Немцы в плену у партизан

Попасть в плен к советским партизанам, как утверждала военная пропаганда Третьего Рейха, означало для немцев неминуемую смерть после пыток и издевательств. Нередко солдаты и офицеры Вермахта, особенно под конец Великой Отечественной войны, из страха расправы выдавали партизанам ценные сведения и даже переходили на их сторону. Однако правила поведения для военнослужащих немецкой армии, разумеется, запрещали подобные действия.

Немцы, как известно, во все времена отличались пунктуальностью и любовью к регламентации разнообразных сфер жизни.

Возможность попадания в плен затрагивал пункт 9 должностной инструкции «10 заповедей немецкого солдата», распространяемой среди личного состава на Восточном фронте. Согласно документу, на допросе можно было лишь сообщить своё имя и звание. Строжайше запрещалось называть свою воинскую часть, а также сообщать противнику другие данные, «связанные с военными, политическими или экономическими отношениями» немецкой стороны. Подчеркивалось, что эти сведения должны остаться в тайне, даже если их будут выуживать с помощью угроз или обещаний.

Раз уж рядовые должны были молчать, попав в плен, тем более это приписывалось командному составу, гораздо лучше владевшему информацией. Это следует из общих требований к немецким офицерам, которые приводятся в статье исследователя Юрия Веремеева (сборник «Анатомия армии»). Одним из таких предписаний была скрытность. Офицеры, согласно регламенту, не только неукоснительно должны были соблюдать военную и государственную тайну, но даже в своём кругу не имели права выдавать «ближайших планов своего руководства». Запрещалось разглашать информацию личного и служебного характера о себе и своих сослуживцах. Всё, что мог рассказать офицер окружающим, касалось только текущих боевых задач.


Как пишет американский историк Джон Армстронг в книге «Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941-1943», большинство немцев были убеждены в коварстве, жестокости и вероломстве партизан. С 1942 года даже слово «партизан» оказалось в Вермахте под запретом — фюрер приказал именовать подпольные формирования не иначе как «бандами». Командиры действовавших на оккупированных территориях подразделений доводили до сведения руководства информацию об убийствах своих подчинённых, захваченных в плен партизанами. Не исключено, впрочем, что часть этих донесений преувеличивала масштабы проблемы.

На заре движения партизанские отряды действительно не были достаточно дисциплинированы, поэтому расстрелы пленных происходили спонтанно, по мотивам мести захватчикам. Нередки были и издевательства. Например, украинский писатель Николай Шеремет, специализировавшийся на партизанской тематике, сообщал в 1943 году в докладной записке партийному секретарю ЦК на Украине Никите Хрущёву о методах издевательств, применяемых «народными мстителями». Среди них избиения, надрезы на половых органах, обваривания кипятком, поджигание волос.

По мере того, как советские официальные органы брали партизан под свой контроль, случаев самосуда над немцами становилось меньше.

Иногда случаи пленения офицеров партизанами освещались в сводках. Например, 27 февраля 1942 года «Совинформбюро» опубликовало сообщение со слов пленного фельдфебеля Фридриха Штайгера. Оккупант, вопреки должностным инструкциям, не только признался, что служит в 2-ой роте отдельного батальона 293 немецкой пехотной дивизии, но и рассказал об обстоятельствах происшествия. По словам фельдфебеля, получив приказ уничтожить партизанский отряд, который периодически нападал на обозы с провизией и боеприпасами, он направился в разведку, чтобы найти партизанский лагерь. Однако на стороне партизан было преимущество – лучшее знание местности, благодаря которому они выследили фашистов раньше, чем те их.


В последние годы войны «фрицы» стали более охотно выдавать партизанам оперативную информацию. Некоторые немцы даже переходили на сторону и помогали им совершать диверсии против своих соотечественников.

Око за око?

19 апреля 1943 года, когда в ходе Великой Отечественной войны наметился перелом, появился указ Президиума Верховного Совета СССР с длинным названием «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников». Согласно указу «фашистские злодеи, уличенные в совершении убийств и истязаний гражданского населения и пленных красноармейцев, а также шпионы и изменники родины из числа советских граждан караются смертной казнью через повешение». И далее: «Приведение в исполнение приговоров производить публично, при народе, а тела повешенных оставлять на виселице в течение нескольких дней, чтобы все знали, как караются и какое возмездие постигнет всякого, кто совершает насилие и расправу над гражданским населением и кто предает свою родину».

— Суть указа — обходиться с фашистами так, как они обходятся с нашими людьми, — говорит профессор института истории Санкт-Петербургского государственного университета Виктор Иванов. — Это напоминало мщение, но в суровых условиях военного времени такая позиция советских властей была совершенно оправдана.

Хотя здесь есть некоторые нюансы. По словам профессора, немецкие захватчики публично казнили партизан и тех, кто им помогал. Однако с точки зрения международного права партизаны, говоря современным языком, — это незаконные вооруженные формирования. Что касается пленных красноармейцев, то обычно их не убивали, хотя многие умирали от голода, болезней, невыносимых условий труда. Немецкое командование считало, что они как бы не существуют, поскольку, в отличие от Германии, Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию 1929 года, регламентирующую, как нужно обращаться с военнопленными. Иосифу Сталину приписывают такую фразу: «У нас нет пленных, а есть предатели и изменники родины». Поэтому с попавшими в плен англичанами, американцами и французами фашисты обращались более гуманно, нежели с советскими гражданами.


— Понимая все это, советские власти стремились к тому, чтобы под указ не попали не совершавшие тяжких преступлений люди: вражеские солдаты и офицеры, которые лишь выполняли воинский долг, — говорит Виктор Иванов. — Следователи, прокуроры, судьи получили указание очень тщательно готовить эти процессы.

После выхода указа на освобожденных территориях начали работать следователи Смерш. Они пытались установить лиц, творивших страшные преступления. Потом эта информация поступала в лагеря, где находились немецкие военнопленные. Подозреваемых задерживали.


Кстати

Антипартизанские операции в 1943 году задержали масштабное наступление немецкой армии на Курск. Чтобы сломить сопротивление, немецкому командованию пришлось задействовать даже элитные подразделения, такие как 7-я дивизия. Погибло более 500 тысяч человек.

10 марта 1943 года полевая жандармерия 7-й пехотной дивизии вермахта отметила следующий случай: доброволец из службы поддержания общественного порядка во время побега ранил одного и застрелил двух унтер-офицеров. В заключении значилось: «Почти с уверенностью можно сказать, что он был связан с партизанами и позволил себя завербовать только для отвлечения внимания». Более того: «Предполагается, что все гражданское население оказывало партизанам помощь».


7-я пехотная дивизия должна была в скором времени перейти под командование генерал-полковника Вальтера Моделя и присоединиться к 9-й армии для запланированного наступления на Курск. Со времени нападения на Советский Союз это подразделение сражалось на Восточном фронте. После провалившейся атаки на Москву оно, как было записано в одном из отчетов, было практически уничтожено.

Сильно пострадало оно и во время боев в 1942 году, так что к началу 1943 было уже непригодно к боевым действиям. Поскольку сформированная в Баварии 7-я дивизия относилась к элитным войскам, ей была дана возможность в рамках весеннего призыва организовать и обучить своих солдат и привести в порядок вооружение.


В конце марта подразделение объявило о своей «полной боевой готовности». При численности 15 тысяч человек оно должно было удерживать участок фронта протяженностью 27 километров. 7-я пехотная дивизия относилась к подразделениям, чьи документы сохранились, по меньшей мере те, что были составлены до начала 1944 года. Они находятся в военном архиве Фрайбурга-в-Брайсгау. В этих бумагах можно обнаружить подробную хронику боев и смертей во время последнего масштабного наступления немецкой армии на Востоке – операции «Цитадель» – и последующего отступления.

Материал взят: Тут