Создатель Музея Новороссии: «Добровольцев Донбасса и Ермека Тайчибекова нужно выпустить из казахстанских тюрем» ( 4 фото )

Санкт-Петербург,

Алексей Топоров.

Как Россия может эффективно защитить Приднестровье от вооруженной агрессии Молдавии? Вернет ли Казахстан русские имена своим городам? Почему в Санкт-Петербурге одновременно рисуют граффити с Моторолой и поджигают Музей Новороссии?

Об этом и о многом другом «ПолитНавигатору» рассказал советник губернатора Ленинградской области, создатель Музея Новороссии, общественник Герман Владимиров.


Досье:

Герман Владимиров

Окончил Санкт-Петербургский институт управления и права.

Прошел курсы по банковскому делу, юридическому праву.

Был владельцем холдинга, занимавшимся дорожным строительством.

Работал в шоу-бизнесе, занимался организацией концертов и фестивалей, имел звукозаписывающую компанию.

С 2014 года начал гуманитарно и финансово поддерживать «Русскую весну», в частности, снимал в Крыму  квартиры для русских активистов, отправлял гуманитарные грузы в Дружкову и Славянск и другие города.

В 2015 году создал Музей Новороссии, на который было совершено около десяти нападений проукраинских радикалов, из-за чего в 2017-ом пришлось на полгода приостановить его деятельность и поменять место постоянной экспозиции. Впоследствии его коллекция была существенно расширена за счет артефактов других военных конфликтов новейшего времени, учреждение было преобразовано в Музей боевого братства России. До COVID- пандемии, имея стационарное помещение, музей работал и в передвижном формате, посещая различные российские города.

В 2020 году стал членом Совета при губернаторе Ленинградской области по межнациональным отношениям. Продолжает оказывать помощь ЛДНР.

Ведет собственный видеоблог.

П.Н.: В своем недавнем стриме ты поднял вопрос о добровольцах из Казахстана, сражавшихся в Донбассе, которые теперь сидят в казахстанских колониях за «наемничество». Я так понимаю, что ты считаешь, что в своей политике в этой стране Россия не должна ограничиваться лишь сугубо поддержкой действующего режима и охраной различных инфраструктурных объектов, но озаботится о людях, проливавших кровь за Русский мир?

Г.В.: Я считаю, что в первую очередь не России нужно поднимать этот, а самому Казахстану. Потому что эти люди, которые в свое время решили добровольно рискнуть своей жизнью и пойти на защиту мирных жителей Донбасса, они, во-первых, являются представителями своих государств (а там же были не только русские, но и этнические казахи, и прибалты, молдаване)…. И эти люди стали цементом, скрепой того  государства, к которому они юридически принадлежат. Не дай Бог, что-то случится, как на Украине, эти люди первыми станут на защиту своих государств, будут создавать дружины, ополчение, от внешней угрозы, от внутренней угрозы. И не должно быть так: есть закон о наемничестве, то все, давайте шашкой махать направо и налево, как это делал наш многовекторный Батька в свое время.

В Казахстане ополченцев Донбасса, конечно же, сажали в меньшем количестве, чем в Белоруссии, но это было, с 2015 года. Люди подвергались уголовному преследованию, хотя на самом деле их было необходимо поощрять, хотя бы негласно. В России аналогичные проблемы тоже были. Это человеческий фактор, и многое зависит от того, кто сидит на местах: где-то кто-то сочувствует и понимает, а кто-то привык манипулировать законами. Но объективность – штука упрямая: человек из сытой, совершенно спокойной жизни принял решение и поехал туда, где другим людям было плохо, и посчитал своим долгом их защищать. Мне кажется, что это достойно не порицания и не преследования, а, повторюсь, наоборот поощрения, на государственном уровне.

Тут не стоит забывать, что вся эта ситуация, что произошла в Казахстане, стала следствием подобной политики казахстанских элит….

Отчасти.

Ну, я могу вспомнить эпизоды, когда русских из Казахстана сажали за то, что в 2014 году они в социальных сетях проводили опрос о возможности крымского сценария в своей стране. На твой взгляд, теперь-то, когда понятно с какой стороны исходит угроза, должны ли казахстанские власти провести работу над ошибками?

Естественно. Когда Казахстану стало плохо, и стало плохо в определенные сжатые сроки, когда гражданское общество Республики Казахстан на своей шкуре испытало весь этот беспредел, всю эту анархию, тогда, конечно же, они вспомнили про Русский мир. И кто первым пришел на помощь? Пришли наши миротворцы. Пришли миротворцы стран-союзников. Но Россия, как это обычно бывает, идет в авангарде. И я двумя руками за то, что наши миротворцы сейчас находятся там.

Я надеюсь, что не только государство, но и гражданское общество Казахстана начнет трезветь, понимать, что все что происходило в последнее время, все эти языковые патрули, все это ущербное копирование того, что происходило на Украине в свое время и происходит и по сей день…. Мне кажется и Россия извлекла из этого большой урок, и поэтому того же самого, что на Украине, не получилось ни в Белоруссии, ни сейчас в Казахстане.

Работа должна вестись системно, и мы должны думать не о том, что нас разъединяет, а о том, что нас объединяет. Америка находится на другом континенте, а мы – страны СНГ, соседи, должны жить в мире. И у нас должна быть консолидация.

А я вернусь к России. На твой взгляд, должна ли  наша страна в сложившихся условиях поднять вопрос, например, об освобождении Ермека Тайчибекова, который, по сути, был осужден за то, что высказывался против дискриминации русских, погромов дунган и за то, чтобы Казахстан и Россия были единым государством.

Вне всяких сомнений, этот вопрос необходимо поднимать, и я, как член совета при губернаторе Ленинградской области буду одним из первых, кто будет писать соответствующую бумагу властям Казахстана о том, что необходимо пересмотреть дело Ермека, чтобы человек вышел на свободу. Да у него, в принципе, были какие-то определенно радикальные мысли, которые он транслировал, но, по большому счету, он всегда выступал за мир между Казахстаном и Россией, и хотел, чтобы наши государства сосуществовали вместе. И чтобы история наших взаимоотношений не переписывалась, не перевиралась. Человек по большому счету пострадал исключительно за свои убеждения. Это неправильно.

Можем ли мы на основании произошедшего сделать прогноз о том, что Казахстан и Россия будут сближаться, и те неприятные вещи, что были ранее, как переименование русских городов, передача бюджетообразующих предприятий западным хозяевам, попытка образовать военный союз с Турцией, языковые патрули – более не повторятся?

Конечно же, названия городам никто возвращать не будет. И здесь пленку назад не отмотать. Но то, что наши отношения вне всяких сомнений укрепятся, доверие между государствами, по крайней мере, в ближайшие годы, при этой власти будет на максимально доверительном уровне, – это разумеется.

Как ты считаешь, стоят ли Запад и Турция за беспорядками в Казахстане, имеют ли они в них свой интерес?

Конечно имеют. Однозначно. Здесь не нужно, как говорят, к гадалке ходить, это же очевидно. И как бы пресс-секретарь Госдепа США не утверждала, что «это бред, мы не имеет к этому ни малейшего отношения», подобные сценарии мы видели неоднократно в Ливии, Ираке, и в других государствах, вот эту вот одностороннюю демократию, которая ничего кроме боли, смертей и разрухи никогда не несла. И, слава Богу за то, что подобный сценарий не был реализован в Казахстане или Белоруссии.

Ты лично помогаешь воюющему Донбассу с 2014-го года. После того, как ты занял должность в структуре власти Ленинградской области, так «совпало», что область стала одной из немногих областей России, идущих в авангарде помощи ЛДНР? Насколько все-таки личностный фактор важен в подобных процессах и как сделать так, чтобы российские регионы пришли к осознанию того, что своим в тяжелые моменты помогать надо, и делать это нужно системно?

Да, здесь действительно нужна системная работа. «Германов Владимировых» не может быть десять – двадцать – тридцать – сто человек в каждом регионе. Но я категорически убежден в том, что в каждом регионе есть люди, которые сочувствуют Донбассу, и которые при определенных административных ресурсах старались бы как-то в том или ином виде помочь непризнанным республикам. Народу непризнанных республик, который уже восемь лет живет в условиях непрекращающейся войны. Я представляю в этом процессе Ленинградскую область, мне оказана такая честь, в прошлом году я выдвинул инициативу губернатору, чтобы мы помогли республикам по образовательной линии, учебниками, например, он меня поддержал, чему я несказанно рад, и мы во второй половине января везем в Донбасс гуманитарную помощь, в том числе и компьютеры. Я считаю это правильная тенденция, которой мы подаем пример всем остальным регионам страны. Здесь все зависит от желания. Кто захочет, тот найдет возможность, кто не захочет, тот найдет причину.




Я также отметил, что ты не забываешь про Приднестровье, чтишь память о конфликте в этом самом западном форпосте Русского мира. Что лично для тебя память о 1992 годе и ПМР в целом?

Ну, во-первых, я имею отношение к Черноморскому казачьему войску, нахожусь в чине сотника. Во-вторых, у меня прекрасное отношение с нашей приднестровской диаспорой – Санкт-Петербурга и Ленинградской области, это потрясающие ребята. Я знаю очень многих добровольцев, которые в 1992 году уехали из Питера и воевали в Приднестровье. Многие из них уже достаточно взрослые дядьки. Мы встречаемся, они очень трепетно относятся к тому, что происходит в Донбассе, по мере своих возможностей всегда поддерживают и помогают в гуманитарном плане. И в предстоящую гуманитарную поездку в Донбасс со мной поедут два ветерана войны в Приднестровье.

Можешь дать прогноз о будущем ЛДНР и ПМР? Добьются ли эти русские республики желаемого – станут ли они частью большой России?

С ДНР и ЛНР, как мне кажется, все намного проще, несмотря на то, что война идет уже восемь лет. Но есть общая граница с Россией, как бы там ни было. А вот с Приднестровьем…. Как сказал мне мой друг – это такая русская Куба. Такой Остров Русской Свободы. Потому что Приднестровье, республика зажата в клещи, и если бы сейчас там не находились бы наши миротворцы, думаю, эту землю попытались бы захватить. И сейчас у руля в Молдавии не находится дружественная России власть, и люди, приезжающие из Кишинева, рассказывают о том, какие там настроения царят, и, конечно же, я боюсь за приднестровцев, потому что они находятся в очень незавидном географическом положении. Но будем надеяться на то, что зависимость Молдовы от нашего газа все-таки сыграет свою положительную роль. «Будете наезжать на Приднестровье – отключим газ». Вот и все.

Ну, если в случае с ПМР газ может выступить подобным антидотом, то в случае с ЛДНР, точнее с Украиной ничего такого нет. Как ты считаешь, вся эта истерия западных медиа с «агрессией Путина против Украины» может привести к возобновлению полноценной войны в Донбассе?

Эта вероятность велика при власти Зеленского. Он на самом деле настолько феноменальный человек…. Все же прекрасно понимают, что в свое время голосовали не за Зеленского, а против Порошенко, и на этой волне он получил огромный рейтинг. И такой рейтинг профукать всего за два с половиной года! Чтобы удержатся у власти ему необходимо переключить народ, социум с внутренней повестки на внешнюю. При помощи чего можно сделать это? Конечно же, войны. Внешнего агрессора.

Каждый день по всем каналам на Украине рассказывают про готовящуюся российскую агрессию, про банды сепаратистов. Зеленскому чтобы выжить политически, придется на это пойти. Это просто вопрос времени.

Почему Запад засуетился? Потому что все прекрасно понимают, что наш президент в любом случае не допустит бойни. И если украинские войска пойдут в наступление, я уверен на 100 %, что наши войска симметрично выдвинутся навстречу, и защитят Донбасс. Я в этом ни капли не сомневаюсь.

То, что у нашего президента есть обостренное чувство справедливости – в этом нет никаких сомнений. И то, что там не «русскоязычное население», а русские люди, а сейчас еще и с российскими паспортами, это лишний раз показывает то, что мы обязаны их защитить. Иначе, сами понимаете, если мы их не защитим…. Ну никто не хочет, чтобы у него был такой же рейтинг, как у Зеленского. Вот и все.

В заключении я хотел бы спросить тебя про феномен Санкт-Петербурга, как я его вижу….По отношению к Донбассу в России существуют полярные мнения, кто-то сочувствует русским людям под обстрелами, кто-то, поверив прозападной пропаганде ,топит за майданную хунту но, в целом, все ровно по стране. В Северной столице же, напротив, все обострено: с одной стороны есть Герман Владимиров, который создал единственный в стране Музей Новороссии, у вас единственный город в России, где есть граффити с Моторолой и Гиви, но с другой стороны именно у вас местные заукраинцы нападали на Музей Новороссии и пытались его сжечь. Почему так?

Я это называю столкновением пассионариев и маргиналов. Пассионарии, конечно же, это мы. Патриоты в нормальном смысле этого слова. Которые любят свою семью, свой дом. И есть диаметральный кластер либерально настроенных людей, которых у нас немало, в том числе и любителей Украины, разных фондов наподобие «Мемориала». Их прослойка достаточно сильная, мы это ощутили на себе, в 2015, 2016 и 2017 годах особенно, прессинг был серьезный, но с каждым годом мы становились сильнее, и наша сила увеличилась до такой степени, что они перестали делать какие-либо поползновения в нашу сторону. Поняв, что это бесполезно. То, что делаем мы – это фундаментально.

Питер такой город сам по себе. Он всегда притягивал неординарных личностей. Потому-то его и называют городом трех революций. Дух здесь такой. Если люди здесь пережили 900 дней блокады…. Исторически так сложилось, что не можем мы пройти мимо какой-либо несправедливости и беды. Поэтому именно здесь в 2014-ом были организованы Гуманитарные войска – организация, планомерно помогавшая Донбассу, и многие другие – «Феникс Донбасса», «Спасем Донбасс!», которые на первых порах очень серьезно помогли воюющим республикам, отправляли туда наших добровольцев, помогали их собирать.

Материал взят: Тут