Роль водки в истории России: правда и вымысел ( 4 фото )
- 01.07.2019
- 2 092
На дворе стоит роскошное лето – время отпусков, пикников и всяческих прочих видов отдыха. В такие дни даже как-то не с руки писать о революциях, смутах и войнах, мысль сама собой сворачивает на что-то более мирное и, желательно, приятное. Да ведь и то сказать – не только кровь за долгие века лилась реками на просторах нашего Отечества! «Зелена вина» тоже пролили немало…
К сожалению, статьи обо всем, что связано с употреблением в нашей стране спиртного можно, по большей части, разделить на две категории – либо сугубо рекламные (с ними все понятно), либо гневно-осуждающе-трагические, нещадно клеймящие питие как таковое и всех хотя бы немного «употребляющих» людей. Мы же с вами попробуем поискать ответ на вопрос о том, какую роль сыграло хмельное в российской и советской истории, а попутно развеем в пух и прах хотя бы самые навязчивые и нелепые мифы, связанные с данным вопросом.
«Питейные» мифы России
«Водка – самый русский напиток!», «Русские – самая пьяная нация в мире, несущая алкоголизм в своем генофонде!», «Наш народ спаивали веками – сперва цари, потом Генсеки!» – каких только непроходимых глупостей не услышишь и не прочитаешь, стоит лишь «зацепить» данный вопрос. А уж иностранцы… Вон, не так давно японский журналист Мититака Хаттори на полном серьезе выдал версию о том, что именно горбачевские антиалкогольные указы, которые японец упорно называет «сухим законом», и привели к крушению СССР! Они, по его мнению, «вызвали гнев пьющих», у которых попросту «не было другого развлечения». И все – конец «перестройке», кранты Советскому Союзу… Ну что тут скажешь? Остается только детально разобраться с навороченным вокруг «русского пьянства» вековым враньем и заблуждениями.
«Князь Владимир – апологет древнерусского алкоголизма». Подобная бредятина родилась на свет и по сей день имеет хождение благодаря тому, что известный всем нам со школьной скамьи Нестор-летописец, автор «Повести временных лет», в разделе, описывающем выбор Великим князем Владимиром новой веры для своего государства, утверждал, что от мусульманства тот отказался чуть ли не исключительно в силу имеющегося в Коране запрета на употребление вина. «Веселие на Руси есть питие!» – вроде бы выдал Красно Солнышко, дав тем самым магометанам от ворот поворот. Понятно, что древний труженик пера просто хотел расписать все «покрасивше» и на выбор такого важнейшего атрибута, как государственная религия у великого прагматика Владимира повлияли совсем другие факторы, которые сегодня назвали бы геополитическими соображениями. Но легенда пошла гулять по свету, дав неплохой козырь тем, кто утверждает, что…
«Русские самая пьющая нация и были таковыми всегда». Это вам в Европе каждый скажет – уж они точно знают! На самом деле – брехня полнейшая, просто наглая клевета, одна из широчайшего арсенала «русофобии для начинающих». Начать надо с того, что тому же Нестору нет веры по крайне простой причине – на Руси времен Владимира массовое пьянство было невозможно физически! Главным хмельным напитком служил перебродивший «стоялый» мед. Крепость у него была поближе к пиву, максимум – к слабенькому вину. И, главное – много ли того хмельного меда было?! Особенно, если учесть, что получаемый от пчел ценный продукт имел и массу других применений. Пиво варили тоже – но в очень небольших количествах, опять же, переводить на него ячмень мог далеко не каждый. А уж вино было продуктом исключительно «импортного производства», в силу чего доступно было исключительно князьям, ближней дружине и прочим «сливкам общества».
В богатейшем пантеоне древних славян никаких «питейных» богов вроде греческого Вакха или римского Бахуса и близко не имелось. Боги огня и воды, войны и земледелия, плотской любви и веселья… А вот богов-пьяниц, в отличие от «просвещенных европейцев», наши пращуры не имели. Да и в древнейшем законодательном своде нашей Родины – «Русской правде», самым подробным образом рассматривавшей все возможные преступления и правонарушения, «алкогольных статей» тоже не сыскать. Проблема явно была неактуальна! Более того – согласно статистическим данным, уже в XIX веке абсолютными трезвенниками (то есть – людьми никогда в жизни не пробовавшими спиртного), были более 95% несовершеннолетних (до 18 лет), 90% женщин и 43% мужчин в Российской империи! Вот вам и «повальное пьянство»…
Кто придумал водку?
И, конечно же, русские не «изобретали» ни спирта, ни водки. Первыми до перегонки виноградного вина додумались арабы – согласно историческим хроникам, вещество, максимально приближенное к нынешнему крепкому спиртному было получено неким то ли Рагезом, то ли Рагизом еще в VI-VII веке. Отсюда и название «аль-коголь», означающее «одурманивающий», «лишающий разума». Но вмешался Магомет, наложивший запрет на спиртное для всех правоверных – и центр «питейного развития» человечества переместился в Европу. Вот тут-то «зеленый змий» и развернулся по полной! Особенно поусердствовали в этом деле алхимики, коих в Старом Свете тогда развелось, как собак нерезаных. Отсюда и всяческие выспренные названия, вроде «спиритус вини» («дух вина»), оставшееся в нашем обиходе как «спирт». Первые напитки, полученные из перегнанного виноградного вина (бывшие, по сути, аналогами нынешних граппы или чачи), в Европе называли «аква вита», то есть «вода жизни». Это название в перековерканном виде – «оковыта» так и закрепилось за водкой на Украине. Они там вообще б-а-альшие европейцы, ага…
Русские вообще не знали водки века эдак до XII. Тогдашнюю «аква виту» в Москву привезли генуэзские купцы, стремясь удивить местную знать. Упертые московиты пробовали, плевались, полоскали рот и продолжали «мед-пиво пить», оставаясь в уверенности, что подобные забористые штуки употреблять можно разве что с лечебными целями. Зато крепкая выпивка очень даже прижилась в Великом княжестве Литовском, что, по мнению многих тамошних уроженцев (того же Михайлы Литвина) весьма способствовало краху его государственности и подпаданию под полную власть Речи Посполитой. Так что же, никакой «исконно русской водки» вовсе и не было?! Ну, как же – была, конечно. Честь ее создания приписывают некоему монаху Исидору (личности, вполне возможно, мифической). Именно он, по преданию додумался до смешивания спирта с водой в пропорции, делающей его намного более приемлемым для употребления. Главное же отличие нового напитка, его истинная «русскость» заключалась в том, что основой его служил спирт, полученный не из винограда, а из ржаного зерна. Отсюда и первое, истинное имя русской водки – «хлебное вино».
Как таковой термин «водка» стал употребляться в России к привычной сегодня всем нам к водно-спиртовой смеси века с XVII до этого в ходу, помимо наименования, приведенного выше были: «горячее вино», «жженое вино», «зелено вино», «вареное вино» и так далее. Да и крепость водки, употреблявшейся в государстве Российском, изначально была куда как далека от нынешней. Впервые разрешил продажу «хлебного вина» царь всея Руси Иоанн Васильевич Грозный. Он же, кстати и открыл в Москве первый кабак – заведение, предназначенное исключительно для пития хмельного. Так вот, при нем водка была в 14 градусов! Набирать крепость она начала уже потом – с годами и веками. Тут, конечно, невозможно пройти мимо еще одного идиотского мифа – о том, что современную и, якобы «идеальную» водку «изобрел» великий русских химик Менделеев. Ничего подобного в жизни не было! Да, ученый действительно защитил в свое время диссертацию на тему о «взаимном растворении безводного спирта и воды», но к производству водки она отношения не имела ни малейшего! По словам самого Менделеева, он «водки в жизни не пил», а вкус ее знал «наравне со вкусом большинства солей или ядов». Так откуда же взялись 40 градусов?! У этого соотношения имеется вполне конкретный автор – российский министр финансов Рейтерн. Именно он предложил «округлить» установленную еще при Петре I крепость водки в 38-39 градусов до ровно 40. Так легче и быстрее шел подсчет соответствующих налоговых отчислений! Увы, но «классическим градусом» мы обязаны не гению, а чиновнику. Правда, все равно – отечественному.
Так кто же «спаивал русский народ»?
О том, что «всеобщее русское пьянство» и «склонность к алкоголю» нашего народа – не более, чем злобный миф, уже сказано выше. Кстати говоря, имеется версия, согласно которой наши предки отчасти сами виноваты в его появлении – иноземных гостей всегда старались «принять на славу»: уж если употчевать, так, чтоб из-за стола встать не могли, уж если поить, так чтоб окарачь ползали… Вот бедняги и приняли русское хлебосольное гостеприимство за «национальные традиции». Однако, нельзя отрицать и того, что пьянство в России в качестве национальной проблемы с определенного времени все-таки присутствовало. Кто же виновен в этом? Хотите – верьте, хотите – нет, но первыми были уличены в прививании нашему народу любви к обильной выпивке опять-таки иностранцы. Конкретно – плененные в Ливонской войне немцы, которых все тот же Иоанн Васильевич поселил в Москве в так называемой Кукуй-слободе и наделил немалыми, говоря нынешним языком, «льготами и привилегиями». В том числе – на производство крепкого спиртного и торговлю им, что русским в то время возбранялось строжайше. Ну, гости и развернулись на славу – масштабы бедствия были таковы, что дошло до жалоб митрополиту. Иоанн Грозный прозвище свое получил недаром – слободу спалили ко всем чертям, а зарвавшихся «бутлегеров» выгнали на мороз, как писали современники «в чем мать родила».
Впрочем, Кукуй со всеми его традициями – в том числе и пьянства, прекрасным образом возродился уже при Борисе Годунове. А уж при Петре I и вовсе расцвел пышным цветом. Государь сей, спору нет, был велик, но уж сколько всякой дряни он натащил на русскую землю – не сосчитать! Пудовые «медали» за пьянство он, конечно, на подданных навешивал, но один его «Всешутейший и всепьянейший собор» перечеркивал всю «антиалкогольную политику» царя одним махом. Кстати, этот же монарх сперва ввел вторую в отечественной истории государственную монополию на винокурение, а потом, отменив ее, начал драть с винокуров акциз – деньги на обустройство армии и флота да на ведение войн нужны были немалые. Екатерина II, всемерно продвигавшая идею «вольности дворянской» сделала винокурение привилегией исключительно благородного сословия. При ней же окончательное развитие и закрепление на государственном уровне получила система так называемых «откупов», смысл которой заключался в том, что сбором для государственной казны средств , получаемых с виноторговли, занимались частные лица, имевшие с этого свою, весьма немалую «маржу». Это – объяснение в предельно сжатом виде, система, на самом деле была достаточно сложной и постоянно видоизменялась.
«Алкогольные» откупные платежи, поступавшие в казну Российской империи были огромны! Если в год введения этой системы (1781) они составили 10 миллионов рублей, то уже в 1811-1815 перевалили далеко за 50 миллионов ежегодно. Введенная в 1894 году окончательно государственная винная монополия к 1913 году составляла более четверти всех доходов Российской империи. Тем не менее, эти пугающие цифры далеко не являются показателем «всеобщего пьянства», а поэтому нуждаются в пояснении. Все дело в том, что примерно до конца XIX – начала XX века «хлебное вино» в России производилось из спирта, полученного путем дистилляции. Такой напиток нуждался в тщательной очистке и производиться мог только из высококачественного сырья (зерна). Однако, технический прогресс, будь он трижды неладен принес технологию спирта ректифицированного. Вот уж его-то гнать можно было из чего угодно – из картошки, свеклы, хоть из опилок, о которых с такой обидой пел великий советский бард. Русская водка, утратив свою, можно сказать, «сакральную сущность» стала дешева. В конце XVII века двенадцатилитровое ведро водки «смешной» нынче крепости в 24 градуса «тянуло» примерно на рубль денег, а в неурожайный год могло стоить и втрое-вчетверо дороже, соответственно, литр ее обходился, минимум, в 8 копеек. В 1913 ректифицированная «сорокоградусная» шла в среднем по 60 копеек за литр. Вот только ремесленник петровского времени за месяц не нарабатывал и не на полтину, а опытный заводской рабочий при Николае II имел зарплату рублей в 30-50! Почувствуйте разницу. Кстати, ведерная мера для водки приведена мной неслучайно – вплоть до XIX века меньшим объемом «хлебное вино» из кабака навынос не отпускалось. Тоже был своеобразный фильтр против спаивания бедняков.
Борьба с питием – на благо и во зло
Как видим, вплоть до начала XX века огромные «водочные» поступления в российскую казну обеспечивались, скорее, дороговизной продукта, чем массовостью его потребления. Впрочем, далеко не все в России придерживались такого мнения. В отечественной истории крайне малоизвестен факт, столь же лестный для нашего народа, сколь позорный для тогдашнего правительства – антиалкогольные бунты конца XIX века. Конкретнее – имевшие место в 1858-1859 годах массовые выступления, охватившие 32 губернии Российской империи, в процессе которых крестьяне сперва поголовно отказывались пить хмельное, а затем принялись разносить в щепки кабаки, уничтожали спиртное (причем вовсе не путем употребления внутрь) и, более того – требовали от властей «никогда оные не открывать вновь». В Поволжье бунт принял размеры чуть ли не новой пугачевщины – дошло до того, что против воинствующих трезвенников бросили войска, которые вели огонь на поражение! В тюрьму и на каторгу было отправлено 11 тысяч борцов с алкоголем! «Трезвеннические сходы» личным указом запретил сам министр финансов – еще бы, такой убыток казне…
Неудивительно, что при такой «государственной политике» потребление водки в Российской империи неуклонно росло, достигнув к 1914 году 4.7 литра на душу населения. При этом, правда, русские оставались в области пития вторыми в мире … с конца! Но тут грянул настоящий «сухой закон» – с началом Первой мировой войны продажа спиртного (не только водки, а вина и даже пива) была запрещена. Более того, есть свидетельства о том, что Николай II на полном серьезе заявлял о намерении оставить запрет в силе и после окончания войны! Ну как тут не случиться революции?! Впрочем, взявшие в результате всех перипетий власть в России большевики отменять «принудительную трезвость» и не подумали. «Сухой закон» просуществовал сперва в РСФСР, а затем и в СССР до 1925 года. Да и то сперва продавалась водка не крепче 30 градусов. Ну, а сталинский СССР в сравнении с нынешней Россией и «постсоветскими республиками» был вообще страной трезвенников: в 1932 году на душу населения потреблялось не более литра водки в год, к 1950 – 1.85 литра. Так что, бредни о «споивших народ «наркомовских» 100 граммах» – не более, чем еще одна из гнусных выдумок либералов-«антисталинистов».
Даже в годы, предшествовавшие закату Советского Союза, наши люди пили вдесятеро меньше французов, всемеро – меньше жителей США и втрое меньше английских сэров и леди. Тем не менее, к 1984 году потребление алкоголя достигло 10 с половиной литров «на душу» в год. И это без учета самогона… Был ли прав Горбачев, объявивший алкоголю в любом виде «войну на уничтожение»? Сейчас сказать сложно – не судят только победителей, а та «война» велась такими дурацкими и варварскими методами, что по сей день вспоминать страшно. И была, в конечном итоге, проиграна – как и все, что затевал Горбачев, за исключением, увы, развала СССР. «Сжатая» в годы антиалкогольной кампании «пружина» пьянства распрямилась в недоброй памяти 90-е с такой силой, что страшные последствия мы пожинаем и по сей день. И, тем не менее, Россия так и не стала «самой пьяной страной мира»! В составляемых по этому поводу ежегодных рейтингах она, как правило, не попадает даже в первую десятку. Все «почетные» места в ней занимают страны Европы или наши бывшие «соседи» по СССР. Европейцы же, кстати, годами держат первенство и по самоубийствам на почве пьянства. Кстати, тот же упоминавшийся в начале статьи японец Хаттори вынужденно признает: сегодня русские пьют намного меньше его соотечественников.
К сожалению, статьи обо всем, что связано с употреблением в нашей стране спиртного можно, по большей части, разделить на две категории – либо сугубо рекламные (с ними все понятно), либо гневно-осуждающе-трагические, нещадно клеймящие питие как таковое и всех хотя бы немного «употребляющих» людей. Мы же с вами попробуем поискать ответ на вопрос о том, какую роль сыграло хмельное в российской и советской истории, а попутно развеем в пух и прах хотя бы самые навязчивые и нелепые мифы, связанные с данным вопросом.
«Питейные» мифы России
«Водка – самый русский напиток!», «Русские – самая пьяная нация в мире, несущая алкоголизм в своем генофонде!», «Наш народ спаивали веками – сперва цари, потом Генсеки!» – каких только непроходимых глупостей не услышишь и не прочитаешь, стоит лишь «зацепить» данный вопрос. А уж иностранцы… Вон, не так давно японский журналист Мититака Хаттори на полном серьезе выдал версию о том, что именно горбачевские антиалкогольные указы, которые японец упорно называет «сухим законом», и привели к крушению СССР! Они, по его мнению, «вызвали гнев пьющих», у которых попросту «не было другого развлечения». И все – конец «перестройке», кранты Советскому Союзу… Ну что тут скажешь? Остается только детально разобраться с навороченным вокруг «русского пьянства» вековым враньем и заблуждениями.
«Князь Владимир – апологет древнерусского алкоголизма». Подобная бредятина родилась на свет и по сей день имеет хождение благодаря тому, что известный всем нам со школьной скамьи Нестор-летописец, автор «Повести временных лет», в разделе, описывающем выбор Великим князем Владимиром новой веры для своего государства, утверждал, что от мусульманства тот отказался чуть ли не исключительно в силу имеющегося в Коране запрета на употребление вина. «Веселие на Руси есть питие!» – вроде бы выдал Красно Солнышко, дав тем самым магометанам от ворот поворот. Понятно, что древний труженик пера просто хотел расписать все «покрасивше» и на выбор такого важнейшего атрибута, как государственная религия у великого прагматика Владимира повлияли совсем другие факторы, которые сегодня назвали бы геополитическими соображениями. Но легенда пошла гулять по свету, дав неплохой козырь тем, кто утверждает, что…
«Русские самая пьющая нация и были таковыми всегда». Это вам в Европе каждый скажет – уж они точно знают! На самом деле – брехня полнейшая, просто наглая клевета, одна из широчайшего арсенала «русофобии для начинающих». Начать надо с того, что тому же Нестору нет веры по крайне простой причине – на Руси времен Владимира массовое пьянство было невозможно физически! Главным хмельным напитком служил перебродивший «стоялый» мед. Крепость у него была поближе к пиву, максимум – к слабенькому вину. И, главное – много ли того хмельного меда было?! Особенно, если учесть, что получаемый от пчел ценный продукт имел и массу других применений. Пиво варили тоже – но в очень небольших количествах, опять же, переводить на него ячмень мог далеко не каждый. А уж вино было продуктом исключительно «импортного производства», в силу чего доступно было исключительно князьям, ближней дружине и прочим «сливкам общества».
В богатейшем пантеоне древних славян никаких «питейных» богов вроде греческого Вакха или римского Бахуса и близко не имелось. Боги огня и воды, войны и земледелия, плотской любви и веселья… А вот богов-пьяниц, в отличие от «просвещенных европейцев», наши пращуры не имели. Да и в древнейшем законодательном своде нашей Родины – «Русской правде», самым подробным образом рассматривавшей все возможные преступления и правонарушения, «алкогольных статей» тоже не сыскать. Проблема явно была неактуальна! Более того – согласно статистическим данным, уже в XIX веке абсолютными трезвенниками (то есть – людьми никогда в жизни не пробовавшими спиртного), были более 95% несовершеннолетних (до 18 лет), 90% женщин и 43% мужчин в Российской империи! Вот вам и «повальное пьянство»…
Кто придумал водку?
И, конечно же, русские не «изобретали» ни спирта, ни водки. Первыми до перегонки виноградного вина додумались арабы – согласно историческим хроникам, вещество, максимально приближенное к нынешнему крепкому спиртному было получено неким то ли Рагезом, то ли Рагизом еще в VI-VII веке. Отсюда и название «аль-коголь», означающее «одурманивающий», «лишающий разума». Но вмешался Магомет, наложивший запрет на спиртное для всех правоверных – и центр «питейного развития» человечества переместился в Европу. Вот тут-то «зеленый змий» и развернулся по полной! Особенно поусердствовали в этом деле алхимики, коих в Старом Свете тогда развелось, как собак нерезаных. Отсюда и всяческие выспренные названия, вроде «спиритус вини» («дух вина»), оставшееся в нашем обиходе как «спирт». Первые напитки, полученные из перегнанного виноградного вина (бывшие, по сути, аналогами нынешних граппы или чачи), в Европе называли «аква вита», то есть «вода жизни». Это название в перековерканном виде – «оковыта» так и закрепилось за водкой на Украине. Они там вообще б-а-альшие европейцы, ага…
Русские вообще не знали водки века эдак до XII. Тогдашнюю «аква виту» в Москву привезли генуэзские купцы, стремясь удивить местную знать. Упертые московиты пробовали, плевались, полоскали рот и продолжали «мед-пиво пить», оставаясь в уверенности, что подобные забористые штуки употреблять можно разве что с лечебными целями. Зато крепкая выпивка очень даже прижилась в Великом княжестве Литовском, что, по мнению многих тамошних уроженцев (того же Михайлы Литвина) весьма способствовало краху его государственности и подпаданию под полную власть Речи Посполитой. Так что же, никакой «исконно русской водки» вовсе и не было?! Ну, как же – была, конечно. Честь ее создания приписывают некоему монаху Исидору (личности, вполне возможно, мифической). Именно он, по преданию додумался до смешивания спирта с водой в пропорции, делающей его намного более приемлемым для употребления. Главное же отличие нового напитка, его истинная «русскость» заключалась в том, что основой его служил спирт, полученный не из винограда, а из ржаного зерна. Отсюда и первое, истинное имя русской водки – «хлебное вино».
Как таковой термин «водка» стал употребляться в России к привычной сегодня всем нам к водно-спиртовой смеси века с XVII до этого в ходу, помимо наименования, приведенного выше были: «горячее вино», «жженое вино», «зелено вино», «вареное вино» и так далее. Да и крепость водки, употреблявшейся в государстве Российском, изначально была куда как далека от нынешней. Впервые разрешил продажу «хлебного вина» царь всея Руси Иоанн Васильевич Грозный. Он же, кстати и открыл в Москве первый кабак – заведение, предназначенное исключительно для пития хмельного. Так вот, при нем водка была в 14 градусов! Набирать крепость она начала уже потом – с годами и веками. Тут, конечно, невозможно пройти мимо еще одного идиотского мифа – о том, что современную и, якобы «идеальную» водку «изобрел» великий русских химик Менделеев. Ничего подобного в жизни не было! Да, ученый действительно защитил в свое время диссертацию на тему о «взаимном растворении безводного спирта и воды», но к производству водки она отношения не имела ни малейшего! По словам самого Менделеева, он «водки в жизни не пил», а вкус ее знал «наравне со вкусом большинства солей или ядов». Так откуда же взялись 40 градусов?! У этого соотношения имеется вполне конкретный автор – российский министр финансов Рейтерн. Именно он предложил «округлить» установленную еще при Петре I крепость водки в 38-39 градусов до ровно 40. Так легче и быстрее шел подсчет соответствующих налоговых отчислений! Увы, но «классическим градусом» мы обязаны не гению, а чиновнику. Правда, все равно – отечественному.
Так кто же «спаивал русский народ»?
О том, что «всеобщее русское пьянство» и «склонность к алкоголю» нашего народа – не более, чем злобный миф, уже сказано выше. Кстати говоря, имеется версия, согласно которой наши предки отчасти сами виноваты в его появлении – иноземных гостей всегда старались «принять на славу»: уж если употчевать, так, чтоб из-за стола встать не могли, уж если поить, так чтоб окарачь ползали… Вот бедняги и приняли русское хлебосольное гостеприимство за «национальные традиции». Однако, нельзя отрицать и того, что пьянство в России в качестве национальной проблемы с определенного времени все-таки присутствовало. Кто же виновен в этом? Хотите – верьте, хотите – нет, но первыми были уличены в прививании нашему народу любви к обильной выпивке опять-таки иностранцы. Конкретно – плененные в Ливонской войне немцы, которых все тот же Иоанн Васильевич поселил в Москве в так называемой Кукуй-слободе и наделил немалыми, говоря нынешним языком, «льготами и привилегиями». В том числе – на производство крепкого спиртного и торговлю им, что русским в то время возбранялось строжайше. Ну, гости и развернулись на славу – масштабы бедствия были таковы, что дошло до жалоб митрополиту. Иоанн Грозный прозвище свое получил недаром – слободу спалили ко всем чертям, а зарвавшихся «бутлегеров» выгнали на мороз, как писали современники «в чем мать родила».
Впрочем, Кукуй со всеми его традициями – в том числе и пьянства, прекрасным образом возродился уже при Борисе Годунове. А уж при Петре I и вовсе расцвел пышным цветом. Государь сей, спору нет, был велик, но уж сколько всякой дряни он натащил на русскую землю – не сосчитать! Пудовые «медали» за пьянство он, конечно, на подданных навешивал, но один его «Всешутейший и всепьянейший собор» перечеркивал всю «антиалкогольную политику» царя одним махом. Кстати, этот же монарх сперва ввел вторую в отечественной истории государственную монополию на винокурение, а потом, отменив ее, начал драть с винокуров акциз – деньги на обустройство армии и флота да на ведение войн нужны были немалые. Екатерина II, всемерно продвигавшая идею «вольности дворянской» сделала винокурение привилегией исключительно благородного сословия. При ней же окончательное развитие и закрепление на государственном уровне получила система так называемых «откупов», смысл которой заключался в том, что сбором для государственной казны средств , получаемых с виноторговли, занимались частные лица, имевшие с этого свою, весьма немалую «маржу». Это – объяснение в предельно сжатом виде, система, на самом деле была достаточно сложной и постоянно видоизменялась.
«Алкогольные» откупные платежи, поступавшие в казну Российской империи были огромны! Если в год введения этой системы (1781) они составили 10 миллионов рублей, то уже в 1811-1815 перевалили далеко за 50 миллионов ежегодно. Введенная в 1894 году окончательно государственная винная монополия к 1913 году составляла более четверти всех доходов Российской империи. Тем не менее, эти пугающие цифры далеко не являются показателем «всеобщего пьянства», а поэтому нуждаются в пояснении. Все дело в том, что примерно до конца XIX – начала XX века «хлебное вино» в России производилось из спирта, полученного путем дистилляции. Такой напиток нуждался в тщательной очистке и производиться мог только из высококачественного сырья (зерна). Однако, технический прогресс, будь он трижды неладен принес технологию спирта ректифицированного. Вот уж его-то гнать можно было из чего угодно – из картошки, свеклы, хоть из опилок, о которых с такой обидой пел великий советский бард. Русская водка, утратив свою, можно сказать, «сакральную сущность» стала дешева. В конце XVII века двенадцатилитровое ведро водки «смешной» нынче крепости в 24 градуса «тянуло» примерно на рубль денег, а в неурожайный год могло стоить и втрое-вчетверо дороже, соответственно, литр ее обходился, минимум, в 8 копеек. В 1913 ректифицированная «сорокоградусная» шла в среднем по 60 копеек за литр. Вот только ремесленник петровского времени за месяц не нарабатывал и не на полтину, а опытный заводской рабочий при Николае II имел зарплату рублей в 30-50! Почувствуйте разницу. Кстати, ведерная мера для водки приведена мной неслучайно – вплоть до XIX века меньшим объемом «хлебное вино» из кабака навынос не отпускалось. Тоже был своеобразный фильтр против спаивания бедняков.
Борьба с питием – на благо и во зло
Как видим, вплоть до начала XX века огромные «водочные» поступления в российскую казну обеспечивались, скорее, дороговизной продукта, чем массовостью его потребления. Впрочем, далеко не все в России придерживались такого мнения. В отечественной истории крайне малоизвестен факт, столь же лестный для нашего народа, сколь позорный для тогдашнего правительства – антиалкогольные бунты конца XIX века. Конкретнее – имевшие место в 1858-1859 годах массовые выступления, охватившие 32 губернии Российской империи, в процессе которых крестьяне сперва поголовно отказывались пить хмельное, а затем принялись разносить в щепки кабаки, уничтожали спиртное (причем вовсе не путем употребления внутрь) и, более того – требовали от властей «никогда оные не открывать вновь». В Поволжье бунт принял размеры чуть ли не новой пугачевщины – дошло до того, что против воинствующих трезвенников бросили войска, которые вели огонь на поражение! В тюрьму и на каторгу было отправлено 11 тысяч борцов с алкоголем! «Трезвеннические сходы» личным указом запретил сам министр финансов – еще бы, такой убыток казне…
Неудивительно, что при такой «государственной политике» потребление водки в Российской империи неуклонно росло, достигнув к 1914 году 4.7 литра на душу населения. При этом, правда, русские оставались в области пития вторыми в мире … с конца! Но тут грянул настоящий «сухой закон» – с началом Первой мировой войны продажа спиртного (не только водки, а вина и даже пива) была запрещена. Более того, есть свидетельства о том, что Николай II на полном серьезе заявлял о намерении оставить запрет в силе и после окончания войны! Ну как тут не случиться революции?! Впрочем, взявшие в результате всех перипетий власть в России большевики отменять «принудительную трезвость» и не подумали. «Сухой закон» просуществовал сперва в РСФСР, а затем и в СССР до 1925 года. Да и то сперва продавалась водка не крепче 30 градусов. Ну, а сталинский СССР в сравнении с нынешней Россией и «постсоветскими республиками» был вообще страной трезвенников: в 1932 году на душу населения потреблялось не более литра водки в год, к 1950 – 1.85 литра. Так что, бредни о «споивших народ «наркомовских» 100 граммах» – не более, чем еще одна из гнусных выдумок либералов-«антисталинистов».
Даже в годы, предшествовавшие закату Советского Союза, наши люди пили вдесятеро меньше французов, всемеро – меньше жителей США и втрое меньше английских сэров и леди. Тем не менее, к 1984 году потребление алкоголя достигло 10 с половиной литров «на душу» в год. И это без учета самогона… Был ли прав Горбачев, объявивший алкоголю в любом виде «войну на уничтожение»? Сейчас сказать сложно – не судят только победителей, а та «война» велась такими дурацкими и варварскими методами, что по сей день вспоминать страшно. И была, в конечном итоге, проиграна – как и все, что затевал Горбачев, за исключением, увы, развала СССР. «Сжатая» в годы антиалкогольной кампании «пружина» пьянства распрямилась в недоброй памяти 90-е с такой силой, что страшные последствия мы пожинаем и по сей день. И, тем не менее, Россия так и не стала «самой пьяной страной мира»! В составляемых по этому поводу ежегодных рейтингах она, как правило, не попадает даже в первую десятку. Все «почетные» места в ней занимают страны Европы или наши бывшие «соседи» по СССР. Европейцы же, кстати, годами держат первенство и по самоубийствам на почве пьянства. Кстати, тот же упоминавшийся в начале статьи японец Хаттори вынужденно признает: сегодня русские пьют намного меньше его соотечественников.
Материал взят: Тут