Морской дрон — он ничей. Хочешь — лови, хочешь — топи ( 1 фото )

История атаки подводных беспилотников на Севастополь началась более ста лет назад

Александр Широкорад


После ударов воздушных и водных БЛА по Севастополю утром 29 октября 2022 года в СМИ косяками пошли статьи о появлении нового супероружия — морских дронов. Между тем, история их началась ещё в Первую мировую войну.

В 1913 году германские инженеры приступили к испытаниям аппаратуры наведения на вражеский корабль телеуправляемого «катера-торпеды» (на дистанции до 20−30 миль). После окончания испытаний в конце 1913 года верфь «Люрсен» получила заказ от флота на постройку 12 «быстроходных моторных катеров» типа FL — «Фернленкбут».

Первоначально система управления катером была комбинированной: по кабелю на начальном участке пути, а далее — радиоуправление с самолёта. Позже перешли на чисто радиоуправляемую систему.

28 октября 1917 года в 13 ч. 20 мин. от пристани Остенде был от­правлен катер для атаки монитора «Эребус», стоявшего под сильной охраной 9 миноносцев, 2 пароходов — сетевых заградителей и 4 торпедных катеров. Через 25 минут после вз­лёта самолёт принял управление катером, который к 14 ч. 18 мин. дошёл до стоянки монитора (20 миль). Несмотря на сильный огонь, катер обошёл корму монитора и буквально влез на его правый борт. От взрыва сдетонировали боеприпасы в погребе монитора, однако «Эребус» смог дойти до базы своим ходом.

После окончания Гражданской войны Советская Россия в области дронов оказалась «впереди планеты всей». 18 июля 1921 года заместитель председателя Совета труда и обороны А.И. Рыков подписал постановление № 231/276 об организации Технического бюро во главе с В.И. Бекаури для выполнения всех работ «по новому военно-морскому изобретению».

Задачей Остехбюро стало создание армии телеуправляемых дронов: самолётов, танков, дотов и т. д., вплоть до бронедрезин. Разумеется, Бекаури занялся и морскими дронами, как надводными, так и подводными.

С начала 1920-х годов наш флот строился исключительно с расчетом на бой на минно-артиллерийской позиции. Бекаури предложил прекрасное средство для борьбы с британским «гранд флитом». Предположим, противник подходит на дистанцию огня орудий главного калибра к Кронштадту или Севастополю. С разных направлений дредноуты атакуют десятки торпедных катеров, которые подходят почти в упор и топят «просвещенных мореплавателей». Пусть большинство катеров потоплено артиллерийским огнём. Но потерь среди красных военморов нет. Катера управляются по радио с эсминцев и самолётов. Такая идиллия не могла не привести в умиление наших военачальников. Бекаури получил новые деньги, новые заказы и десятки катеров для опытов.

Первый радиоуправляемый торпедный катер Ш-4, управляемый с самолёта Юг-1, был испытан летом 1930 года. К 22 июня 1941 года наш ВМФ располагал 150 катерами «волнового управления» типа Ш-4 и Г-5. Однако из-за несовершенства аппаратуры управления и специфики войны на море (в 1941—1943 годах надводные корабли Кригсмарине практически не участвовали в боевых действиях) системы телеуправления были сняты, и катера использовались в качестве обычных торпедных.

Лишь на Чёрном море 10 катеров с волновым управлением были обращены в катера-камикадзе. С них сняли торпедные аппараты и заменили их мощными подрывными зарядами. В 1943 году такие катера трижды использовались для ударов по портам противника.

В 1934 году в Остехбюро разработали два проекта аэроподводных лодок, то есть управляемых по радио с самолёта. Так, в 1934—1936 годах была построена телеуправляемая лодка АПСС («Аэроподводный самодвижущийся снаряд»).

АПСС представляла собой сверхмалую (надводное водоизмещение 7,2 т, подводное 8,5 т) подводную лодку, вооружённую одним носовым неподвижным торпедным аппаратом. Управление производилось двумя способами: обычным (единственным членом её экипажа) и по радио с самолёта.

В «телемеханическом» варианте АПСС вместо торпеды несла установленный на её месте заряд взрывчатки весом 500 кг.

ОКБ Туполева спроектировало и построило носитель АПСС — гигантский гидросамолёт — морской крейсер МК-1 (АНТ-22), оснащённый шестью моторами М-34Р. Взлётный вес его без лодки составлял 33,5 тонны.

Заводские испытания МК-1 начались 8 августа 1934 года и продолжились до 8 мая 1935 года.

В 1935—1936 годах на ленинградском заводе «Судомех» построили две подводные лодки АПСС. Они прошли испытания, но на вооружение комплекс принят не был. В итоге обе АПСС отправили на лом, а МК-1 в 1935—1936 годах установил целый ряд мировых рекордов для гидросамолётов.

Кроме того, в Остехбюро была спроектирована аэроподводная лодка (АПЛ), позже получившая название «Пигмей». АПЛ представляла собой однокорпусную сверхмалую подводную лодку водоизмещением 18 т, вооружённую двумя 457-мм бортовыми торпедными аппаратами открытого типа. Силовая установка состояла из дизель-мотора мощностью 24 л. с. (при форсировании до 36 л. с.) и гребного электромотора, работавшего от аккумуляторной батареи.

Однако вскоре аппаратура волнового управления была снята, и её заменил экипаж из четырёх человек. Начатые постройкой на «Судомехе» 10 подводных лодок типа АПЛ не были закончены, а саму лодку «Пигмей» немцы захватили в Феодосии в ноябре 1941 года.

Германские конструкторы к моменту высадки союзников в Нормандии создали опытный образец радиоуправляемого катера «Линзе» водоизмещением 1,8 т. В его носовой части размещался заряд ВВ весом 300 кг с контактным взрывателем и дистанционным самоликвидатором. Авиационный мотор позволил достигать скорости 34 узла.

Телеуправление звена катеров «Линзе» велось с однотипного катера. Успехи «Линзе» в проливе Ла-Манш были невелики — тральщик, десантное судно огневой поддержки и транспорт типа «Либерти».

В 1945 году немцы разработали интересный проект дрона «Торнадо». На нём в качестве силовой установки решили использовать… реактивный двигатель пульсирующего типа «Аргус» 109−014 от ракеты ФАУ-1. Как и на самолёте-снаряде, мотор в длинном цилиндрическом кожухе, спереди заканчивавшемся воздухозаборником, а сзади — соплом, размещался над палубой на специальных пилонах (внутри переднего пилона проходил топливопровод). Согласно предварительным расчётам, скорость катера с использованием реактивного движителя должна была достигнуть 65 узлов! В свободном от двигательной установки корпусе «Торнадо» находился мощный заряд ВВ весом 700 кг. Проект не был реализован в связи с окончанием войны.

В 1960—1970 годах появились морские дроны 2-го поколения, отличавшиеся применением высоких технологий.

Первыми подводными такими дронами с некоторой натяжкой можно назвать советские самотранспортирующиеся донные мины, известные в открытой литературе как СМДМ-1 и СМДМ-2. Принцип действия обеих модификаций одинаков. СМДМ выпускали подобно торпеде из торпедного аппарата подводной лодки, хотя возможно было и использование надводных кораблей. Далее СМДМ выходит в заданный район и встаёт на боевое дежурство. Режим ожидания — до года.

Различие СМДМ мод. 1 и мод. 2 в габаритах торпед, на базе которых они созданы. Мод. 1 создана на базе 533-мм торпеды 53−65КЭ, а мод. 2 — на базе 650-мм торпеды 65−73 или 65−76.

Дальность хода — до 50 км. Вес боевой части, соответственно, 500 и 800 кг.

После 2000 года 650-мм торпеды в нашем флоте были сняты с вооружения. Но, на взгляд автора, конструкция 650-мм торпеды — неплохой задел для проектирования перспективных дронов.

В начале XXI веке появились подводные дроны «Глайдер» (Glider — планер"). Так, автономный подводный аппарат Slocum G2 Glider, разработанный американской компанией Teledyne Webb Research, завершил круговое путешествие по Атлантическому океану, преодолев в общей сложности 22 744 км. Увы, на это ему потребовалось свыше четырёх лет!

Атлантическое путешествие подводный аппарат совершил в четыре этапа, по завершении каждого из которых он проходил чистку корпуса и замену бортовых батарей.

Дрон Slocum G2 Glider, совершивший атлантическое путешествие, изготовили ещё в 2011 году. Тогда же аппарат отправился в первое путешествие — из Исландии на Канарские острова. В 2016 году беспилотник прошёл модернизацию. В частности, на него установили новые, более энергоёмкие, батареи.

Подводные глайдеры используют для движения энергию волн и изменение собственной плавучести. Slocum G2 Glider выполнен из углепластика. Длина аппарата 1,8 м, диаметр 0,5 м. Размах крыла глайдера 1 м. Аппарат способен погружаться на глубину до 1000 метров. Для связи с операторами робот оснащён спутниковым терминалом Iridium и акустическим модемом. Вес аппарата около 55 кг, а подъёмная сила его крыла 20−30 ньютонов.

Дрон Slocum G2 передвигается в двух режимах — планирование со скоростью 0,35 м/с, то есть 1,26 км/час и с использованием электродвигателя со скоростью 1,03 м/с (3,7 км/ч). К 2020 году в США изготовлено более 400 глайдеров.

Каково прикладное значение глайдера? Естественно, он может выполнять широкий спектр океанографических исследований. А также вести разведку передвижения судов, подводных лодок и, возможно, проводить их идентификацию.

ВМС США заказали у американской корпорации «Боинг» четыре крупных беспилотных подводных плавучих аппарата, получивших название Orca («Касатка»). Информация об этом появилась в середине февраля 2019 года.

В июне 2017 года первая глубоководная субмарина-беспилотник Echo Voyager вышла в открытое море, где приступила к серии первых ходовых испытаний. Сообщается, что данная беспилотная дизель-электрическая подводная лодка в состоянии преодолеть 6500 морских миль (порядка 12 000 км). При этом лодка может находиться в автономном плавании минимум месяц. Длина лодки составляет 15,5 м. Вес беспилотника — почти 50 тонн.

Беспилотная субмарина получила инерциальную навигационную систему, а также датчики глубины. Помимо этого лодка может получать данные о своем местонахождении с помощью GPS. Для отправки важной информации и получении новых команд и задач она может использовать спутниковую связь. Максимальная скорость хода американского беспилотника — 8 узлов (14,8 км/ч). Оптимальная скорость движения составляет 2,5—3 узла (примерно 4,6—5,6 км/ч). Диапазон движения между перезарядками аккумуляторных батарей составляет примерно 150 морских миль (около 280 км). Максимальная глубина погружения беспилотника достигает 3000 метров.

Американские СМИ утверждали, что «Касатку» можно будет оснастить лёгкой торпедой Mk. 46, чтобы дать ей возможность самостоятельно бороться с судами противника. Помимо этого на неё можно будет установить и более тяжёлую торпеду Mk. 48 для борьбы с крупными надводными кораблями.

Рассматривается также вариант размещения на борту противокорабельных ракет. При этом лодка получит возможность доставлять различные грузы и сбрасывать их на морское дно, а также не только обнаруживать, но и самостоятельно устанавливать морские мины. Модульная система субмарины и гибкое программное обеспечение с открытой архитектурой призваны обеспечить быструю настройку беспилотной системы для тех задач, которые необходимо решать в текущий момент времени.

Помимо этих дронов в США, Великобритании, Израиле, Китае и других государствах созданы и эксплуатируются десятки типов аналогичных аппаратов. Мне же хочется в заключение сказать пару слов о правовом статусе дронов.

В начале декабря 2016 года вспомогательное судно ВМС США «Боудич» — USNS Bowditch (T-AGS-62) типа «Патфайндер» вело «научно-исследовательскую» работу в 50 милях от побережья Филиппин, в районе бухты Субик. Следом шло китайское спасательное судно типа 922IIIA (Dalang III по классификации НАТО).

С борта «Боудича» был выпущен глайдер Slocum G2, и когда американцы совершали манёвр с целью подъёма аппарата, китайцы перехватили и вытащили подводный дрон.

США выразили Китаю формальный дипломатический протест. На что китайцы резонно возразили: «Обнаружили непонятный предмет по курсу судна. Его подняли на борт на предмет идентификации и проверили на возможность создания навигационных помех. Аппарат будет возвращён владельцу».

И действительно, 15 декабря китайцы вернули глайдер Slocum G2 американцам.

Этот инцидент заставил обратить внимание на давнюю проблему неурегулированности правового статуса военных подводных роботов.

Дроны не являются судами в понимании Конвенции ООН о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, под действие которой в соответствии со статьёй 2 данного документа военные аппараты не попадают. Они не попадают и под определение военного корабля в понимании статьи 29 Конвенции ООН по морскому праву. Это определение достаточно ясно:

«Для целей настоящей Конвенции „военный корабль“ означает судно, принадлежащее к вооружённым силам какого-либо государства, имеющее внешние знаки, отличающие такие суда его национальности, находящееся под командованием офицера, который состоит на службе правительства данного государства и фамилия которого занесена в соответствующий список военнослужащих или эквивалентный ему документ, и имеющее экипаж, подчиненный регулярной военной дисциплине».

К дрону, не имеющему на борту экипажа и командира, это определение явно не подходит.

Неопределённость статуса подводных и надводных дронов позволяет в нейтральных водах уничтожать или досматривать их на предмет «угрозы судоходству». Говоря по-русски, наши корабли и самолёты на Чёрном море, Балтике и других морях могут, не разбираясь, уничтожать любой дрон, не выходя за рамки международного права.

Материал взят: Тут