Двое в комнате, я и Ленин, фотографией на стене ( 6 фото )
- 22.04.2022
- 12 336
«Когда был Ленин маленький
С кудрявой головой
Зимой он прятал в валенок
Свой орган половой»
Школьный фольклор советского времени
Сегодня леваки (если такие ещё существуют, в чём я лично сомневаюсь) празднуют день рождения Владимира Ильича Ленина. Это забавно, потому что, строго говоря, Владимира Ильича Ленина никогда не было. Это синтетическая фигура, составленная из Владимира Ильича Ульянова и Н.Ленина. Псевдонимом «Н.Ленин» В.И.Ульянов подписывал свои статьи и публицистические работы, но при жизни, насколько мне известно, он не называл себя «Владимиром Ильичом Лениным». Такое величание появилось лишь после его отстранения от реальной деятельности,а, скорее всего, после его смерти.
Такая смесь имён лишний раз подчёркивает, что медийная фигура Ленина почти никак не связана с реальной личностью. Ленин – миф. Как и Пушкин, между прочим.
Я не хочу касаться реальной фигуры В.И.Ульянова. На мой взгляд, он был левым политиком только в начале своей карьеры, до эмиграции – в эмиграции он стал убеждённым прагматиком, технократом, который пользовался левой терминологией из чисто демагогических соображений. Но меня интригует – и мне симпатично – фиктивное отражение Ленина в искусстве и идеологии. Он предстаёт вдохновенным пророком, визионером, гуманистом, «самым человечным человеком» с отличным чувством юмора и априорной доброжелательностью ко всем людям. Разумеется антисоветчики и антикоммунисты лепили из него монстра, но подобный силуэтт так же фантастичен, как и добрый дедушка Ильич.
Мне представляется, что образ Ильича, Великого Ленина, сыграл большую и позитивную роль в советской массовой культуре. В сталинские времена Ленина представляли юродивым, «кремлёвским мечтателем», оторванным от реальной политики и полностью поглощённым общением с простым народом. Такие прекрасные фильмы, как «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», «Человек с ружьём», замечательные книжки Бонч-Бруевича и его последователей – вплоть до пародийных текстов Михаила Зощенко – всё это работало на имидж Сталина, который за спиной экспансивного клоуна Ленина делает реальное дело. Но с началом десталинизации смехотворность фигуры машущего руками лысого коротышки приобрела иное значение. Революция из мрачного, жестокого, кровавого дела при Хрущеве, особенно после Международного Фестивала Молодёжи в Москве, стала весёлым праздником, светлым потоком, устремлённым в будущее. И ленинская эксцентрика удачно легла на имидж самого Хрущева, осветив его эскапады воспоминанием о лучших киноролях замечательного актёра Михаила Штрауха.
К этому времени образ Ленина окончательно обрёл свою каноническую форму. Эксцентрика и раскованность на грани цирковой клоунады получили интеллектуальный фон. Актёры, игравшие Ленина, такие, как Иннокентий Смоктуновский, стали делать акцент на высокую образованность и утончённость этой фигуры. Получался идеальный политик: умный, собранный, но в то же время живой, раскованный, остроумный, не чуждый радостям жизни, любящий и понимающий Бетховена, но с удовольствием поющий с друзьями смешные застольные песенки. Высшей точкой развития этой трактовки стал шедевр Сергея Юткевича – «Ленин в Польше», чудесный фильм, в котором политико-идеологически посыл гармонически слился с увлекательной зрительской формой и нетривиальными авангардными повествовательными техниками... Увы, фильм появился на экранах с запозданием, в 1965 году, когда команда Брежнева спешно сворачивала все хрущевские начнания, так что к «Ленину в Польше» и официоз и диссидентура и массовая публика отнеслись кисло, как к неуместному выкрику во время банкета.
С середины 60-х образ Ленина начали старательно засушивать. Живой и умный вождь революции выглядел упрёком партийным фукнкционерам с пустыми глазами, а антисоветскую оппозицию он раздражал своей человечностью. Последняя попытка изменить этот образ была предпринята в 1968 году, в момент уничтожения «социализма с человеческим лицом» в Чехословакии. Юрий Карасик сделал фильм «Шестое июля», о подавлении большевиками восстания левых эсеров, в котором Ленин поигрывал парабеллумом. Но эта деталь не была принята, брежневский режим чурался демонстративной брутальности, танки на улице Праги были исключением из общего правила, жестом, предназначенным для Запада, а не для советских людей. После этого только Марк Донской пытался противостоять линии расчеловечивания Ленина, превращения его в абстрактный символ, лишёный каких бы то ни было привлекательных черт. Но усилий Марка Донского было, разумеется недостаточно – да он и сам в результате своих попыток выпал из обоймы советских режиссёров первого ряда.
В общем, в масскультовом образе Ленина нет ничего дурного. То, как он преподносился публике, не развращало советских людей, а было слегка замаскированным упрёком конформизму и потребительскому отношению к социуму. Разумеется, это упрёк раздражал обывателя. Но, скажем прямо, подобная реакция больше говорит об обывателе, чем о том образе, коим оного обывателя курощали советские культуртрегеры.
С кудрявой головой
Зимой он прятал в валенок
Свой орган половой»
Школьный фольклор советского времени
Сегодня леваки (если такие ещё существуют, в чём я лично сомневаюсь) празднуют день рождения Владимира Ильича Ленина. Это забавно, потому что, строго говоря, Владимира Ильича Ленина никогда не было. Это синтетическая фигура, составленная из Владимира Ильича Ульянова и Н.Ленина. Псевдонимом «Н.Ленин» В.И.Ульянов подписывал свои статьи и публицистические работы, но при жизни, насколько мне известно, он не называл себя «Владимиром Ильичом Лениным». Такое величание появилось лишь после его отстранения от реальной деятельности,а, скорее всего, после его смерти.
Такая смесь имён лишний раз подчёркивает, что медийная фигура Ленина почти никак не связана с реальной личностью. Ленин – миф. Как и Пушкин, между прочим.
Я не хочу касаться реальной фигуры В.И.Ульянова. На мой взгляд, он был левым политиком только в начале своей карьеры, до эмиграции – в эмиграции он стал убеждённым прагматиком, технократом, который пользовался левой терминологией из чисто демагогических соображений. Но меня интригует – и мне симпатично – фиктивное отражение Ленина в искусстве и идеологии. Он предстаёт вдохновенным пророком, визионером, гуманистом, «самым человечным человеком» с отличным чувством юмора и априорной доброжелательностью ко всем людям. Разумеется антисоветчики и антикоммунисты лепили из него монстра, но подобный силуэтт так же фантастичен, как и добрый дедушка Ильич.
Мне представляется, что образ Ильича, Великого Ленина, сыграл большую и позитивную роль в советской массовой культуре. В сталинские времена Ленина представляли юродивым, «кремлёвским мечтателем», оторванным от реальной политики и полностью поглощённым общением с простым народом. Такие прекрасные фильмы, как «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», «Человек с ружьём», замечательные книжки Бонч-Бруевича и его последователей – вплоть до пародийных текстов Михаила Зощенко – всё это работало на имидж Сталина, который за спиной экспансивного клоуна Ленина делает реальное дело. Но с началом десталинизации смехотворность фигуры машущего руками лысого коротышки приобрела иное значение. Революция из мрачного, жестокого, кровавого дела при Хрущеве, особенно после Международного Фестивала Молодёжи в Москве, стала весёлым праздником, светлым потоком, устремлённым в будущее. И ленинская эксцентрика удачно легла на имидж самого Хрущева, осветив его эскапады воспоминанием о лучших киноролях замечательного актёра Михаила Штрауха.
К этому времени образ Ленина окончательно обрёл свою каноническую форму. Эксцентрика и раскованность на грани цирковой клоунады получили интеллектуальный фон. Актёры, игравшие Ленина, такие, как Иннокентий Смоктуновский, стали делать акцент на высокую образованность и утончённость этой фигуры. Получался идеальный политик: умный, собранный, но в то же время живой, раскованный, остроумный, не чуждый радостям жизни, любящий и понимающий Бетховена, но с удовольствием поющий с друзьями смешные застольные песенки. Высшей точкой развития этой трактовки стал шедевр Сергея Юткевича – «Ленин в Польше», чудесный фильм, в котором политико-идеологически посыл гармонически слился с увлекательной зрительской формой и нетривиальными авангардными повествовательными техниками... Увы, фильм появился на экранах с запозданием, в 1965 году, когда команда Брежнева спешно сворачивала все хрущевские начнания, так что к «Ленину в Польше» и официоз и диссидентура и массовая публика отнеслись кисло, как к неуместному выкрику во время банкета.
С середины 60-х образ Ленина начали старательно засушивать. Живой и умный вождь революции выглядел упрёком партийным фукнкционерам с пустыми глазами, а антисоветскую оппозицию он раздражал своей человечностью. Последняя попытка изменить этот образ была предпринята в 1968 году, в момент уничтожения «социализма с человеческим лицом» в Чехословакии. Юрий Карасик сделал фильм «Шестое июля», о подавлении большевиками восстания левых эсеров, в котором Ленин поигрывал парабеллумом. Но эта деталь не была принята, брежневский режим чурался демонстративной брутальности, танки на улице Праги были исключением из общего правила, жестом, предназначенным для Запада, а не для советских людей. После этого только Марк Донской пытался противостоять линии расчеловечивания Ленина, превращения его в абстрактный символ, лишёный каких бы то ни было привлекательных черт. Но усилий Марка Донского было, разумеется недостаточно – да он и сам в результате своих попыток выпал из обоймы советских режиссёров первого ряда.
В общем, в масскультовом образе Ленина нет ничего дурного. То, как он преподносился публике, не развращало советских людей, а было слегка замаскированным упрёком конформизму и потребительскому отношению к социуму. Разумеется, это упрёк раздражал обывателя. Но, скажем прямо, подобная реакция больше говорит об обывателе, чем о том образе, коим оного обывателя курощали советские культуртрегеры.
Материал взят: Тут