“Час расплаты наступил, и пусть кровь смоет русскую грязь” ( 3 фото )

Русские в Таджикистане пережили одну из самых серьёзных трагедий, вызванных распадом СССР. Появились они в этом регионе со второй половины ХIХ века, когда после начавшегося в 1864 году завоевания русскими Центральной Азии с Бухарским и Хивинским ханствами в 1873 году был заключён договор о протекторате.

При этом Бухарское и Хивинское ханства оставались формально суверенными государствами и управлялись своими правителями, в их внутренние дела русская администрация не лезла, сохранив местное самоуправление, основанное на шариате судопроизводство, земельные отношения и распределение важнейших здесь водных ресурсов. Весьма корректным было и отношение к исламу: на этих “традиционно мусульманских” землях православной церкви была запрещена даже миссионерская деятельность. Запретили только работорговлю.

В это время на территорию Средней Азии приезжают первые русские, в основном – военные, пограничники и чиновники. К началу XX века их вместе с семьями было около 50 тысяч человек, а вторая, ещё более мощная волна пришла во времена СССР. Русские оседали в основном в городах, работая на различных производствах. Так, в Душанбе по переписи 1970 года крупнейшими этническими группами были: русские (42%), таджики (26%) и узбеки (10%).

Ситуация радикально изменилась после 1990 года: толчком для массового исхода русских послужили события “кровавого февраля” и начавшаяся вскоре гражданская война в Таджикистане. Впрочем, справедливости ради отметим, что в Таджикистане никто специально резать русских не собирался: они просто попали в жернова местных межклановых разборок, когда началась драка за делёж советского наследства.

В Таджикистане с 1937 года и до распада СССР ключевые посты занимали представители Ленинабадской и Кулябской областей, а также Гиссарской долины. В борьбе за власть им противостояли выходцы из Гармской долины и Горного Бадахшана. Соответственно, первые ориентировались на КПСС и легальную власть, вторые являлись “исламистской оппозицией”.

В феврале 1990 г. напряжение достигло предела, и исламисты в борьбе с руководством Таджикистана решили сыграть на национальном вопросе. Поводом стал озвученный на массовом митинге слух о том, что бежавшим в Душанбе к родственникам от бакинского (январь 1990 г.) погрома армянам хотят предоставить лучшие квартиры в новостройках, предназначенные для душанбинцев-очередников.


Пуштунский “Талибан” (организация, запрещенная на территории Российской Федерации) в Афганистане

11 февраля митинги стали многотысячными, люди требовали отставки первого секретаря Махкамова, который к митингующим, разумеется, не вышел. Большинство армян к тому времени уже вывезли самолётами в Ереван, но процесс был запущен: у здания республиканского ЦК начались столкновения с милицией, было применено оружие и пролилась первая кровь.

На митингах, которыми теперь “рулили” исламисты, акцент всё более делался на национальную тематику, к чему активно подключилась и местная интеллигенция. Так, известная таджикская поэтесса Гулсухор Сафиева (сегодня, кстати, перебравшаяся в Россию, где зарабатывает изданием своих книг и литературными вечерами) высоким поэтическим штилем клеймила “северных варваров”, надругавшихся над её “темноглазой родиной” и призывала: “Час расплаты наступил, и пусть кровь смоет русскую грязь”. Что и кинулась практически реализовывать наэлектризованная толпа, среди которой было немало прибывших в город оппозиционеров с оружием.

Громили административные здания, грабили склады и магазины, но главной мишенью погромщиков являлись всё-таки русские. Официальная статистика (как видно, чтобы не нагнетать страсти) приводит более чем скромную цифру жертв начавшейся резни – 20 убитых и более 500 раненых и искалеченных. Однако в книге Д. О. Рогозина “Враг народа” приводятся совершенно другие цифры: “В середине февраля 1990 г. национал-исламисты буквально растерзали полторы тысячи (!) русских мужчин и женщин в Душанбе”.

Этому веришь как-то больше официальных данных – не только потому, что по роду службы Дмитрий Рогозин имел доступ к реальной информации, но и потому, что сказанное им перекликается с множеством свидетельств русских людей, которым повезло уцелеть в творившемся тогда кошмаре. От их рассказов буквально холодеет кровь.

Банды национал-исламистов творили такое, что самые оголтелые германские нацисты даже представить себе не могли. Русских грабили, насиловали, убивали, не щадя стариков и детей, – на улице среди белого дня или в собственных квартирах. На площади у железнодорожного вокзала русских женщин не только насиловали, но и, раздев догола, заставляли под автоматные очереди бегать по кругу на потеху насильникам. У текстильного комбината, перекрыв дорогу, останавливали автобусы и троллейбусы с едущими на работу людьми. Мужчин зверски избивали, женщин здесь же, на остановках, насиловали.

Расстреляли из гранатомёта автобус с детьми русских офицеров. Расправились с православным священником и подожгли храм. На центральной площади средь бела дня толпой были изнасилованы и публично растерзаны две русских студентки. Там же пожилого русского мужчину 20 минут убивали, медленно протыкая заточенными арматуринами… Все морги Душанбе были переполнены, пришлось даже развернуть дополнительно несколько “полевых” моргов… какие уж там “20 убитых”!

Пока шли погромы, власти и милиция проявляли полную недееспособность: милиционеры либо охраняли административные здания, либо, надев халаты и тюбетейки, разбежались по домам. Руководители предприятий удерживали работников (в основном – русских) на рабочем месте, уверяя, что ничего страшного не происходит, после чего сами сбегали домой на служебных машинах, оставляя добирающихся домой людей во власти экстремистов – при том, что весь общественный транспорт не работал. Ситуацию спасло то, что к 15 февраля русские и не поддавшиеся психозу таджики начали формировать вооружённые отряды самообороны, бравшие под защиту целые районы. Затем в город были введены войска, но полностью порядок удалось установить не ранее 23 февраля.

Как только было возобновлено железнодорожное сообщение, русские начали массово уезжать из страны: в первую очередь из Душанбе: уже к 2000 году русских там осталось чуть более 5%, а сегодня – и того меньше. В целом же по республике доля русского населения с 7,63% в 1989 году упала до 1%, а ныне – и до 0,46% (остались в основном старики и те, кому просто некуда ехать). Их провожали издевательские плакаты “Русские, не уезжайте! Нам нужны рабы!”, автоматные очереди по отъезжающим вагонам, брошенная в окна поезда горящая ветошь. Бежали не только русские: выехали все немцы и евреи, большинство татар и армян. Счастливые аборигены громили и оскверняли русские кладбища, где покоились те самые учёные, строители, рабочие и инженеры, которые в значительной степени и создали Таджикистан как современную страну.

Но вдруг стало очевидно, что именно “северные варвары” были тем несущим каркасом, на котором держалось всё общественное здание Таджикистана, лишившись которого дети “темноглазой родины” принялись резать друг друга с такой жестокостью и в таких количествах, что на память приходили разве что религиозные войны XVI и XVII веков между протестантами и католиками, ополовинившие население ряда европейских стран. Только по официальным данным за пять лет вспыхнувшей гражданской войны было убито более 60 тысяч человек, по неофициальным – от 100 до 150 тысяч.

В стране элементарно не хватало питьевой воды, начались массовые эпидемии: только брюшным тифом переболели 26 тысяч человек, из которых 337 умерли, а ведь были ещё туберкулёз, холера и даже полузабытая чума. Вместо ожидавшегося после “освобождения” благополучия и процветания Таджикистан получил жуткий развал экономики и массовую бедность, от которой не спасал даже налаженный через республику трафик ¾ афганского героина. Как тут не вспомнить слова из Писания: “Мне отмщение, и Аз воздам…”?!

И тогда в Россию на заработки побежали уже уроженцы Средней Азии – из Таджикистана, Узбекистана, Киргизии. Только в Москве их сегодня более 1,5 миллионов. Причём, несмотря на создаваемые ими проблемы, за душанбинскую резню 1990 г. им никто не мстил, хотя после поражения в гражданской войне немало бывших оппозиционеров (включая тех, кто тогда резал русских в Душанбе), скрывается именно в России среди мигрантов. Знали ведь, куда ехали…

При этом весьма тихие поначалу среднеазиаты сегодня всё активнее начинают “показывать зубы”, устраивая массовые побоища в борьбе за “сферы влияния”, давая огромный процент изнасилований, образуя то и дело ликвидируемые ФСБ подчинённые исламистам террористические группы. Как они поведут себя в случае какой-нибудь социальной дестабилизации в России – сказать не может никто.

К примеру, недавно некий Усман Баратов, президент межрегионального узбекского землячества “Ватандош”, прозрачно намекнул, что поскольку из-за карантинных мер ряд использующих труд мигрантов производств могут быть закрыты, а уехать домой они не смогут (там границу тоже перекрыли), то России это выйдет боком. Во-первых, в следующем году она недосчитается двух миллионов рабочих рук, которые к тому же часть заработанных денег оставляют здесь. А во-вторых, “зависнув” между Россией, где они не нужны, и также перекрывшими границы собственными странами, сотни тысяч организованных в землячества молодых мужчин могут начать решать свои материальные проблемы самостоятельно и тем серьёзно обострить ситуацию.

Что тут сказать? Пугать Россию подобными намёками – дело малоперспективное. Если даже какие-то оголодавшие горячие среднеазиатские парни попытаются здесь устроить нам маленький Душанбе 1990 года, боюсь, что боком это выйдет прежде всего им. В России немало отдалённых холодных районов, нуждающихся в освоении и рабочих руках, вот только работать там придётся бесплатно и под конвоем.


На улице в Душанбе

Да и временная потеря двух миллионов гастарбайтеров тоже принесёт больше плюсов, чем минусов. Во-первых, вывозят они из России более 10 миллиардов долларов ежегодно – гораздо больше, чем тратят здесь. А во-вторых, трудовая миграция (особенно нелегальная, которая куда больше легальной) создаёт нам массу проблем: работодатель никогда не поднимет зарплату русским, пока есть возможность задёшево нанять мигранта, да ещё половину заработанного ему недоплатить. Добавим сюда этническую преступность, наркотрафик, дополнительную нагрузку на социальную сферу, серьёзное влияние среди мигрантов исламистских террористических структур и т. п.

Не говоря уж об эпидемиологической опасности: не секрет ведь, что к обосновавшимся здесь “дворникам” валом валят с родины многочисленные родственники – рожать и бесплатно лечиться от давно забытых у нас серьёзных заболеваний. Так что больше плюсов или минусов мы имеем от миграции – это ещё большой вопрос. И, возможно, лишь эпидемия коронавируса заставит, наконец, российские власти серьёзно заняться неизбежной проблемой, которую создаёт присутствие в стране многих миллионов социально необустроенных молодых мужчин иной веры и культуры.

Речь, разумеется, не о депортации, но о жёстком контроле и правильной манере поведения с ними. К примеру, в 2011 году произошёл дичайший случай с двумя российскими пилотами, чей самолёт совершил вынужденную посадку в Курган-Тюбе. Накануне в России был задержан с 10 кг афганского героина сынок начальника таджикистанской железной дороги. Поэтому в порядке ответной меры лётчиков обвинили… в контрабанде двигателя их собственного самолёта и присудили по 8,5 года тюрьмы.

По счастью, в 2011 году Россия была уже не та, что в 1990-м. Тут же в Москве задержали 300 (!) таджикских гастарбайтеров и “обнаружили” у всех целый букет разнообразных болезней – до ВИЧ включительно. В Душанбе намёк поняли, и на следующий день после высылки мигрантов лётчики были освобождены. Именно таков единственно возможный алгоритм выстраивания отношений с носителями восточной ментальности, для которых слова “он сильнее” и “он имеет право на всё” – практически синонимы. Восточный человек уважает только того, кто сильнее его или равен ему, но никогда – того, кто слабее, как бы добр и уважителен он ни был.

Что же касается причин трагедии русских на постсоветском пространстве, то их две.

Первая. В сломанной после крушения СССР “картине мира” и исходящих из неё поведенческих стереотипов. В “большой семье”, если нет признаваемого всеми “отца” (а такую роль до 1917 года выполнял “Белый царь”), функции “старшего в семье” переходят к “старшему брату”, в том числе обязанность следить, чтобы “младшие” друг друга не обижали. Так оно и было в “красной империи” СССР. Но когда и она рухнула, “старшими” в своих республиках стали вчерашние “младшие”, не имевшие для этой роли ни соответствующего опыта, ни соответствующей ментальности. Это всё равно как избалованному ребёнку дать в руки настоящий автомат и сказать, что “он теперь главный”. Станет ли он “старшим братом” тем, кто слабее его? Вряд ли. Скорее уж кинется вершить суд и расправу над всеми, кто ему за что-то когда-то не понравился. Именно такими “детьми с автоматом в руках” оказались в большинстве своём “титульные” народы бывших советских республик.

Вторая. Всё случившееся стало прямым результатом провала попыток создать в СССР вместо традиционного для России союза народов, объединившегося вокруг русской системообразующей первоосновы, “новую историческую общность – советский народ”, объединённый исключительно одинаковым гражданством и общей идеологией. Не секрет, что в унифицированных “советских” пытались переделать прежде всего именно русских, все же прочие народы и в СССР оставались собой – таджиками, азербайджанцами, латышами и т. д. Итогом чего стали все трагические и кровавые последствия развала СССР, когда идеология рухнула, деморализованный многолетней “антиимперской” пропагандой и борьбой с “великорусским шовинизмом” русский народ не мог, да и не хотел выполнять присущую ему роль, а ответственность за все действия союзного и даже своего республиканского руководства путём несложной подмены понятий возложили именно на русских.

Вот и сегодня в России снова продвигают некий аналог “советского народа” – “гражданскую нацию”, под которой понимают опять-таки не союз народов с государствообразующей ролью русского народа, а совокупность усреднённых “человекоединиц” с одинаковыми паспортами, как, например, во Франции или США. К чему это может привести в России, мы, казалось бы, уже должны понять на печальных примерах начала времён развала СССР. И тем не менее – не понимают… Неужели правы те, кто утверждает: “История учит нас только одному – что она нас ничему не учит”?!

Хомяков Владимир