. Жукова, И.С. Конева, А.М. Василевского, Р.Я. Малиновского, И.Х. Баграмяна, А.И. Еременко, Л.А. Говорова, И.Д. Черняховского.

Какими были людьми великие полководцы, командовавшие фронтами и армиями, что ощущали наедине с собой в редкие минуты затишья между боями, что вспоминали, перечитывая письма из дома?

«Своими воспоминаниями об отце — маршале Советского Союза Г.К. Жукове, делятся его дочери Эра и Элла Жуковы.


Георгий Константинович Жуков (1896 — 1974)..

— Какой вы запомнили победу?

Элла Георгиевна: Папа приехал домой незадолго до парада Победы. Тогда и узнал, что принимать парад будет он. Это было для него большой неожиданностью. Все были уверены, что принимать парад будет Верховный Главнокомандующий — Сталин. Отец тут же начал готовиться — выбирал коня, приводил в порядок регалии, потом готовил речь. Очень волновался. Несколько раз читал нам, спрашивал: "Ну как?". Мы аплодировали.

В день парада отец уехал раньше нас. А мы втроём пошли на гостевую трибуну. Было пасмурно, шёл дождь, но помню, что никто даже зонты не открывал. И вот раздался бой кремлёвских курантов, и на площади появился отец на белом коне. Гордость переполняла меня, и я шептала, чтобы никто не услышал: "Это же мой, мой папа! Какой он красивый!". Парад был впечатляющим. Мы так гордились отцом! То, что мы переживали тогда, можно назвать эйфорией!


Парад Победы на Красной площади в Москве..

— А дальше было не до веселья...

Эра Георгиевна: Да, закончилось всё это плохо. Крюкова арестовали, Русланову арестовали. Много трагедий в нашем ближайшем окружении за этим последовало. Каким ударом это стало для отца!

Элла Георгиевна: Чего только ему не приписывали. Его беда заключалась и в том, что он старался не подавать виду, что переживает, держал всё в себе.

Эра Георгиевна: Как-то, уже закончив книгу "Воспоминания и размышления", отец сказал мне, что в его жизни было три критических периода, в каждом из которых присутствовала цифра семь. Это прежде всего 1937 год, когда доносчики пытались собрать на него компрометирующий материал, обвинив в том, что по его недосмотру мама крестила Эллу. В тот раз ему удалось избежать беды. В 1947 году для представления Сталину на него снова собирали компромат. Но, несмотря на обыски у нас дома, аресты сослуживцев, прослушивание телефонных разговоров и коллекционирование папиных высказываний, желаемых результатов достичь не удалось. Ну и роковой 1957 год, когда Хрущёв расправился с отцом, отстранив его вообще от всякой деятельности. Папа был доверчивым человеком. Хрущёв расположил его к себе, клялся в вечной дружбе...


Парад Победы на Красной площади в Москве. Доклад командующего парадом Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского принимающего парад Маршалу Советского Союза Г.К. Жуков..

Элла Георгиевна: ...Просто отец зря связался с политикой. Он ведь политиком никогда не был. Он был кадровым военным, начинал ещё в Первую мировую войну. И все эти политические хитросплетения были ему чужды, он ничего в этом не понимал. Но обстоятельства вынуждали, особенно когда он был министром обороны, высказывать свои мнения, оценки. Он подпал под влияние Хрущёва, а тот его использовал.

Эра Георгиевна: А до этого Сталин его использовал. Во время войны сталкивал с другими полководцами. Со сколькими людьми, с которыми отец был в прекрасных, дружеских отношениях, Сталин посеял вражду — с Коневым, с Рокоссовским. Действовал по принципу "разделяй и властвуй". А после войны отослал их подальше от Москвы. А ведь у отца были большие планы. Он хотел учесть уроки войны, реабилитировать репрессированных военных, хотел, чтобы советских военнопленных приравняли к участникам войны. Он хотел работать, но не умел угождать. На свою беду отец был слишком прямолинейным человеком, говорил то, что думал, если был с чем-то не согласен, то спорил. Возможно, дело и в этом. Мы старались его поддержать, переживали за него. На него было больно смотреть.

— А как сказалось изменение его положения на вашей жизни?

Элла Георгиевна: В той ситуации мы, конечно, почувствовали, что отношение к нам многих людей изменилось.

Эра Георгиевна: И ещё как!


Элла Георгиевна: Нам перестали звонить, старались держаться от нас подальше. Но это, разумеется, не касается самых близких друзей.

Но тогда отец хотя бы мог попытаться постоять за себя. А теперь - не может. Чего только не пишут о нем, чего только ему не приписывают. Всё это нас глубоко ранит. Я считаю, что нынешнее поколение не имеет права судить о тех, кто тогда воевал - ни о солдатах, ни о маршалах.

— А каким нужно изображать Георгия Жукова?

Элла Георгиевна: Ну, во всяком случае не жестоким. Мы никогда его таким не видели. Сейчас его представляют каким-то монстром. Это не имеет никакого отношения к действительности. То, что во время войны он был таким суровым человеком, объясняется тем, какая была обстановка. Было бы странно, если бы он балагурил во время подготовки той или иной операции. Лучше всего это сформулировал известный писатель Сергей Смирнов: "Вся его жесткость продиктована мерой ответственности, которую он на себя взял"».

Многие фотографии, предоставленные родными героев книги, публикуются впервые, из нескольких интервью складываются живые семейные истории. Предисловие к книге написала дочь маршала И. С. Конева Наталия Ивановна Конева.