Конец бандеровской банды Брыля ( 1 фото )

Когда я впервые увидел этого голубоглазого, седеющего человека, услышал его мягкий, задушевный голос, то он показался мне по-домашнему мирным, спокойным собеседником, с которым приятно поговорить о самых обыденных вещах. Это чекист Иван Гордеевич Перебенов. Из его личного дела я узнал о том, что он смелый разведчик, не раз смотревший смерти в лицо, умеющий разгадывать коварные замыслы врага, находить правильное решение в самой сложной обстановке.

И только потом, когда я провел с Перебеновым несколько вечеров, понял, что его «мирная» внешность — не от кажущегося спокойствия, а от уравновешенного характера, который формировался в течение многих лет.

Удивительная жизнь у Ивана Гордеевича! Такой жизни позавидует каждый. Сколько в ней интересного, поучительного! Вот хотя бы такой факт. Обычно люди празднуют свой день рождения один раз в году, а Перебенов — дважды — 31 декабря и 28 августа. 31 декабря он родился, а 28 августа — воскрес из мертвых.

…Советские суда, вывозившие в 1941 году из Таллина ценное имущество, в открытом море были внезапно атакованы фашистскими самолетами. Бомбежка причинила им огромный ущерб. Судно, на котором находился Перебенов, затонуло. Мало кто из его команды остался в живых. Тридцать часов добирался Иван Гордеевич на обломке доски к советскому берегу. И добрался! Вот и празднует теперь 28 августа как день своего второго рождения.

В такие сложные ситуации Перебенов попадал не раз. В Варшаве его чуть не расстреляли по ложному доносу агентов Армии Краевой; в одном из сел Лопатинского района на его жизнь покушались бандеровцы; в Яворовском районе ему постоянно подбрасывали записки с угрозами.

Вот скупые строки из биографии чекиста Ивана Гордеевича Перебенова. Родился он в Киевской области в 1912 году. Закончил металлургический техникум. В 1938 году Луганский горком ЛКСМУ рекомендовал его в органы государственной безопасности. После окончания школы чекистов Перебенов становится оперативным работником НКВД Житомирской области. В годы Великой Отечественной войны работал в контрразведке Советской Армии, затем — в Войске Польском. В 1946 году Перебенова назначили начальником Лопатинского, а в 1951 году — Яворовского райотдела госбезопасности. В связи с болезнью ушел в отставку. Теперь живет и работает во Львове.

За успешно разработанные и осуществленные чекистские операции Перебенов награжден многими советскими и польскими орденами и медалями.

В ОСАЖДЕННОМ ЛЕНИНГРАДЕ

Немцы беспрерывно бомбили и обстреливали Кировский район города. В первые дни осады Ленинграда бомбежка велась беспорядочно. Если вражеские самолеты прорывались в черту города, они сбрасывали свой смертоносный груз куда попало: на жилые дома, площади, парки. Но через некоторое время фашистские стервятники даже по ночам стали вести прицельную бомбежку.

Контрразведке Ленинградского фронта стало ясно: в Ленинграде действуют вражеские лазутчики, которые наводят самолеты на важные объекты. Это предположение подтверждалось и пожарами, которых становилось все больше в городе, особенно в тех кварталах, которые враг не мог обстреливать артиллерийским огнем или бомбить с самолетов. Так ни с того ни с сего загорелся Гостиный двор, сгорело несколько жилых домов…

На оперативном совещании в управлении контрразведки разработали план поимки вражеских лазутчиков и диверсантов. В первую очередь надо было «нащупать» канал их связи, засечь место, откуда немцы забрасывали их в Кировский район города. Осуществить разработанный план было поручено оперативной группе, в которую входил и старший оперуполномоченный Иван Гордеевич Перебенов.

Первым делом чекисты хорошо обследовали обширные пригороды, примыкающие к линии обороны, побывали в окопах, на стыках между армейскими частями, оборонявшими город. Мнение у всех было одно: враги могут проходить линию фронта только пустырями, примыкающими к Пулковским высотам, да в районе проспекта Стачек.

Усилили наряды, стали высылать к линии фронта ночные дозоры. Казалось, что теперь к Ленинграду не прорвется незамеченным и заяц. Однако наводчики вражеских самолетов, поджигатели домов продолжали действовать.

Тогда Перебенов предложил переправить к немцам своих людей. Пусть войдут к фашистам в доверие, предложат свои услуги. Может, и клюнет? Возможно, таким путем удастся «нащупать» вражеский канал связи? Начальник отдела Николай Петрович Кабанов, руководивший операцией, выслушав Ивана Гордеевича, согласился. Готовить людей к переброске во вражеский тыл, руководить их разведывательной работой он поручил Перебенову.

К немцам Перебенов направил двух восемнадцатилетних комсомольцев — Мишу и Петю. Сыновья рабочих и сами рабочие, юноши в свободное время рыли окопы под Ленинградом, дежурили на крышах домов, обезвреживая зажигательные бомбы, сбрасываемые вражескими самолетами, в составе рабочих дружин патрулировали по городу. Иван Гордеевич не раз до этого встречался с комсомольцами, видел их в деле. Особенно нравился ему голубоглазый, с веснушками на лице Петя. Он поражал Перебенова находчивостью, умением хорошо разбираться в людях. Худощавый, черноволосый Миша, на первый взгляд казался флегматичным, а на самом деле был смелым и ловким парнем.

Темной дождливой ночью юноши благополучно перешли линию фронта и надолго застряли в немецком тылу. Перебенов ждал их возвращения одну неделю, другую, третью… Но от юных разведчиков не было никаких вестей. «Наверное, хлопцам не удалось перехитрить абверовцев… Значит, сам виноват. Что-то не доделал, упустил», — думал Иван Гордеевич. Думал так, а в душе все же надеялся, что они возвратятся, операция завершится успешно.

Миша с Петей появились в Ленинграде на квартире, которую им указал Перебенов. На них была добротная одежда, на щеках алел румянец.

— Откормились на немецких харчах, — пошутил Петя.

Юноши рассказали Ивану Гордеевичу о своих мытарствах у немцев.

Когда перешли линию фронта, на допросе в абвере в первую очередь показали листовки, которые немцы тоннами разбрасывали над Ленинградом. «Посмотрите на нас — кожа да кости остались, — говорил немцам Петя. — А вы в своих листовках обещаете хлеб, масло…» Хлопцы клялись, что готовы верой и правдой служить немцам, помогать им. Фашисты, конечно, хорошо знали, в каких нечеловеческих условиях живут ленинградцы в осажденном городе, надеялись, что голодные люди не выдержат, сдадутся. И все же юношам сначала не поверили. В абвере их допрашивали, избивали, но Петя и Миша стояли на своем.

И немцы поверили. Приодели их; подкормили, снабдили продуктовыми карточками и перебросили через линию фронта в Ленинград. Задание дали — действовать в Кировском районе.

— Нам поручили определить местонахождение зенитных установок, обороняющих район с воздуха, — сообщил Миша.

— Мы поможем вам в этом, — улыбнулся Перебенов.

Советские чекисты снабдили юных разведчиков ложными сведениями и через несколько дней снова переправили через линию фронта. Спустя неделю комсомольцы опять встретились с Перебеновым на ленинградской квартире.

— Кажется, поверили! — воскликнул Петя. — Снова дали задание разведывательного характера.

Чекисты снабдили юношей ложными «разведывательными» данными и переправили их к немцам. На этот раз фашистская разведка, направляя Мишу и Петю в осажденный город, сообщила им явку своего агента, передала ему через юношей задание вербовать наводчиков немецких самолетов на цели.

По возвращении юных разведчиков в Ленинград в управлении разработали детальный план захвата вражеского агента. Операция была назначена на раннее утро. Ею руководил Иван Гордеевич Перебенов. Он подошел с чекистами к дому, в котором жил вражеский агент, на рассвете. Поднялся на четвертый этаж, постучал в дверь. На стук долго не отвечали. Потом за дверью послышались шаркающие шаги и сонный голос тихо спросил:

— Кто там?

— Из похоронного бюро. Нет ли в вашей квартире мертвецов? — спросил Перебенов.

Это был условленный пароль, который сообщили фашисты юным советским разведчикам.

— Мертвых нет, но я сам очень плохо себя чувствую, — ответили за дверью тоже паролем.

Дверь распахнулась, и Перебенов увидел перед собой довольно крепкого еще человека, закутанного в стеганый халат. Наметанный глаз чекиста заметил что-то за поясом хозяина квартиры. «Оружие», — определил Иван Гордеевич, входя в квартиру немецкого агента. Убедился, что в ней больше никого нет.

— А теперь здравствуйте, — протянул руку хозяину.

Тот настороженно осклабился и тоже поднял руку для пожатия. И тут же Перебенов нанес ему сильный удар в живот и выхватил у него из-за пояса пистолет.

— Руки вверх! — скомандовал Иван Гордеевич.

На допросе агент выдал своих сообщников, и они были арестованы.

Так было ликвидировано осиное гнездо в Кировском районе осажденного Ленинграда. Наводка вражеских самолетов на цели и поджоги в городе прекратились. Контрразведчики помогли ленинградцам сохранить от разрушения оборонные предприятия, важные общественные и жилые здания.

В РЯДАХ ПОЛЬСКИХ КОНТРРАЗВЕДЧИКОВ

Иван Гордеевич Перебенов, как уже говорилось, служил в Войске Польском, боролся с фашистами на Украине, освобождал Варшаву, штурмовал Берлин. По просьбе народного правительства Перебенов остался в рядах польской контрразведки и после войны. Во время жестокой борьбы с бандами Армии Краевой Иван Гордеевич работал заместителем начальника одного из отделов главного управления информации Войска Польского. В задачи этого отдела как раз и входила разработка оперативных планов, связанных с ликвидацией банд Армии Краевой.

У польских контрразведчиков всюду были свои «глаза и уши». Им помогали тысячи добровольных помощников. Таким образом удалось предотвратить многие диверсии на предприятиях и железных дорогах, разгромить сотни банд, рыскавших вокруг столицы и других больших городов страны. Трудящиеся Народной Польши стремились быстрее залечить нанесенные войной раны, строить новую, счастливую жизнь. Поэтому подавляющее большинство поляков, часто рискуя жизнью, выслеживало банды, сообщало о них контрразведчикам. Но были случаи, когда тщательно разработанные операции срывались. Контрразведчики были уверены, что среди них есть предатель. Но как его выявить? Они внимательно начали изучать личные дела работников отдела, наблюдали, следили за ними, однако желаемых результатов не добились. Тогда собрались контрразведчики, хорошо знавшие друг друга во время войны, не раз делившие пополам горе и радость. Собрались, чтобы поговорить, как действовать дальше. В узком кругу товарищей Иван Гордеевич Перебенов предложил разработать план, связанный с ликвидацией одной из банд. Здесь же, на совещании, договорились: никому больше не сообщать об этом, никаких документов на проведение операции не оформлять.

Так и сделали… Войска выступили из Варшавы ночью. Направились вначале в другом направлении. За городом же изменили маршрут и скрытно подошли к месту, где, по данным разведки, должна была базироваться банда. Ее «накрыли» (вместе с эмиссаром из Лондона) в предместье польской столицы. Главарь банды, поднимая руки вверх, выругался:

— Стервы! Служат и нашим и вашим.

— Надо знать, кого к нам засылать, — сказал Перебенов, не ведая еще, о ком идет речь.

— Да вроде бы знали. А вышколили на свою голову.

Так, слово за словом, Перебенов вытянул у главаря банды вес, что ему нужно было. Врагами оказались секретарь отдела и машинистка. Они и выдавали планы контрразведки бандитам. На допросе предатели польского народа рассказали обо всем, в том числе и о террористических актах, которые готовили банды Армии Краевой, выдали польской контрразведке нескольких своих агентов.

С тех пор операции, разработанные польскими контрразведчиками, стали всегда осуществляться успешно. Вскоре все банды Армии Краевой были ликвидированы.

КОНЕЦ БАНДЫ БРЫЛЯ

Это случилось летом 1948 года, когда подполковник Перебенов возглавлял Лопатинский райотдел органов государственной безопасности, Лопатинский район тогда уже был в основном очищен от банд украинских буржуазных националистов. Но в некоторых селах бандеровцы еще продолжали действовать. Много хлопот доставляла чекистам банда главаря по кличке Брыль, скрывавшаяся в лесах недалеко от села Кустын. Она терроризировала местных жителей, убивала сельских активистов. Подходы к этому селу и лесу были под наблюдением бандеровских связных.

Как ликвидировать банду? Эта мысль не давала Ивану Гордеевичу покоя. Строил различные варианты, мысленно осуществлял их, но снова и снова отбрасывал, понимая, что в условиях села Кустын они неприемлемы. Однажды поехал туда, зашел в дом крестьянки, сын которой находился в банде. Завел с нею разговор:

— Как думаете жить дальше? Пропадет ваш сынок… Одной бедовать придется. Передайте, чтобы пришел к нам с повинной…

— Да говорила я с ним, — ответила женщина. — Боится, что не простят ему грехов…

— Советская власть гуманна. Простит и вашего сына, если вовремя одумается.

Женщина задумалась, смахнула набежавшую слезу. А Перебенов продолжал:

— Передайте Николаю, что хочу встретиться и поговорить с ним.

Через несколько дней женщина сообщила Ивану Гордеевичу: «Согласился».

Прошло еще несколько дней в переговорах о месте и условиях встречи. Место назначил Перебенов, условия встречи — бандит. Встретиться решили поздним вечером без оружия один на один. Передавая Перебенову свой разговор с сыном, женщина расплакалась:

— Вручаю судьбу сыночка в ваши руки, — причитала она. — Сохраните ему жизнь…

Перебенов вышел из села на встречу с бандитом, когда начало смеркаться. Шел и думал: «А вдруг подвох? Вдруг бандиты решили заманить его в ловушку, а он поверил…» В сердце прокрадывалась тревога, но отступать от задуманного, естественно, и не собирался.

Пришел в назначенное место, прилег в густой ржи. Лежит и думает: придет бандит или нет? Прошло минут пятнадцать. Вдруг где-то вблизи зашуршала рожь. Иван Гордеевич приподнялся. Видит: идет человек. Ступает осторожно, прислушивается. Подошел ближе, остановился, тихо свистнул. Поднялся на ноги и чекист. Они подошли друг к другу и легли на землю.

— Вот ты какой худой и бледный, — сказал Перебенов.

— В бункере жиру не нагонишь…

— Так выходи из бункера!

— Поздно, — проговорил он хриплым голосом.

— Почему же поздно? — спросил Иван Гордеевич.

— Вы не расстреляете, так свои прикончат. У нас измены не прощают.

— Запутался ты парень…

— Так помогите выпутаться! — почти выкрикнул бандит.

— Поможем, если захочешь.

— Очень даже хочу!

Бандит произнес эти слова так искренне, что не верить ему было просто нельзя.

— Какое у тебя оружие? — спросил Иван Гордеевич.

— Винтовка. А что?

— Получишь автомат и будешь действовать.

И Перебенов рассказал Николаю, что ему предстоит делать, выложил перед ним план, как обезвредить банду.

…Спустя несколько дней после этой встречи в окрестностях Кустына ночную тишину прорезала автоматная очередь, Это стрелял Николай. Отпросившись у Брыля на побывку к матери, он взял спрятанный в ее сарае автомат, который ему дали чекисты, и залег у тайной тропы. От его пуль пали тогда два самых отъявленных бандеровца, с помощью которых Брыль держал в руках всю банду. В бункер же Николай возвратился с винтовкой. Так что у бандитов он был вне подозрения. И чекисты способствовали этому: после выстрелов они быстро появились у места стычки. Бандиты были уверены, что автоматные очереди — дело рук чекистов.

Банда понесла потери, но продолжала действовать. После гибели двух своих помощников Брыль решил перевести «боевку» в другое место. Николай сумел сообщить об этом чекистам, назвал примерное время, указал путь, но которому, вероятно, будет следовать банда. И не ошибся. В один из осенних дней на рассвете бандеровцы напоролись на чекистскую засаду. Чтобы не вызвать у Брыля подозрений, Николай находился тоже среди бандитов. После первых же выстрелов он упал на землю. Бой был коротким, но жарким. Чекисты шквальным огнем прижали бандитов к земле и захватили их.

Так закончила свое бесславное существование последняя крупная банда в Лопатинском районе. Разгромить ее чекистам помог Николай, который все же понял: не по пути ему с отщепенцами украинского народа.

Иван Любащенко, «Есть такой фронт», 1973г.

Материал взят: Тут