Женское искусство хуже мужского? ( 8 фото )
- 30.08.2019
- 751
Итак, после небольшого перерыва продолжим разговор о том, почему исторически так сложилось, что мужское искусство ценится больше женского, лидерами по продажам своего творчества всё ещё остаются мужчины, а самим художницам приходится постоянно разрываться между семьёй и карьерой. Начало статьи "Женское искусство хуже мужского? (Часть 1)"
Может мужчины просто талантливее?
Известный философ и мыслитель 19 века – Артур Шопенгауэр (нем. Arthur Schopenhauer, 1788- 1860) утверждал в своих трудах, что как художники женщины совершенно бездарны.[5] Причём ровно до того момента, пока в 1860 году известная скульптор Элизабет Ней (нем. Elisabeth Ney, 1833-1907) не подарила закоренелому шовинисту идеально выполненный бюст, изображающий его самого в наилучшем виде. К слову, Элизабет была первой женщиной-скульптором, которая могла содержать себя и гражданского мужа благодаря своему творчеству.[1]
Слева фото Элизабет Ней в её ателье, справа выполненный ею бюст Шопенгауэра.
К сожалению, слова Шопенгауэра ложились на весьма благодатную почву. Большинство мужчин, да и самих женщин того времени, были уверены в том, что материнство и прислужничество, в том числе и сексуальное, – предел мечтаний для особей женского пола. И если вы думаете, что Шопенгауэр – это давно и неправда, то спешу заверить, что ещё в 20 веке его охотно цитировали при аргументации целостности мужского искусства и несостоятельности женского. Мол, сам Шопенгауэр вынес вердикт!
Да и сейчас всё ещё на каждом шагу можно встретить подобную гендерную дискриминацию, которая подкрепляется словами: «Мужчины лучшие художники, или почему их настолько больше, чем женщин?»
Но, простите, о какой развёрнутой деятельности женщин можно было вообще говорить, если, к примеру, в такой развитой европейской стране как Германия гражданский кодекс вплоть до 1977 года содержал в себе следующее предписание: «Каждая женщина, которая хочет работать, обязана получить на это разрешение мужа».[2] До 1 июля 1958 года супруг, если ему так хотелось, мог по собственному усмотрению и без согласия жены подать заявление о её бессрочном уходе с работы. Некоторые источники утверждают, что речь шла о тех случаях, когда мужчина мог доказать в суде, что дома некому присмотреть за детьми. Лишь тогда он мог подать заявление об увольнении женщины без её согласия. Что всё равно возмутительно, на мой взгляд. О самоопределении и самореализации женщины не могло идти и речи.
В Баварии учительницы были вынуждены жить как священнослужители – в целибате. Если они выходили замуж, то были вынуждены увольняться. А всё потому, что по контракту учительница была обязана посвящать всё своё время взращиванию чужих детей. Если только у неё появлялись свои – она якобы больше не могла работать в профессии, потому что должна была растить собственных отпрысков. Кстати, мать художницы-керамистки Барбары Хольтмайер как раз была такой учительницей. Поэтому вышла замуж только в 40 лет и ещё успела родить двоих детей. Но она была скорее исключением из правил. В основном женщину ставили перед жёстким выбором: семья или карьера. Причём выбор был почти всегда в пользу первого, ведь у беременной женщины не было других вариантов. [3]
Женское образование
На заре 20го века для девушки из буржуазной семьи хорошее образование и светские манеры были важной составляющей, но обеспечивались они скорее на любительском уровне – гувернантками, специальными школами или лицеями для домохозяек. Целью любой приличной женщины было замужество. И именно оно означало конец занятиям живописью, дизайном, иллюстрацией, литературой или музыкой. Приобретённые навыки должны были всего лишь услаждать супруга и гостей благородного семейства. О профессиональном занятии творчеством не могло быть и речи.
Талантливую сестру известной художницы-импрессионистки Берты Моризо – Эдму – постигла именно такая участь. В замужестве она, как и полагалось приличной женщине того времени, полностью отказалась от живописи, хотя была не менее одарённой, чем Берта.
Painting of the artist's sister, Edma Morisot by Berthe Morisot, 1869
Берта Моризо боялась участи сестры, ведь не мыслила своей жизни без живописи. Будучи весьма привлекательной и умной девушкой, она была окружена поклонниками и предложениями руки и сердца, но упорно отказывалась их принять. Приводя тем самым в полное отчаяние родителей.
Однако, даже Моризо, при всей необычности взглядов на судьбу женщины, не была бунтаркой настолько, чтобы надеть брюки и подписываться мужским именем, как знаменитая современница Моризо – французская писательница Жорж Санд, урождённая Аврора Дюпен. Берта даже не решалась протестовать против светских приличий. И так как нравы того времени предписывали девушке выходить на улицу только в сопровождении, художница была лишена возможности работы на пленэре или в кафе. Тем более работать с обнажённой натурой. Вещь, которая была и остаётся важной составляющей художественного академического образования. Максимум, что дозволялось изображать художницам - одетых взрослых или полуобнажённых детей.
Мария Башкирцева, «Ателье», 1881, холст, масло.
Авторы издания «Женщины в искусстве»[4] так говорят о положении женщин-художниц: «Вплоть до конца 19 века женщинам воспрещалось находиться в присутствии обнажённых моделей. Весомое ограничение, учитывая то, что в те времена работа с моделью являлась предпосылкой для создания популярной в то время мифологической живописи, впрочем как жанровых, исторических и ландшафтных сцен.»
И если сегодня кто-то крутит носом, что многие женщины до сих пор рисуют только детей и цветы, то речь не о чём ином, как о последствиях веками налагаемых ограничений, которые нам только предстоит преодолеть – нравится нам это или нет.
Пожертвовать семьёй – типично женское решение?
Работы той же Берты Моризо – это женские и детские образы, повседневные домашние хлопоты, невинные пейзажи. В её работах нет эпатажа, нет ярких событий. Возможно, это тоже было причиной недооцененности со стороны публики. И тем не менее, Моризо нашла своё счастье: вышла замуж за человека, который был её самым ярым поклонником и всячески поддерживал. Моризо даже стала матерью, не растеряв при этом страсть к живописи.
Berthe Morisot (1841-1895) Le berceau 1872, RMN-Grand Palais (Musée d'Orsay)
Первая женщина в Мюнхенской академии художеств – Мари Элленридер (нем. Marie Ellenrieder, 1791–1863) была одной из первопроходцев среди европейских художниц, получивших профессиональное академическое образование.[7] И хотя Мари была весьма талантливой потретисткой и даже придворной художницей, цена решения посвятить себя искусству была высока. Она отказалась вполне осознанно от брака и детей, потому что рассматривала свой талант как божий дар. А значит была обязана оставаться бескомпромиссной на своём пути и оставаться только художницей, лишая себя семейного счастья. Выбор, который приходилось делать мало кому из мужчин.
Слева автопортрет Мари в 1820 году, справа работа художницы "Святая Цецилия с лютней" 1833 года
Софонисба Ангуиссола, которая, как и Мари, была придворной портретисткой, так же уплатила цену долгого безбрачия. Её наставлял сам Микельанджело, а молодые Питер Пауль Рубенс и Антониус Ван Дэйк учились у художницы и cоздавали копии её произведений. Знаменитый Джорджо Вазари беспредельно восхищался её талантом. Но, несмотря на это, имя этой одарённой художницы было забыто и вычеркнуто из истории искусства на несколько столетий![8]
Доктор наук Марта Шад в своей книге «Самые знаменитые женщины в мировой истории»[9] дает о художнице довольно сухую справку. А между тем судьба закинула Софонисбу в одиночестве в чужую страну. Причём прожить она могла только своим талантом, так как была незамужней до довольно преклонного по меркам 16 века возраста – до 40 лет.
В 24 года её имя гремело по всей Европе. В 28 лет она была портретисткой при мадридском дворе. Она писала портреты королевской семьи и наставляла других художников. Если вы знакомы с биографиями придворных художников, то наверняка можете себе представить, какие связи, средства и интриги были нужны, чтобы художник мог заполучить подобное «теплое место». И теперь задумайтесь, насколько велик был талант этой женщины и её влияние на могущественных людей того времени, что хотя Софонисба была иностранкой и незамужней, никто не оспаривал её право на почётное и прибыльное место придворного художника. И тем не менее, даже несмотря на своё положение и признание, Софонисба была человеком зависимым и подневольным. Испанский король был её официальным опекуном и распоряжался жизнью женщины до глубокой старости. И хотя Софонисбе удалось проявить стойкость характера и даже во второй раз выйти замуж по-любви, испанский король был вне себя от ярости, что у него не испросили разрешения. Однако, простил художнице подобную вольность в знак уважения её таланта.
Автопортрет Софонисбы с учителем Бернардино Кампи, холст и масло, 1550г via
Удивляться тут, конечно, не приходится. Ведь всего пару десятков лет до рождения Софонисбы женщин вообще за людей не считали. И именно Возрождение и распространение гуманизма в Европе дало им право, пусть на сравнительно короткое время, на саморазвитие и реализацию. И если бы ни эта короткая оттепель, мир никогда бы не узнал другую потрясающую потомственную художницу эпохи Возрождения с весьма трагичной судьбой – Артемизию Джентилески (итал. Artemisia Gentileschi, Artemisia Lomi, 1593-1653), которая пошла ещё дальше и стала первой женщиной, избранной в члены Академии живописного искусства во Флоренции — первой художественной Академии Европы.
Self-Portrait as a Lute Player, 1615–17
Сколько талантливых женщин нам бы подарила история, если бы оттепель эпохи Возрождения переросла в настоящую смену климата? Но увы. Даже женщины-коллеги Мари Элленридер во второй трети 19 века были вынуждены всего несколько лет спустя освободить залы вузов - женщинам в очередной раз запретили официальное образование, которым могли во все времена наслаждаться мужчины.
Страна, в которой не было дискриминации, всё равно не помогла?
Естественно, вполне легитимно спросить, почему в такой стране, как Советский Союз, где женщина была таким же полноценным членом общества, как и мужчина, не засияли на творческом небосводе сотни, может быть даже тысячи огней женского пола? Двери вузов были как будто для всех открыты. К тому же официально в СССР не было дискриминации по половому признаку. В чём же дело? И хотя каждый из нас знает, что эта дискриминация была, этот вопрос меня озадачил. Я стала опрашивать всех знакомых, кого из советских художниц люди могут вспомнить без того, чтобы гуглить.
Естественно, многие тут же вспомнили имена таких потрясающе талантливых художниц как Мария Башкирцева (1858-1884), Зинаида Серебрякова (1884−1967) и Наталия Гончарова (1881−1962). Вот только небольшая поправка: ни одна из них не была именно советской художницей. Более того, и обучение, и основные годы жизни этих женщин прошли вдали от Родины. И даже известная советская скульптор-монументалист Вера Игнатьевна Мухина (1889-1953), которая, как выразилась одна моя знакомая художница, заткнула всех коллег-мужчин по самую шляпку, и скульптура которой «Рабочий и колхозница» стала символом СССР, получила своё образование скульптора в Париже.[10]
Но об этом в следующей части моего рассказа.
Вера Игнатьевна Мухина в своём ателье
-----------------
Источники
[1] Biographie von Elisabet Ney
[2] Женский день и каково пришлось инициаторам - немецким женщинам
[3] Lehrerinnen mussten ledig bleiben
[4] Frauen in der Kunst (edition suhrkamp)
[5] Arthur Schopenhauer: Über die Weiber
[6] Frauen in der Kunst
[7] Marie Ellenrieder: Als erste Frau an deutscher Kunstakademie
[8] Софонисба Ангишола и судьба женщины в эпоху Возрождения
[9] Самые знаменитые женщины в мировой истории
[10] Краткий курс истории. Вера Мухина
[11] Artemisia Gentileschi
Может мужчины просто талантливее?
Известный философ и мыслитель 19 века – Артур Шопенгауэр (нем. Arthur Schopenhauer, 1788- 1860) утверждал в своих трудах, что как художники женщины совершенно бездарны.[5] Причём ровно до того момента, пока в 1860 году известная скульптор Элизабет Ней (нем. Elisabeth Ney, 1833-1907) не подарила закоренелому шовинисту идеально выполненный бюст, изображающий его самого в наилучшем виде. К слову, Элизабет была первой женщиной-скульптором, которая могла содержать себя и гражданского мужа благодаря своему творчеству.[1]
Слева фото Элизабет Ней в её ателье, справа выполненный ею бюст Шопенгауэра.
К сожалению, слова Шопенгауэра ложились на весьма благодатную почву. Большинство мужчин, да и самих женщин того времени, были уверены в том, что материнство и прислужничество, в том числе и сексуальное, – предел мечтаний для особей женского пола. И если вы думаете, что Шопенгауэр – это давно и неправда, то спешу заверить, что ещё в 20 веке его охотно цитировали при аргументации целостности мужского искусства и несостоятельности женского. Мол, сам Шопенгауэр вынес вердикт!
Да и сейчас всё ещё на каждом шагу можно встретить подобную гендерную дискриминацию, которая подкрепляется словами: «Мужчины лучшие художники, или почему их настолько больше, чем женщин?»
Но, простите, о какой развёрнутой деятельности женщин можно было вообще говорить, если, к примеру, в такой развитой европейской стране как Германия гражданский кодекс вплоть до 1977 года содержал в себе следующее предписание: «Каждая женщина, которая хочет работать, обязана получить на это разрешение мужа».[2] До 1 июля 1958 года супруг, если ему так хотелось, мог по собственному усмотрению и без согласия жены подать заявление о её бессрочном уходе с работы. Некоторые источники утверждают, что речь шла о тех случаях, когда мужчина мог доказать в суде, что дома некому присмотреть за детьми. Лишь тогда он мог подать заявление об увольнении женщины без её согласия. Что всё равно возмутительно, на мой взгляд. О самоопределении и самореализации женщины не могло идти и речи.
В Баварии учительницы были вынуждены жить как священнослужители – в целибате. Если они выходили замуж, то были вынуждены увольняться. А всё потому, что по контракту учительница была обязана посвящать всё своё время взращиванию чужих детей. Если только у неё появлялись свои – она якобы больше не могла работать в профессии, потому что должна была растить собственных отпрысков. Кстати, мать художницы-керамистки Барбары Хольтмайер как раз была такой учительницей. Поэтому вышла замуж только в 40 лет и ещё успела родить двоих детей. Но она была скорее исключением из правил. В основном женщину ставили перед жёстким выбором: семья или карьера. Причём выбор был почти всегда в пользу первого, ведь у беременной женщины не было других вариантов. [3]
Женское образование
На заре 20го века для девушки из буржуазной семьи хорошее образование и светские манеры были важной составляющей, но обеспечивались они скорее на любительском уровне – гувернантками, специальными школами или лицеями для домохозяек. Целью любой приличной женщины было замужество. И именно оно означало конец занятиям живописью, дизайном, иллюстрацией, литературой или музыкой. Приобретённые навыки должны были всего лишь услаждать супруга и гостей благородного семейства. О профессиональном занятии творчеством не могло быть и речи.
Талантливую сестру известной художницы-импрессионистки Берты Моризо – Эдму – постигла именно такая участь. В замужестве она, как и полагалось приличной женщине того времени, полностью отказалась от живописи, хотя была не менее одарённой, чем Берта.
Painting of the artist's sister, Edma Morisot by Berthe Morisot, 1869
Берта Моризо боялась участи сестры, ведь не мыслила своей жизни без живописи. Будучи весьма привлекательной и умной девушкой, она была окружена поклонниками и предложениями руки и сердца, но упорно отказывалась их принять. Приводя тем самым в полное отчаяние родителей.
Однако, даже Моризо, при всей необычности взглядов на судьбу женщины, не была бунтаркой настолько, чтобы надеть брюки и подписываться мужским именем, как знаменитая современница Моризо – французская писательница Жорж Санд, урождённая Аврора Дюпен. Берта даже не решалась протестовать против светских приличий. И так как нравы того времени предписывали девушке выходить на улицу только в сопровождении, художница была лишена возможности работы на пленэре или в кафе. Тем более работать с обнажённой натурой. Вещь, которая была и остаётся важной составляющей художественного академического образования. Максимум, что дозволялось изображать художницам - одетых взрослых или полуобнажённых детей.
Мария Башкирцева, «Ателье», 1881, холст, масло.
Авторы издания «Женщины в искусстве»[4] так говорят о положении женщин-художниц: «Вплоть до конца 19 века женщинам воспрещалось находиться в присутствии обнажённых моделей. Весомое ограничение, учитывая то, что в те времена работа с моделью являлась предпосылкой для создания популярной в то время мифологической живописи, впрочем как жанровых, исторических и ландшафтных сцен.»
И если сегодня кто-то крутит носом, что многие женщины до сих пор рисуют только детей и цветы, то речь не о чём ином, как о последствиях веками налагаемых ограничений, которые нам только предстоит преодолеть – нравится нам это или нет.
Пожертвовать семьёй – типично женское решение?
Работы той же Берты Моризо – это женские и детские образы, повседневные домашние хлопоты, невинные пейзажи. В её работах нет эпатажа, нет ярких событий. Возможно, это тоже было причиной недооцененности со стороны публики. И тем не менее, Моризо нашла своё счастье: вышла замуж за человека, который был её самым ярым поклонником и всячески поддерживал. Моризо даже стала матерью, не растеряв при этом страсть к живописи.
Berthe Morisot (1841-1895) Le berceau 1872, RMN-Grand Palais (Musée d'Orsay)
Первая женщина в Мюнхенской академии художеств – Мари Элленридер (нем. Marie Ellenrieder, 1791–1863) была одной из первопроходцев среди европейских художниц, получивших профессиональное академическое образование.[7] И хотя Мари была весьма талантливой потретисткой и даже придворной художницей, цена решения посвятить себя искусству была высока. Она отказалась вполне осознанно от брака и детей, потому что рассматривала свой талант как божий дар. А значит была обязана оставаться бескомпромиссной на своём пути и оставаться только художницей, лишая себя семейного счастья. Выбор, который приходилось делать мало кому из мужчин.
Слева автопортрет Мари в 1820 году, справа работа художницы "Святая Цецилия с лютней" 1833 года
Софонисба Ангуиссола, которая, как и Мари, была придворной портретисткой, так же уплатила цену долгого безбрачия. Её наставлял сам Микельанджело, а молодые Питер Пауль Рубенс и Антониус Ван Дэйк учились у художницы и cоздавали копии её произведений. Знаменитый Джорджо Вазари беспредельно восхищался её талантом. Но, несмотря на это, имя этой одарённой художницы было забыто и вычеркнуто из истории искусства на несколько столетий![8]
Доктор наук Марта Шад в своей книге «Самые знаменитые женщины в мировой истории»[9] дает о художнице довольно сухую справку. А между тем судьба закинула Софонисбу в одиночестве в чужую страну. Причём прожить она могла только своим талантом, так как была незамужней до довольно преклонного по меркам 16 века возраста – до 40 лет.
В 24 года её имя гремело по всей Европе. В 28 лет она была портретисткой при мадридском дворе. Она писала портреты королевской семьи и наставляла других художников. Если вы знакомы с биографиями придворных художников, то наверняка можете себе представить, какие связи, средства и интриги были нужны, чтобы художник мог заполучить подобное «теплое место». И теперь задумайтесь, насколько велик был талант этой женщины и её влияние на могущественных людей того времени, что хотя Софонисба была иностранкой и незамужней, никто не оспаривал её право на почётное и прибыльное место придворного художника. И тем не менее, даже несмотря на своё положение и признание, Софонисба была человеком зависимым и подневольным. Испанский король был её официальным опекуном и распоряжался жизнью женщины до глубокой старости. И хотя Софонисбе удалось проявить стойкость характера и даже во второй раз выйти замуж по-любви, испанский король был вне себя от ярости, что у него не испросили разрешения. Однако, простил художнице подобную вольность в знак уважения её таланта.
Автопортрет Софонисбы с учителем Бернардино Кампи, холст и масло, 1550г via
Удивляться тут, конечно, не приходится. Ведь всего пару десятков лет до рождения Софонисбы женщин вообще за людей не считали. И именно Возрождение и распространение гуманизма в Европе дало им право, пусть на сравнительно короткое время, на саморазвитие и реализацию. И если бы ни эта короткая оттепель, мир никогда бы не узнал другую потрясающую потомственную художницу эпохи Возрождения с весьма трагичной судьбой – Артемизию Джентилески (итал. Artemisia Gentileschi, Artemisia Lomi, 1593-1653), которая пошла ещё дальше и стала первой женщиной, избранной в члены Академии живописного искусства во Флоренции — первой художественной Академии Европы.
Self-Portrait as a Lute Player, 1615–17
Сколько талантливых женщин нам бы подарила история, если бы оттепель эпохи Возрождения переросла в настоящую смену климата? Но увы. Даже женщины-коллеги Мари Элленридер во второй трети 19 века были вынуждены всего несколько лет спустя освободить залы вузов - женщинам в очередной раз запретили официальное образование, которым могли во все времена наслаждаться мужчины.
Страна, в которой не было дискриминации, всё равно не помогла?
Естественно, вполне легитимно спросить, почему в такой стране, как Советский Союз, где женщина была таким же полноценным членом общества, как и мужчина, не засияли на творческом небосводе сотни, может быть даже тысячи огней женского пола? Двери вузов были как будто для всех открыты. К тому же официально в СССР не было дискриминации по половому признаку. В чём же дело? И хотя каждый из нас знает, что эта дискриминация была, этот вопрос меня озадачил. Я стала опрашивать всех знакомых, кого из советских художниц люди могут вспомнить без того, чтобы гуглить.
Естественно, многие тут же вспомнили имена таких потрясающе талантливых художниц как Мария Башкирцева (1858-1884), Зинаида Серебрякова (1884−1967) и Наталия Гончарова (1881−1962). Вот только небольшая поправка: ни одна из них не была именно советской художницей. Более того, и обучение, и основные годы жизни этих женщин прошли вдали от Родины. И даже известная советская скульптор-монументалист Вера Игнатьевна Мухина (1889-1953), которая, как выразилась одна моя знакомая художница, заткнула всех коллег-мужчин по самую шляпку, и скульптура которой «Рабочий и колхозница» стала символом СССР, получила своё образование скульптора в Париже.[10]
Но об этом в следующей части моего рассказа.
Вера Игнатьевна Мухина в своём ателье
-----------------
Источники
[1] Biographie von Elisabet Ney
[2] Женский день и каково пришлось инициаторам - немецким женщинам
[3] Lehrerinnen mussten ledig bleiben
[4] Frauen in der Kunst (edition suhrkamp)
[5] Arthur Schopenhauer: Über die Weiber
[6] Frauen in der Kunst
[7] Marie Ellenrieder: Als erste Frau an deutscher Kunstakademie
[8] Софонисба Ангишола и судьба женщины в эпоху Возрождения
[9] Самые знаменитые женщины в мировой истории
[10] Краткий курс истории. Вера Мухина
[11] Artemisia Gentileschi
Материал взят: Тут