Трансгендерный бум. Безумие? Нет, религиозный бизнес при сквозной монетизации общества. ( 3 фото )
- 21.12.2020
- 7 208
ЭПИГРАФ: "Здесь почитатели Сераписа оказываются христианами, а называющие себя епископами Христа - почитателями Сераписа. Здесь нет ни одного иудейского архисинагога, ни одного самаритянина, ни одного христианского священника, который не был бы астрологом, гаруспиком, шарлатаном. Когда в Египет прибывает сам патриарх [иудейский], одни увлекают его поклоняться Серапису, другие - Христу. Но их общий бог — деньги. Им поклоняются и христиане, и иудеи, и все племена". (Публий Элий Траян Адриан, император Рима, письмо из Египта, 130 год н.э.).
Теперь - к событиям сегодняшнего дня. Кадр из фильма (угадайте, кто какого пола):
«Девочка»: кино о трудностях гендерного перехода без сострадания и компромиссов
Трансгендерность — это несовпадение гендерной идентичности или гендерного выражения человека с зарегистрированным при рождении полом.
12.2020 The Economist (Великобритания): постановление английского суда о подростках-трансгендерах может получить глобальные последствия.(цитирую выборочно)
В 2018 году Меган (Meghan), 12-летняя дочь Андреи Дэвидсон (Andrea Davidson), объявила, что она «несомненно, является мальчиком».
«Мы рассчитывали побеседовать с психологом, но нас встретила медсестра и социальный работник, — говорит г-жа Дэвидсон (ее имя, а также имя ее дочери были изменены). — Через десять минут они предложили нашему ребенку принять препарат Lupron», блокирующий половое созревание. «Они сразу предложили этот препарат нашему ребенку, в нашем присутствии, не обсудив предварительно этот вопрос с нами», — добавляет она. Ничего не было сказано и о других проблемах, связанных с состоянием психического здоровья, которые, как известно, увеличивают вероятность возникновения гендерной дисфории — такого чувства, что ты находишься в чужом теле. «Никакой терапии не было предложено, нас просто проигнорировали, когда мы подняли вопрос об этом», — говорит г-жа Дэвидсон.
Меган принадлежит к большой группе детей во всех странах западного мира, которые в последние несколько лет были идентифицированы как трансгендеры. В Америке в 2007 году была лишь одна гендерная клиника, а сегодня их более 50. Собранные со всего мира данные говорят о том, что три четверти детей, заявляющих о наличии у них гендерной дисфории и направляющихся в подобные клиники, являются девочками-подростками, тогда как еще совсем недавно соотношение между девочками и мальчиками было примерно равным. Растет и количество детей, которые хотят вернуть себе свой первоначальный пол. К сожалению, в том случае, если дети уже начали медицинские процедуры, включая прием гормональных препаратов, это может оставить их бесплодными и неспособными к полноценной сексуальной жизни.
Ранее в этом месяце Высокий суд в Лондоне обратился к рассмотрению дела обратного трансгендера Кейры Белл (Keira Bell), иск которой стал основанием для проведения судебной проверки клиники Tavistock, единственного медицинского центра в Англии, специализирующегося в области гендерной идентификации молодых людей. Кейра Белл считает, что эта клиника не должна была разрешить ей принимать блокаторы полового созревания (puberty blockers), а позднее пройти процедуру с применением тестостерона и двойной мастэктомии (mastectomy). Суд посчитал «крайне маловероятным» (highly unlikely) и «сомнительным» (doubtful), что, соответственно, 13-летних подростков и 14-15-летних подростков можно считать достаточно зрелыми для принятия решения о такого рода процедурах. Кроме того, суд посчитал, что врачи, работающие с 16-летними и 17-летними подростками, должны также проконсультироваться с судьей перед началом планируемых медицинских процедур.
Активисты, защищающие права трансгендеров, утверждают, что группа людей, которая в течение долгого времени подвергалась маргинализации в обществе, в настоящее время находит свой голос в общедоступной культуре. В ответ их критики заявляют, что уязвимые подростки уходят в онлайновый мир, в котором расхваливаются все люди, открыто признающие себя трансгендерами.
Обе стороны могут быть правыми.
«Быть нормальным скучно», — говорит младший брат Меган.
(конец цитаты).
БЫТЬ НОРМАЛЬНЫМ - СКУЧНО!
Эта детская фраза предельно лаконично и точно отражает суть происходящего в социальной психологии для развитых стран современного мира. Как столь же лаконичная фраза маленького мальчика в сказка "Новое платье короля" (Ганс Христиан Андерсен)
"Король разделся догола, и обманщики принялись наряжать его: они делали вид, будто надевают на него одну часть одежды за другой и наконец прикрепляют что-то в плечах и на талии, — это они надевали на него королевскую мантию! А король поворачивался перед зеркалом во все стороны.
— Боже, как идёт! Как чудно сидит! — шептали в свите, — Какой узор, какие краски! Роскошное платье!..
...Король шествовал по улицам под роскошным балдахином, а люди, собравшиеся на улицах, говорили:
— Ах, какое красивое это новое платье короля! Как чудно сидит! Какая роскошная мантия!
Ни единый человек не сознался, что ничего не видит, никто не хотел признаться, что он глуп или сидит не на своём месте. Ни одно платье короля не вызывало ещё таких восторгов.
— Да ведь он голый! — закричал вдруг какой-то маленький мальчик".
В обоих случаях (с трансгендером и с королем), все начинается с группы обманщиков, которые придумывают и, методом агрессивного рекламного внушения, реализуют бизнес-проект продажи обществу - некой пустышки под видом решения проблемы (причем проблема тоже может быть пустышкой, придуманной и внедренной в ходе первой фазы того же бизнес-проекта).
Классический средневековый пример.
- Сначала обманщики внушают обществу - идею бога, грехов, ада (куда попадают грешники) и рая (куда попадают безгрешные).
- Затем назначается авторитетный представитель бога в материальном мире.
- Далее, этот авторитетный представитель начинает торговать отпущениями грехов (индульгенциями) - т.е. пропусками в рай.
Торговля религиозной или квази-религиозной верой - изумительно доходный бизнес при сквозной монетизации общества (как подметил еще император Адриан в ходе своего египетского путешествия - см. эпиграф).
Точно так же работают современные схемы:
- Торговля квотами на эмиссию CO2.
- Торговля масками при COVID-19.
- Торговля гендерным переходом.
Надо только сначала сформировать общественное мнение.
- Быть эмиттером CO2 - экологически преступно.
- Быть без маски при COVID-19 - страшно.
- Быть гендерно-нормальным - скучно.
Сверх-доходный бизнес готов во всех трех примерах!
Сквозная религиозная монетизация была способна начисто разграбить и разрушить общество в эру средневековья - но тогда на это требовалось исторически значительное время.
Сейчас такое разграбление и разрушение можно реализовать за пару десятилетий, поскольку средства и методы навязывания "продукта" стали несоизмеримо мощнее, чем средневековый попик с сумкой индульгенций. Как вам понравится "Воронка продаж", например?
(графика: https://tacademy.ru/article/voronka-prodazh-dlya-instagrama)
03.2018 The American Conservative, США. Подростки-трансгендеры и социальное заражение. Род Дреер (Rod Dreher).(цитирую выборочно)
Один читатель пишет:
"Это какое-то сумасшествие: моя 12-летняя племянница посещает обычную среднюю школу в небольшом городе в штате Техас. Как я узнала вчера, она говорит, что большинство ее друзей в школе открыто назвали себя «бисексуалами». И речь о детях 10-11 лет. То, как они об этом заявляют, говорит о многом. Хотя один мальчик действительно встречается с мальчиком (и его либеральная семья этим гордится), он является исключением (и у него необычная ситуация в семье). Большинство же подростков говорят нечто вроде: «Я предпочитаю противоположный пол, но я мог бы встречаться с кем-то и своего пола». То есть здесь речь, вероятно, идет не об истинном открытии, а скорее о том, что подростки пытаются накопить побольше опыта, чтобы коллектив принял их. Вы только задумайтесь: дети боятся говорить о том, что им нравится только противоположный пол. Я не думаю, что здесь дело в школе, я уверена, что такую позицию им диктует атмосфера сегодняшней молодежной культуры. Я не думаю, что это какое-то ложное сознание, скорее это попытки похвалить новое платье короля".
Другой читатель пишет:
"Это превращается в какую-то моду, потому что детей вынуждают быть «открытыми» (то есть восприимчивыми) к такому выбору и рассматривать его в качестве одного из вариантов своей жизни. Это сильно сбивает с толку, если подростку в таком возрасте предлагают усомниться в его принадлежности к тому полу, с которым он родился".
...Опасения высказала клинический психолог из Калифорнийского университета Эрика Андерсон (Erica Anderson) — сама женщина-трансгендер — на слова которой ссылается автор колонки, опубликованной недавно в «Вашингтон пост» (Washington Post):
"Я думаю, что довольно много подростков увлекаются этим, потому что это модно, — сказала Андерсон, которая состояла в браке с женщиной и стала отцом двоих детей, прежде чем семь лет назад сменить пол, - На наших встречах я часто выступаю в роли скептика. Я не уверена, что речь всегда идет о трансгендерности. Я думаю, что в нашем стремлении все поддерживать мы упускаем из виду этот важный момент. Для детей самое важное — чтобы сверстники их приняли. Среди профессионалов это тоже модно".
(конец цитаты)
Не подвергая сомнению квалификацию д-ра Андерсон, отмечу, что она упускает из рассмотрения тривиальный фактор денег для психолога (который рекомендует подростку гендерный переход) и для врачей - терапевтов, эндокринологов, хирургов клиники (которая реализует для подростка такой гендерный переход). Не говоря уж о фармацевтических концернах, которые производят и продают гормональные препараты для гендерного перехода.
Ясно, что все деньги затем распределяются по цепочке, чтобы каждый участвующий медик был монетарно заинтересован в сбыте такого "медицинского продукта".
В XIX и большей части XX века (я еще застал то время) медицинский бизнес состоял в общем из двух частей:
1 - по возможности, предотвратить заболевание клиента.
2 - по возможности. вылечить клиента, если он, все-таки, заболел.
Разумеется, все это за деньги клиента, но предполагалось. что клиент платит за предотвращение или нейтрализацию вреда, происходящего от болезни.
В насквозь монетизированном обществе XXI века, медицинский бизнес состоит тоже из двух частей, но совсем других:
1 - по возможности, убедить клиента, что он болен той болезнью, от которой помогает (или якобы помогает) "медицинский продукт" за сбыт которого платятся комиссионные вознаграждения по цепочке.
2 - если клиент вовлекся в потребление, то, по возможности, сделать клиента критически зависимым от этого "медицинского продукта", и убежденным в его эффективности, чтобы клиент таким образом вовлекал новых клиентов в эту
"воронку продаж".
Что при этом произойдет со здоровьем клиента, с качеством и продолжительностью его биологической и социальной жизни - вообще не волнует современного эффективного медика.
Для эффективного медика XXI века, окружающие люди - это сырье, из которого формируется поток, закручивающийся в воронке продаж и приносящий комиссионные.
Медики, которых беспокоило здоровье клиентов (медики, которые видели в клиентах или пациентах - живых людей) - остались где-то там, в до-монетарном, до-цифровом, до-маркетинговом, до-эффективном прошлом.
В отдельных уголках планеты (в странах - аутсайдерах) эти медицинские еретики еще встречаются - типа, живые ископаемые (этакие динозавары в Затерянном мире) - но они не имеют значения для Большого Медицинского Рынка с Большими Данными.
Сейчас организация продаж (все равно чего) - это единственнная религия. Ради ее торжества, пациенты, как гладиаторы, гибнут на арене - если это способствует эффективности сбыта медицинского продукта.
И мы возвращаемся эпиграфу.
Ave, Caesar! Morituri te salutant!
Ave, император Адриан! Идущие на эффективную медицину приветствуют тебя!
Сегодня, через 1890 лет, мы поняли, как чертовски ты был прав!
...Такие дела...
Теперь - к событиям сегодняшнего дня. Кадр из фильма (угадайте, кто какого пола):
«Девочка»: кино о трудностях гендерного перехода без сострадания и компромиссов
Трансгендерность — это несовпадение гендерной идентичности или гендерного выражения человека с зарегистрированным при рождении полом.
12.2020 The Economist (Великобритания): постановление английского суда о подростках-трансгендерах может получить глобальные последствия.(цитирую выборочно)
В 2018 году Меган (Meghan), 12-летняя дочь Андреи Дэвидсон (Andrea Davidson), объявила, что она «несомненно, является мальчиком».
«Мы рассчитывали побеседовать с психологом, но нас встретила медсестра и социальный работник, — говорит г-жа Дэвидсон (ее имя, а также имя ее дочери были изменены). — Через десять минут они предложили нашему ребенку принять препарат Lupron», блокирующий половое созревание. «Они сразу предложили этот препарат нашему ребенку, в нашем присутствии, не обсудив предварительно этот вопрос с нами», — добавляет она. Ничего не было сказано и о других проблемах, связанных с состоянием психического здоровья, которые, как известно, увеличивают вероятность возникновения гендерной дисфории — такого чувства, что ты находишься в чужом теле. «Никакой терапии не было предложено, нас просто проигнорировали, когда мы подняли вопрос об этом», — говорит г-жа Дэвидсон.
Меган принадлежит к большой группе детей во всех странах западного мира, которые в последние несколько лет были идентифицированы как трансгендеры. В Америке в 2007 году была лишь одна гендерная клиника, а сегодня их более 50. Собранные со всего мира данные говорят о том, что три четверти детей, заявляющих о наличии у них гендерной дисфории и направляющихся в подобные клиники, являются девочками-подростками, тогда как еще совсем недавно соотношение между девочками и мальчиками было примерно равным. Растет и количество детей, которые хотят вернуть себе свой первоначальный пол. К сожалению, в том случае, если дети уже начали медицинские процедуры, включая прием гормональных препаратов, это может оставить их бесплодными и неспособными к полноценной сексуальной жизни.
Ранее в этом месяце Высокий суд в Лондоне обратился к рассмотрению дела обратного трансгендера Кейры Белл (Keira Bell), иск которой стал основанием для проведения судебной проверки клиники Tavistock, единственного медицинского центра в Англии, специализирующегося в области гендерной идентификации молодых людей. Кейра Белл считает, что эта клиника не должна была разрешить ей принимать блокаторы полового созревания (puberty blockers), а позднее пройти процедуру с применением тестостерона и двойной мастэктомии (mastectomy). Суд посчитал «крайне маловероятным» (highly unlikely) и «сомнительным» (doubtful), что, соответственно, 13-летних подростков и 14-15-летних подростков можно считать достаточно зрелыми для принятия решения о такого рода процедурах. Кроме того, суд посчитал, что врачи, работающие с 16-летними и 17-летними подростками, должны также проконсультироваться с судьей перед началом планируемых медицинских процедур.
Активисты, защищающие права трансгендеров, утверждают, что группа людей, которая в течение долгого времени подвергалась маргинализации в обществе, в настоящее время находит свой голос в общедоступной культуре. В ответ их критики заявляют, что уязвимые подростки уходят в онлайновый мир, в котором расхваливаются все люди, открыто признающие себя трансгендерами.
Обе стороны могут быть правыми.
«Быть нормальным скучно», — говорит младший брат Меган.
(конец цитаты).
БЫТЬ НОРМАЛЬНЫМ - СКУЧНО!
Эта детская фраза предельно лаконично и точно отражает суть происходящего в социальной психологии для развитых стран современного мира. Как столь же лаконичная фраза маленького мальчика в сказка "Новое платье короля" (Ганс Христиан Андерсен)
"Король разделся догола, и обманщики принялись наряжать его: они делали вид, будто надевают на него одну часть одежды за другой и наконец прикрепляют что-то в плечах и на талии, — это они надевали на него королевскую мантию! А король поворачивался перед зеркалом во все стороны.
— Боже, как идёт! Как чудно сидит! — шептали в свите, — Какой узор, какие краски! Роскошное платье!..
...Король шествовал по улицам под роскошным балдахином, а люди, собравшиеся на улицах, говорили:
— Ах, какое красивое это новое платье короля! Как чудно сидит! Какая роскошная мантия!
Ни единый человек не сознался, что ничего не видит, никто не хотел признаться, что он глуп или сидит не на своём месте. Ни одно платье короля не вызывало ещё таких восторгов.
— Да ведь он голый! — закричал вдруг какой-то маленький мальчик".
В обоих случаях (с трансгендером и с королем), все начинается с группы обманщиков, которые придумывают и, методом агрессивного рекламного внушения, реализуют бизнес-проект продажи обществу - некой пустышки под видом решения проблемы (причем проблема тоже может быть пустышкой, придуманной и внедренной в ходе первой фазы того же бизнес-проекта).
Классический средневековый пример.
- Сначала обманщики внушают обществу - идею бога, грехов, ада (куда попадают грешники) и рая (куда попадают безгрешные).
- Затем назначается авторитетный представитель бога в материальном мире.
- Далее, этот авторитетный представитель начинает торговать отпущениями грехов (индульгенциями) - т.е. пропусками в рай.
Торговля религиозной или квази-религиозной верой - изумительно доходный бизнес при сквозной монетизации общества (как подметил еще император Адриан в ходе своего египетского путешествия - см. эпиграф).
Точно так же работают современные схемы:
- Торговля квотами на эмиссию CO2.
- Торговля масками при COVID-19.
- Торговля гендерным переходом.
Надо только сначала сформировать общественное мнение.
- Быть эмиттером CO2 - экологически преступно.
- Быть без маски при COVID-19 - страшно.
- Быть гендерно-нормальным - скучно.
Сверх-доходный бизнес готов во всех трех примерах!
Сквозная религиозная монетизация была способна начисто разграбить и разрушить общество в эру средневековья - но тогда на это требовалось исторически значительное время.
Сейчас такое разграбление и разрушение можно реализовать за пару десятилетий, поскольку средства и методы навязывания "продукта" стали несоизмеримо мощнее, чем средневековый попик с сумкой индульгенций. Как вам понравится "Воронка продаж", например?
(графика: https://tacademy.ru/article/voronka-prodazh-dlya-instagrama)
03.2018 The American Conservative, США. Подростки-трансгендеры и социальное заражение. Род Дреер (Rod Dreher).(цитирую выборочно)
Один читатель пишет:
"Это какое-то сумасшествие: моя 12-летняя племянница посещает обычную среднюю школу в небольшом городе в штате Техас. Как я узнала вчера, она говорит, что большинство ее друзей в школе открыто назвали себя «бисексуалами». И речь о детях 10-11 лет. То, как они об этом заявляют, говорит о многом. Хотя один мальчик действительно встречается с мальчиком (и его либеральная семья этим гордится), он является исключением (и у него необычная ситуация в семье). Большинство же подростков говорят нечто вроде: «Я предпочитаю противоположный пол, но я мог бы встречаться с кем-то и своего пола». То есть здесь речь, вероятно, идет не об истинном открытии, а скорее о том, что подростки пытаются накопить побольше опыта, чтобы коллектив принял их. Вы только задумайтесь: дети боятся говорить о том, что им нравится только противоположный пол. Я не думаю, что здесь дело в школе, я уверена, что такую позицию им диктует атмосфера сегодняшней молодежной культуры. Я не думаю, что это какое-то ложное сознание, скорее это попытки похвалить новое платье короля".
Другой читатель пишет:
"Это превращается в какую-то моду, потому что детей вынуждают быть «открытыми» (то есть восприимчивыми) к такому выбору и рассматривать его в качестве одного из вариантов своей жизни. Это сильно сбивает с толку, если подростку в таком возрасте предлагают усомниться в его принадлежности к тому полу, с которым он родился".
...Опасения высказала клинический психолог из Калифорнийского университета Эрика Андерсон (Erica Anderson) — сама женщина-трансгендер — на слова которой ссылается автор колонки, опубликованной недавно в «Вашингтон пост» (Washington Post):
"Я думаю, что довольно много подростков увлекаются этим, потому что это модно, — сказала Андерсон, которая состояла в браке с женщиной и стала отцом двоих детей, прежде чем семь лет назад сменить пол, - На наших встречах я часто выступаю в роли скептика. Я не уверена, что речь всегда идет о трансгендерности. Я думаю, что в нашем стремлении все поддерживать мы упускаем из виду этот важный момент. Для детей самое важное — чтобы сверстники их приняли. Среди профессионалов это тоже модно".
(конец цитаты)
Не подвергая сомнению квалификацию д-ра Андерсон, отмечу, что она упускает из рассмотрения тривиальный фактор денег для психолога (который рекомендует подростку гендерный переход) и для врачей - терапевтов, эндокринологов, хирургов клиники (которая реализует для подростка такой гендерный переход). Не говоря уж о фармацевтических концернах, которые производят и продают гормональные препараты для гендерного перехода.
Ясно, что все деньги затем распределяются по цепочке, чтобы каждый участвующий медик был монетарно заинтересован в сбыте такого "медицинского продукта".
В XIX и большей части XX века (я еще застал то время) медицинский бизнес состоял в общем из двух частей:
1 - по возможности, предотвратить заболевание клиента.
2 - по возможности. вылечить клиента, если он, все-таки, заболел.
Разумеется, все это за деньги клиента, но предполагалось. что клиент платит за предотвращение или нейтрализацию вреда, происходящего от болезни.
В насквозь монетизированном обществе XXI века, медицинский бизнес состоит тоже из двух частей, но совсем других:
1 - по возможности, убедить клиента, что он болен той болезнью, от которой помогает (или якобы помогает) "медицинский продукт" за сбыт которого платятся комиссионные вознаграждения по цепочке.
2 - если клиент вовлекся в потребление, то, по возможности, сделать клиента критически зависимым от этого "медицинского продукта", и убежденным в его эффективности, чтобы клиент таким образом вовлекал новых клиентов в эту
"воронку продаж".
Что при этом произойдет со здоровьем клиента, с качеством и продолжительностью его биологической и социальной жизни - вообще не волнует современного эффективного медика.
Для эффективного медика XXI века, окружающие люди - это сырье, из которого формируется поток, закручивающийся в воронке продаж и приносящий комиссионные.
Медики, которых беспокоило здоровье клиентов (медики, которые видели в клиентах или пациентах - живых людей) - остались где-то там, в до-монетарном, до-цифровом, до-маркетинговом, до-эффективном прошлом.
В отдельных уголках планеты (в странах - аутсайдерах) эти медицинские еретики еще встречаются - типа, живые ископаемые (этакие динозавары в Затерянном мире) - но они не имеют значения для Большого Медицинского Рынка с Большими Данными.
Сейчас организация продаж (все равно чего) - это единственнная религия. Ради ее торжества, пациенты, как гладиаторы, гибнут на арене - если это способствует эффективности сбыта медицинского продукта.
И мы возвращаемся эпиграфу.
Ave, Caesar! Morituri te salutant!
Ave, император Адриан! Идущие на эффективную медицину приветствуют тебя!
Сегодня, через 1890 лет, мы поняли, как чертовски ты был прав!
...Такие дела...
Материал взят: Тут