Белощёкая казарка: птица, которая, как считалось ранее, росла на деревьях ( 5 фото )

В те дни, когда люди ещё не понимали, что птицы мигрируют, древние учёные пытались объяснить, почему некоторые виды птиц появлялись и исчезали в зависимости от смены времён года. Мысль о том, что эти маленькие пернатые существа могли путешествовать за тысячи километров в поисках пищи и тепла, была невообразимой, но далеко не чуждой.

Греческий писатель Гомер считал, что зимой журавли улетают на юг, чтобы сражаться с пигмеями Африки; того же мнения придерживался римский натуралист Плиний Старший. Согласно Плинию, пигмеи сражались с журавлями с помощью стрел, сидя верхом на козлах и баранах. Аристотель считал, что крошечные ласточки не мигрировали, а впадали в спячку на земле. Эти мифы жили веками. В книге шведского архиепископа Олауса Магнуса «История и природа северных народов» XVI века есть отрывок о ласточках, в котором говорится, что осенью птицы собираются в огромном количестве и погружаются в грязь и воду. Гравюра на дереве, сопровождающая этот отрывок, изображает рыбаков, которые вытаскивают из озера сеть с зимующими ласточками.

Аристотель пошёл ещё дальше и выдвинул предположение о том, что некоторые птицы подвергались чудесной трансмутации, когда менялись времена года. Он заявил, что обыкновенная горихвостка, которую обычно можно увидеть летом, превращается в зарянку, когда холодает. На самом же деле горихвостка на зиму улетает в Африку, а зарянка – в Грецию.


Ещё одна причудливая басня о животных повествует о белощёкой казарке.

В своей книге “Topographia Hibernica”, опубликованной в конце XII века, Джеральд Уэльский попытался объяснить, почему никто никогда не видел, как размножаются белощёкие казарки (Branta leucopsis) :

«Здесь обитает много птиц, называемых казарками, природа производит их удивительным образом. Они напоминают диких гусей, но меньше по размеру. Будучи поначалу липкими наростами на сосновых брёвнах, плавающих на поверхности воды, а затем заключёнными в раковины, обеспечивающими свободный рост, они висят на своих клювах, словно морские водоросли, прилипшие к древесине. С течением времени обрастая перьями, они либо падают в воду, либо поднимаются в воздух, получая питание и рост, при этом они размножаются необъяснимым и любопытным образом из соков дерева в морской воде. На берегу мне часто доводилось видеть собственными глазами более тысячи мелких зародышей птиц этого вида, свисающих с одного куска дерева; они были покрыты ракушками и полностью сформировались. Эти птицы не откладывают яиц после спаривания, как это обычно бывает; курица никогда не садится на яйца, чтобы высиживать их; ни в одном уголке мира не было замечено, чтобы они спаривались или строили гнёзда».

То, что на самом деле наблюдал Джеральд, были морские уточки (goose barnacles). Это ракообразные, которые обитают в море на поверхностях скал или древесины и часто вымываются на берег вместе с корягами. Луковицеобразные белые раковины и чёрные стебли этих морских существ средневековые люди ошибочно принимали за шеи формирующихся казарок. Белощёкие казарки в основном зимуют на атлантическом побережье Шотландии и Ирландии, однако летом они летят на север в Арктику и гнездятся на её многочисленных островах. Тот факт, что казарки размножаются подальше от человеческих глаз, породил миф о том, что они самопроизвольно образуются из ракушек.


Рисунок из книги “Topographia Hibernica” Джеральда Уэльского

Эта легенда была продолжена Папой Пием II, который после того, как побывал в Шотландии в 15-м веке, написал:

«Я слышал, что в Шотландии на берегу реки когда-то росло дерево, которое приносило плоды в виде уток. Когда они созревали, то падали либо на землю, либо в воду. Те, которые оказывались на земле, сгнивали, а те, которые погружались в воду, мгновенно оживали, выныривали из воды и тут же взлетали в воздух, снабжённые перьями и крыльями».

Необычная легенда о белощёких казарках была горячо воспринята некоторыми ирландскими священнослужителями, поскольку она позволяла им класть мясо в свои тарелки во время поста, не оскорбляя христианской морали. Они утверждали, что поскольку птицы рождались не из плоти, то их вполне можно было употреблять в пищу во время поста. Другие выражали сомнения. Папа Иннокентий III категорически запретил кушать казарок во время Великого поста, утверждая, что, несмотря на их необычное размножение, они живут и питаются как утки и поэтому имеют ту же природу, что и другие птицы.


Морская уточка

Император священной Римской империи Фридрих II отнёсся к этой легенде скептически. Он осмотрел морских уточек и не заметил в них никаких признаков птичьих эмбрионов. Его замечательные наблюдения и комментарии заслуживают того, чтобы их процитировать:

«Есть такое вид птиц, как белощёкие казарки. Мы ничего не знаем о том, как они размножаются. В народе, однако, ходит легенда, что они рождаются на мёртвых деревьях. Говорят, что на крайнем севере можно найти старые корабли, в гниющих корпусах которых рождается червь, превращающийся в белощёкую казарку. Эта птица держится за мёртвое дерево своим клювом, пока не станет достаточно взрослой и сильной, чтобы улететь. Мы долго изучали происхождение и истинность этой легенды и даже послали на север своих людей с приказом привезти образцы этих мифических брёвен для проверки. При их рассмотрении мы действительно обнаружили похожие на раковины образования, прилипшие к гнилой древесине, но они не имели никакого сходства ни с одним птичьим телом. Таким образом, мы сомневаемся в истинности этой легенды ввиду отсутствия подтверждающих фактов. По нашему мнению, это суеверие возникло из-за того, что белощёкие казарки размножаются в таких отдалённых широтах, что люди, не зная их реального места гнездования, придумали это объяснение».


Морские уточки на древесине

Современник Фридриха II, Альберт Магнус, отвергал эту легенду, считая её «совершенно абсурдной» и отмечая, что он и его друзья «видели, как птицы спаривались, откладывали яйца и выводили птенцов». Это было в тринадцатом веке. Тем не менее, этот абсурд просуществовал ещё пять столетий, и многие натуралисты отдавали ему должное. Только после того, как голландские моряки побывали в северной Европе и увидели, как размножаются белощёкие казарки, легенда, наконец, обрела покой.