«Донецк — это форпост Русского мира, который защитил всех нас» ( 3 фото )

Донбасская поэтесса и прозаик Ирина Горбань рассказала «Русской Весне» о том, как писала свои новые книги о войне. Писала, чтобы не сойти с ума.

Вот почти закончился шестой год войны в Донбассе. Все больше и больше ее свидетелей оставляют свои воспоминания о ней. Недавно в России увидели свет новые книги писательницы из Макеевки Ирины Горбань, которая теперь считает себя дончанкой.

— Расскажите о только что изданных в России ваших книгах о Донбассе — книге прозы «В зоне видимости блокпоста» и стихотворном сборнике «В осколках отражается война». О чем они?

— Понимаю, что у них слишком длинное название. Так не должно быть. Но факт уже состоялся. Как бы я ни была привязана к стихам, во мне глубоко поселилась проза. Не знаю, с чем ее сравнивать.

Но моя проза — это в основном хроника жизни и выживания в Макеевке в то время, когда поблизости расположены ж/д вокзал, Нижняя Крынка, Ханжонково, Зугрэс, Зуевка, Иловайск, рядом с которыми идут бои.

Когда в Иловайске был котел, я из окна квартиры смотрела в огненное небо и ждала с минуты на минуту начала украинского танкового наступления. Рядом блокпост и ребята, дежурившие там. Они ценой своей жизни не пустили в город врага. Если бы это произошло, то произошла бы катастрофа.

Мы не могли поверить в то, что у наших подъездов разместятся танки, саушки, бмпшки, зенитки. Это не пустые слова. С некоторых пор мы, жители микрорайона «Зеленый», распознавали эти орудия не только по внешнему виду, но и по звуку.

Я часто тогда вступала в беседы со всеми, с кем доводилось встречаться (тут и школьники, и студенты, и ополченцы). Начала писать для того, чтобы просто не свихнуться.

Представьте картину: стоит женщина у дороги, а мимо громыхает колонна техники. Наши освободители! Я тогда верила, что через пару недель этот кошмарный сон закончится, и все мы проснемся.

Не проснулись. Летаргический сон сковал нас намертво.

— То есть, как я понял, в «книге прозы» просто представлены ваши разговоры с жителями Макеевки и ополченцами?

— Да, с простыми мирными жителями. Это мои наблюдения, желания и чаяния и, конечно же, вера в то, что так не должно быть, так не бывает. Я постоянно задавала себе вопрос: за что?

Кроме записи наблюдений, я еще писала просто рассказы. Их героями были не вымышленные персонажи, а настоящие герои, освобождавшие Славянск, донецкий аэропорт, Нижнюю Крынку, Дебальцево, Шахтерск…

— Вы, если я все правильно понимаю, решили, в конце концов, все эти ваши наблюдения опубликовать?

— Когда с моими рассказами ознакомились мои знакомые из России, они не просто заинтересовались ими, а практически в приказном порядке заставили меня собрать весь материал и, не дав мне возможности отредактировать, издали книгу.

Ранняя моя книга «Макеевка прифронтовая» (издатель Наталия Ульянова, Санкт-Петербург) стала отправной точкой моего повествования. Потом у меня еще выходили книги.

Я, кстати, награждена медалью имени Людмилы Татьяничевой за книгу «И была в этот день война».

А последние мои работы — «В зоне видимости блокпоста» и «В осколках отражается война» — издал в Орле Сергей Ветчинников. Полковник, летчик, неравнодушный к нашей трагической ситуации человек. Он организовал презентацию моих книг на фестивале книги в Москве «Красная площадь — 2019».

И, знаете, Москва меня услышала.

— Какие еще интересные материалы, помимо бесед с горожанами и ополченцами, вы использовали в своей книге? Как долго над ней работали?

— Как долго я работала над книгой? Первый год войны: лето 2014 — лето 2015. Это год выдержки, напряжения, боли и страха. Моё страстное желание «не поддаться панике» и «не свихнуться» нашло своё отражение в этих книгах. Еще раз, я записывала хронику выживания в прифронтовой Макеевке.

Когда начала работать в Мининфо ДНР, то работа осложнялась большим грузом ответственности, перманентными встречами и постоянной обработкой информации. Сколько пришлось услышать из первых уст боли, страха, ужаса, знаю только я и те, кто был рядом.

В моих книгах описаны только реальные события. Нет ни одного выдуманного сюжета. Ни одного!

— Долго ли в итоге писали?

— Нет. Если считать день за три, все равно недолго.

— Боль сильную испытывали, когда писали?

— Быть в окопах — намного больнее и невыносимее.

— Чем, по вашему мнению, уникален Донецк? В чем его необычность для Русского мира?

— До войны я о Донецке знала только то, что вот есть на свете такой город — Донецк, столица Донбасса. И всё. Города я почти не знала. Когда меня пригласили работать в Министерство информации ДНР, я, естественно, прежде всего, выяснила, даже не свои обязанности, а как туда добираться. Только тогда я поняла, что, всю жизнь живя в Макеевке, не знать Донецка — непростительная ошибка.

С каждым днем я в Донецк влюблялась все больше и больше. И когда сегодня меня представляют на мероприятиях и говорят, что я дончанка, я ни на секунду не сомневаюсь в этом. Да простит меня родная Макеевка.

Для себя я определила свою личную географию: я — дончанка. Просто Донецк — уникальный город. Если я скажу, что он уникален розами — кого это удивит? Уникален красивыми фасадами домов, стадионами, парками, водоемами и даже ботаническим садом? Ну и что!

Для меня Донецк — это форпост. Настоящий форпост, сумевший отстоять всех нас. Не мы его, а он всех нас. Ведь Донецк — это не только бульвар Пушкина, улица Артема, Университетская. Донецк — это все мы.

Необычность его для Русского мира заключается в том, что мы здесь и сейчас, а дальше — будь что будет.

Беседовала Валентина Тимофеева