Пенсионные накопления россиян съедают НПФ и инфляция — Клиенты НПФ к пенсии подойдут с пустыми карманами ( 1 фото )

Доходность пенсионный фондов не способна догнать стремительный рост цен

Анна Седова


Материал комментируют:

Константин Добромыслов

Растущая инфляция постепенно «съедает» пенсионные накопления россиян. Как показал отчет ЦБ, опубликованный 31 августа, почти все негосударственные пенсионные фонды (НПФ) получили отрицательную реальную доходность по итогам первого полугодия 2021-го.

Валовая доходность, полученная фондами в апреле-июне, составила 5% годовых по портфелю накоплений размером 2,996 триллиона рублей. Инфляцию же в июне Росстат оценил в 6,5%. Получается, что реальная доходность инвестирования составила минус 1,5% или минус 45 млрд рублей в денежном выражении. По портфелю пенсионных резервов размером 1,517 трлн рублей НПФ заработали 2,4% годовых. Это дало отрицательную реальную доходность в минус 4,1%, или 62,2 млрд рублей.

При этом номинально активы фондов выросли. Но реальная покупательная способность средств в их управлении по итогам полугодия сократилась суммарно на 107,2 млрд рублей. То есть, по сути, почти 110 миллиардов накоплений россиян в НПФ «съела» инфляция.

Из 41 НПФ 40 заработали на инвестировании меньше уровня инфляции, как по пенсионным накоплениям, так и по пенсионным резервам. Единственным исключением стал НПФ Сбербанка, который смог ненамного опередить инфляцию с показателем 7,29% годовой доходности (после выплата комиссий).

В то же время, четыре НПФ получили убыток от инвестирования пенсионных резервов. Антирекордсменом стал НПФ «Оборонно-промышленный фонд им. В.В. Ливанова», среди акционеров которого — предприятия российского авиапрома «Сухой» и «Илюшин». Фонд отчитался о потере 26,9% пенсионных резервов, а, взяв комиссию за управление, увеличил убыток до 27,7%.

Чтобы получить такие результаты, нужно было хорошо постараться, потому что в целом все НПФ выиграли от роста российского рынка акций до исторического максимума и замедления темпов падения облигаций. Правда, государственная управляющая компания ВЭБ, через которую из ПФР инвестируются средства так называемых «молчунов», показала доходность в 4,1% годовых против среднего показателя в 5% у частных НПФ.

Несмотря на рост доходности, отток граждан, формирующих накопления в НПФ, продолжился: во втором квартале их число сократилось на 55 600 человек до уровня менее 37 млн. В начале года количество лиц, застрахованных в НПФ, сократилось на 112 300 человек, из них на 71 500 человек — за счет граждан, вернувшихся из НПФ в ПФР.

Доцент Российской академии народного хозяйства и государственной службы, кандидат экономических наук Константин Добромыслов убежден, что в российских экономических реалиях система НПФ, какие бы золотые горы ни обещали компании, не способна защитить средства будущих пенсионеров:

— Эта доходность не покрывает покупательную способность вложенных денежных средств, то есть для конечного потребителя не растет, а падает. Сейчас доходность более-менее приблизилась к компенсации инфляционных ожиданий, но о росте речи не идет. Эти тенденции были давно предсказуемы на основе макроэкономических прогнозов, и никаких радужных перспектив нет.

Такие пенсионные накопления могут быть полезны для людей и приумножать их средства только при соблюдении ряда факторов: их доходность должна быть выше инфляции на 7%. Если мы берем инфляцию в 4−5%, значит, доходность НПФ должна в среднем составлять 11−14%. Но такой совокупной доходности у наших фондов и близко нет.

У нас пенсионные планы НПФ к страхованию не имеют никакого отношения, так как не являются страховыми продуктами. В них отсутствует главная составляющая — солидарность застрахованных лиц. То есть это просто индивидуальные накопительные счета. Это особенно хорошо видно по системе, которая была введена в обязательном пенсионном страховании. На самом деле никаким страхованием там и не пахнет.

Пенсионное страхование должно относиться к социальной сфере. Оно рассчитано на слабо защищенные слои населения, которые подвержены экономическим и финансовым рискам в силу того, что у них отсутствуют другие источники доходов. Поэтому надежность пенсионного страхования должна быть повышенной — 150−200%. Люди ни при каких условиях, ни при каких финансовых штормах не должны пострадать. Возможно, выплаты будут не такими большими, но они должны дать им возможность нормально жить.

В системе НПФ этого элемента нет. Там инфляционные и инвестиционные риски настолько высоки, что сжирают все деньги, которые были отложены. Люди придут к пенсии с пустыми карманами. А если добавить коррупционные риски, риски недобросовестных инвесторов, эта система становится еще более ненадежной. Хотя звучит все хорошо, елей на уши льется, людям обещают, что они будут управлять своими деньгами и в итоге получат больше.

На деле же реального управления этими деньгами никто не получает. Даже если вкладчики будут допущены к своим сбережениям, не факт, что они смогут ими управлять. Например, сегодня Банк России вводит правило квалифицированного инвестора, которое вообще крайне ограниченно допускает людей к возможностям инвестирования на финансовом рынке. Это не всегда получается и у профессионалов.

«СП»: — Но ведь и держать деньги «под подушкой» не выгодно, а НПФ все же дает какую-то доходность…

— Большинство ученых сходятся в том, что в мире не существует «холодильников», которые могут сохранить деньги в долгосрочной перспективе. Этот тезис рушит всю систему НПФ. Все остальное — система, направленная на сбор денег с населения. Те самые «Рога и копыта» Ильфа и Петрова, которые были описаны в «12 стульях».

Давайте не путать государственные предприятия и частные. У негосударственных пенсионных фондов статус коммерческого предприятия. А в любом коммерческом предприятии цель одна — извлечение прибыли, в отличие от государственной системы социального страхования, где такого элемента нет. Ну а раз есть цель извлечения прибыли, о конечном потребителе вспоминают в последнюю очередь.

Каждый коммерческий институт, который занимается пенсионными накоплениями, хочет что-то с них получить. Поэтому когда они говорят о своей высокой доходности, в это даже можно поверить. Вопрос в том, какая доходность у конечного потребителя. НПФ-то получают большие дивиденды с этой доходности, а потребителю возвращают обглоданный скелет после всех этих финансовых манипуляций. Все понятно, как на Поле чудес в Стране дураков, где Буратино сажал свои золотые монетки. Это не финансовая пирамида, строго говоря. Это просто коммерческое предприятие, которое заботиться о своей выгоде.

Десятилетний опыт эксплуатации накопительного компонента в государственной системе на практике показал себя совершенно неэффективным. Хотя я и до этого делал расчеты, которые показывали, что в наших условиях эта штука работать не будет. По одной простой причине — у нас нет необходимых для этого экономических условий.

«СП»: — Каких именно?

— У нас нет экономического роста, который бы позволил финансовым механизмам получать реальную высокую доходность, то есть деньги, обеспеченные товаром. Это было возможно в Китае, когда рост ВВП составлял 14−15% годовых. Но сегодня и они скатываются к более низким показателям ВВП. Почему я так подчеркивают необходимость высокого ВВП? Потому что объем социальных денег сравним с объемом бюджета любой страны. Это дорогое удовольствие.

Сегодня в НПФ официально зарегистрировано 5 триллионов рублей. Наш федеральный бюджет оценивается в 20 триллионов. Это, конечно, больше, но если сравнить объем биржевых торгов, они примерно сопоставимы.

Любая биржа — это спекуляционная площадка. Возможно ли получение большой доходности на инвестиционном пространстве с объемом денег, равным этому пространству? Очевидно, что нет. Если кто-то где-то выигрывает и получает большую доходность, значит, кто-то где-то и проигрывает.

Одно дело, когда вы приходите на биржу с тремя рублями и можете совершить спекуляционный оборот в 1000%. Это возможно, потому что изначальная сумма маленькая. Но когда вы придете туда с триллионом, вы проспекулировать не сможете. Доходность будет равна росту ВВП, который есть в стране. В противном случае будет создаваться бумажная финансовая пирамида в размере государства, деньги, не обеспеченные реальным товаром.

Проблема в том, что наш рубль слишком зависим от инфляционных процессов на Западе и привязан к доллару. Если США свой доллар может поддерживать просто путем печатанья дополнительных объемов валюты и создания большого госдолга, мы этого сделать не в состоянии.

Материал взят: Тут