Какая разница? ( 1 фото )

Щуплый паренек на видавшем виды велосипеде самозабвенно крутил педали. В пареньке был метр с кепкой. Кепка, пыльная и порванная у козырька едва сдерживала копну русых волос. В летнем солнце пряди были цвета спелой кукурузы. И оттого, веснушчатое улыбчивое лицо казалось еще более лучистым.

Останавливаясь у каждого нового дома, мальчик выуживал из своей бездонной сумки свернутую в трубочку газету. И, прицелившись, закидывал ее на самую верхнюю ступеньку крыльца. Как только раздавалось глухое газетное «шмяк» по ту сторону двери просыпался звонкий собачий лай.

– Доброе утро! – весело кричал он каждому новому «гав».
Ему было девять. Его первое рабочее лето набирало обороты. Утро звучало голосами домохозяек, треском включенного на чьей-то кухне радио, и, конечно, неизменным и самым приятным газетным «шмяк».

– Доброе утро, Джонни, – откликнулся на его приветствие садовник и мальчик слез с велосипеда, чтобы самолично вручить ему свежий номер.

– Приятного дня, сэр! – он пожал ему руку, всем своим видом показывая, как он гордится своей работой, этим рукопожатием и этим серьезным «сэр».

Даже то, что садовод назвал его Джонни, его ничуть не смущало. Конечно, когда-нибудь его будут называть Джоном, но пока он слишком мал. Поэтому не удивительно, что все называют его Джонни. И только мама иногда добавляет «мистер».

Ради этого маминого «Мистер» Джонни был готов на все. Даже помыть
посуду, убраться в комнате и подстричь газон. Но сейчас его рабочее утро подходила к концу, бездонная сумка становилась все легче и легче. А затем газеты закончились и Джонни, переполненный гордостью за выполненную работу, поспешил домой.

Он знал, что его работа, такая незаметная на первый взгляд, очень важна. Да, жизнь газеты начинается в редакции, но только с газетчиками она имеет смысл. Исчезли бы все эти чумазые, лохматые мальчишки и девчонки на велосипедах и что тогда? День бы проходил в неведенье без новостей Генри Сюрта и в печали без анекдотов весельчака Энтони с двенадцатой полосы.

Нет, без Джонни их улица не протянула бы и дня!

За пазухой у него была припасена еще одна, его собственная свежая газета. Один экземпляр ему выдавали каждое утро в добавку к десяти центам за работу. Его сначала прочтет мама, затем он, а вечером с работы вернется отец, и все вместе после ужина они будут обсуждать новости и слушать комментарии папы по поводу цен на бензин, или о разливе рек в соседнем районе.

– Я дома, мамочка! – весело крикнул мальчишка, вкатывая велосипед во двор.
– Мойте руки и садитесь завтракать мистер Джонни, – послышался с кухни ее теплый летний голос.

И, уплетая жареные сосиски-ежики с омлетом и овощами, мальчик рассказывал, как метко сегодня он закинул газету на крыльцо старушки Альбы. Он торопился побыстрее закончить завтрак и заняться самым важным делом.

Джонни не просто разносил газеты, он в газету писал! Каждый день, после работы и завтрака он садился за отцовский письменный стол в гостиной, старательно выводил на первом чистом листе: «Здравствуйте
уважаемая редакция! Меня зовут Джонни, мне 9 лет...» и рассказывал все, что казалось ему важным.

Правда, из редакции ему не отвечали. Потом уже папа сказал, что не следует сразу говорить, что тебе девять. Да и солиднее было бы назваться Джоном.

И вот в это утро Джонни начал свое письмо так: «Здравствуйте уважаемая редакция! Меня зовут Джон, разрешите познакомить вас с самыми свежими новостями улицы No41...»

И до вечера он писал про то, что у старого садовода распустился прекрасный бархатный жасмин, а у молочника на ферме родился новый теленок, а у пекаря чуть не сгорел дом. Он переписывал снова и снова, стараясь вспомнить как можно больше подробностей, выписывая диалоги и шутки.

Джонни так увлекся своей работой, что даже не заметил, как вернулся отец. Тот не стал раздеваться, и, под встревоженный взгляд мамы прошел на кухню, неся в руках желтоватый конверт.

– Мистер Джон, – серьезно поздоровался папа, – у меня для вас письмо.
На конверте стоял синий штемпель: «редакция».
Маленький разносчик газет просиял. Он вырвал у отца письмо, разорвал конверт и, похаживая взад вперед от нетерпения, принялся читать.

Но вместо радостного, лицо его становилось все более грустным. Это была его прошлонедельная заметка. Его собственная заметка. С сухим комментарием на полях: «слишком много воды, отклонено». Мальчик всхлипнул.

Но что это? В самом конце от руки было дописано: «Продолжайте писать, Мистер Джон».

Джонни просиял. Конечно, будь он старше, он бы обязательно подумал, что это просто формальность. И им не жаль, и уж тем более нет смысла продолжать писать. Но Джонни было всего девять.

– Это лучшее в мире письмо, папочка! – он бросился обнимать родителей, а затем умчался к письменному столу. Над столом висела картина. Джонни снял ее, а на гвоздь нацепил письмо из редакции. Его первое письмо и первый в жизни отказ.

Он скомкал очередной черновик и начал на новом листе: «Здравствуйте уважаемая редакция...»

Красный жирный штамп «отклонено» висел прямо перед глазами. Но какая разница? Ведь Джонни было всего девять, а его уже называли мистером.

Материал взят: Тут