Как создать игру, которую все ненавидят. Manhunt 15 лет ( 10 фото + 2 видео )

20 апреля 2004 года забойный стелс-экшен Manhunt впервые вышел на ПК. Игра от Rockstar Gamesоказалась не для впечатлительных. Ставящий во главу угла насилие и литры крови хоррор не давал морального выбора: хочешь выжить в игре безумного режиссёра — казни врагов. В результате игру запретили в Австралии, Новой Зеландии, Германии и ряде других стран, а в остальных она получила высокий возрастной рейтинг. Российские СМИ приплели Manhunt к делу «аптечного стрелка» Дмитрия Виноградова, расстрелявшего в 2012 году шесть человек. До этого они обличали Postal в случае с Александром Копцевым, устроившим резню в синагоге в 2006-м, а в прошлом году досталось Метро 2033, которая якобы вдохновила керченского стрелка Владислава Рослякова (или всё-таки виновата несуществующая Дока 2?).


К юбилею ПК-релиза одной из самых аморальных игр в истории мы решили вспомнить, какие ещё проекты оказывались в центре разных скандалов, почему это происходило... и чем заканчивалось.

Истоки насилия

Всё началось ещё во времена аркадных залов. Правда, тогда гимн ультранасилию состоял из примитивных чёрно-белых пикселей. Писатель Иб Мельхиор вряд ли предполагал, что жестокий спорт из его рассказа «Гонщик» попадёт сначала на антиутопическую трассу фильма «Смертельные гонки – 2000» 1975 года с Сильвестром Сталлоне, а потом и в игру. В 1976 году Exidy выпустила скандальную Death Race, перенявшую концепцию жестокого ралли, где игрок был уже не свидетелем насилия, а его участником.

Пользователям предлагалось ломать кости попадавшимся на пути «гремлинам», худо-бедно напоминавшим людей. Крики жертв, всплывающие на их месте надгробия и жутковатый дизайн автоматов c черепами оценили не все. Не говоря уже о первоначальном названии игры: Pedestrian («Пешеход»).


Если бы мамочки из 1970-х знали, какими будут игры в наше время, вряд ли бы их обеспокоила безобидная Death Race

Сыр-бор ожидаемо начался с обеспокоенной мамы, зашедшей в зал аркадных автоматов и обвинившей игру в том, что она учит детей убивать. Следом национальный совет безопасности назвал гонку «нездоровой и отвратительной», а СМИ выступили с критикой. Так, популярная передача 60 Minutes на канале CBS посвятила целый выпуск психологическому воздействию игр. Директор по маркетингу из Exidy Пол Джейкобс оправдался, мол, аркада юмористическая, в ней нет ни улиц, ни пешеходов. Купить Death Race решились далеко не все владельцы залов, однако после такой активной кампании против игры её продажи выросли в несколько раз, а коллекционные автоматы до сих пор могут стоить тысячи долларов.

Корректность превыше всего

Spastic — медицинский термин, связанный с церебральным параличом, — стал сленговым и очень грубым словечком, которым характеризовали неумелого и глупого собеседника. И вроде бы игры-то тут при чём? Но в 2007 году британцы обнаружили, что интеллектуальная игра Mind Quiz от Ubisoftименно этим словом называла вас после неудачного ответа. Это не понравилось жительнице Белфаста, которая связалась с журналистами и рассказала свою историю: она потеряла трёхлетнего сына, страдавшего от церебрального паралича, её отец тоже страдает от недуга, а подобное использование этого слова, с её точки зрения, недопустимо. В Ubisoft признали оплошность, принесли извинения всем, кого обидели, и отозвали продукт.

Создатели Mario Party 8 для Nintendo Wii наступили на те же грабли, заставив грубить одного из злодеев, Камека. Только не в Великобритании, приятель! Nintendo отозвала все копии Mario Party 8 на Туманном Альбионе из-за использования всё того же потенциально оскорбительного слова. Правда, в отличие от Mind Quiz, игра вернулась на полки — просто опасное слово заменили на более безобидное.


Спасибо урокам Mario, теперь вы не ляпнете лишнего на экскурсии в Лондоне

Говоря о региональных запретах, нельзя не упомянуть и историю, пожалуй, самого крупного российского игрового скандала. Через два года после событий в Великобритании издательство Activision готовило к выпуску сиквел великой Call of Duty: Modern Warfare. Проблема оказалась, как вы, возможно, помните, в стартовой миссии No Russian: игроку, внедрённому в террористическую организацию, нужно было расстрелять мирных жителей в российском аэропорту. Об этом эпизоде стало известно из-за утечки перед релизом, и, ожидаемо, разразилась буря.

В Госдуме предложили внести Call of Duty: Modern Warfare 2 в список экстремистских материалов, и в этом случае, пожалуй, депутатов можно понять — эпизод и впрямь мог шокировать российскую публику. Activision сначала не привезла Modern Warfare 2 на Игромир, а потом и вовсе занялась самоцензурой и начисто вырезала этот уровень из российской версии, хотя его и так можно было пропустить. Из-за этого MW2 официально вышла в России только на ПК — на консолях оказалось невозможным убрать отдельный кусок готового продукта.

ЛГБТ-скандалы

Фэнтезийный ролевой экшен Dragon Age: Inquisition запрещён в Индии по одной простой причине: в стране еще с 1861 года законодательно запрещены однополые браки. А гомосексуальные отношения в Inquisition поданы разработчиками как данность, игра даже заслужила признание ЛГБТ-организации GLAAD — персонажи вышли объёмными и уникальными, получили побочные квесты и, да, могли вступать в брак. На фоне этого особенно смешон протест российских депутатов из КПРФ, ополчившихся на FIFA 17 всего лишь за поддержку акции английской футбольной премьер-лиги «Радужные шнурки».


Выходец из знатного тевинтерского семейства Дориан славится не только магическими талантами, но и романами с инквизиторами-мужчинами

А вот и совсем недавний пример: Ubisoft пришлось извиняться за гомофобный символ в The Division 2. В апреле всплыла подборка скриншотов, высмеивающая многочисленные орфографические ошибки. На одном из граффити изображён полицейский с пончиком, и номер на его значке легко расшифровывается как гомофобное ругательство. Студия не только извинилась, но и на всякий случай удалила изображение с выходом нового патча — мало ли что.


Знакомые с понятием «leet speak» легко считали сообщение на номере значка полицейского

Насилие над детьми

Были проблемы и у игр жанра survival horror. Например, в Великобритании (да, опять) запретили Rule of Rose 2006 года, вдохновлённую мрачными сказками братьев Гримм и Эдварда Гори, — в ней, по мнению общественности, были слишком юные персонажи.


В Rule of Rose девочки живут в своём собственном мире, и мир этот полон насилия

Англия, 1930 год. Воспитаннице сиротского приюта Дженнифер приходится выживать на самом дне иерархии местного тайного общества, а заодно разгадывать страшные тайны особняка. За пределами Японии Sony положилась на силы местных издателей, а на тех посыпались обвинения в лесбиянстве, садомазохизме и детских пытках. Римский мэр Уолтер Вельтрони требовал запрета игры в Италии. Скандал дошёл до ЕС, где заговорили о необходимости запретить несовершеннолетним доступ к подобным продуктам.

Игры со смертью

Сиквел экшена по комиксам Shadow Man, с подзаголовком 2econd Coming, прославился весьма сомнительной рекламой. Acclaim Entertainment взбесила общественность заявлением, что заплатит родственникам недавно умерших, чтобы прорекламировать релиз игры о путешествии по миру мёртвых… на могильных плитах. Мол, это не хитрый рекламный трюк, а возможность достойно проводить любимого человека за хорошую субсидию. По словам пресс-секретаря студии, игра должна была быть тёмной и кровавой, так что решение поднять рекламу «на новый уровень» было вполне целесообразным.


Череп на обложке есть? Есть. Значит на кладбище рекламе самое место!

Англиканская церковь заявила, что не допустит такого беспредела на своих кладбищах. Да и в Ассоциации наружной рекламы Великобритании с посылом не согласились, хотя вряд ли их смутил подобный уровень эпатажа. В любом случае, студии требовалось разрешение местных властей, а сама инициатива попахивала осквернением. Желающих поучаствовать в рекламной кампании не нашлось — да и сама игра, как оказалось, была далека от идеала.

Животные в беде

Жестокое обращение с животными послужило причиной скандала вокруг Whiplash (2003) для PlayStation 2 и Xbox. В преддверии релиза в Великобритании критика звучала со всех сторон.

Скованные вместе ласка Спэнкс и кролик Рэдмонд вырываются со склада корпорации Genron, тестирующей продукты животного происхождения. Ласка — мозг спасательной операции, а потому Рэдмонд, прокачивающий ярость, зачастую становился подручным оружием: его можно было швырнуть в толстого охранника, закинуть в какой-нибудь механизм, использовать как абордажный крюк... в общем, облегчать себе побег весьма сомнительными способами.


Беднягу кролика можно было извалять в токсичных отходах, «зарядить» электрическим током и даже наполнить гелием, чтобы вырваться из стен треклятой корпорации зла

Хотя посыл игры заключался как раз в протесте против издевательств над животными, игра вызвала возмущение жестокостью и шутками над страданиями Рэдмонда. Особенно активно против игры (разумеется) выступало Королевское общество по предотвращению жестокого обращения с животными.

К запретам на продажу Whiplash полемика не привела: Eidos заявила, что создала игру именно затем, чтобы осветить проблему опытов над животными среди детей. Как справедливо заметили противники травли, а если кто не понимает разницу между приемлемым и неприемлемым, то проблема тут не в самой игре.

Торты раздора

Потешная стратегия Fat Princess 2009 года для PlayStation 3 точно не увидела бы свет в 2019-м на фоне идей бодипозитива. Но и десять лет назад феминистки посчитали концепцию и само название оскорбительным. Тем не менее разработчикам удалось отстоять игру, и в 2015 году даже вышло продолжение в другом жанре.



Первая игра сводилась к одному — спасти принцессу и вернуть её в замок. Чтобы насолить друг другу, команды кормили чужих принцесс тортом — барышня становилась тяжелее, и тащить её было невмоготу. На кормёжке свет клином не сошёлся: можно было строить осадные орудия, оборонительные сооружения, использовать способности — это была полноценная RTS.

Но игровые блоги вроде Feminist Gamers и Shakesville, ясное дело, зациклились именно на механике с тортиками. Sony обвинили в создании поколения «фэтшейминговых гетеронормативных придурков», а также предложили добывать золото, а не тортики. Некоторые игровые журналистки при этом не нашли в Fat Princess ничего оскорбительного. Напротив, они оценили «дерзкое чувство юмора» разработчиков и отметили, что здесь и женские персонажи могут «надрать задницу» и спасти девицу в беде.

В ответ на обвинения Джеймс Грин, арт-директор Titan Studios, задал следующий вопрос: «Станет лучше или хуже, если я скажу, что концепт-художник, создавший персонажей, —  девушка?»

На костях истории

Формат «основано на реальных событиях» порой тоже выходит боком. Исторический симулятор JFK: Reloaded 2004 года пытался воссоздать убийство президента Джона Кеннеди. Игрокам предлагали примерить роль Ли Харви Освальда и выстрелить в президентский лимузин. Более того, если бы игрок с точностью воспроизвёл траекторию полёта пули, он мог получить до ста тысяч долларов — вся игра, по сути, задумывалась как массовая судебно-медицинская экспертиза, попытка раз и навсегда понять, что случилось 22 ноября 1963 года. Естественно, такое начинание осудила и семья покойного президента, и ряд сенаторов, назвавших задумку «подлой», а организация Children Now, продвигающая безопасные для детей СМИ, заявила, что инди-игра не была образовательной и учила лишь тому, как стать убийцей.


В другом случае противники игры были настойчивее, и релиз пришлось отменить. В 2004 году, во времена американской оккупации Ирака, морские пехотинцы США штурмовали город Фаллуджа, потеряв под сотню солдат и убив порядка полутора тысяч повстанцев. По мотивам тех событий был создан шутер Six Days in Fallujah для консолей Xbox 360 и PlayStation 3. Он получился очень реалистичным, потому что у создателей был доступ к отчётам и планам сражений, фотографиям, видео и спутниковым картам, да и сами пехотинцы — участники тех событий — выступили консультантами. Но игру так и не издали.


Студия Atomic Games анонсировала её всего через пять лет после операции, и проект моментально столкнулся с мощными протестным движением. Например, отец погибшего в Ираке капрала Королевской военной полиции заявил прессе, что релиз станет мучительным как для участников тех действий из США и Великобритании, так и для мусульманских семей, притом фанатичных мусульман он и вовсе может подтолкнуть к ещё более жестоким действиям. В том же материале бывший полковник 1-го батальона Королевского ирландского полка Тим Коллинз заявил: «Слишком рано начинать делать видеоигры о войне, которая еще идёт».

Сейчас эта тема уже далеко не так остра. И если на второй день войны в Ираке Sony не смогла зарегистрировать популярный тогда лозунг «Shock and Awe» («шок и трепет», тактика устрашения противника за счёт демонстрации поразительной военной мощи) как название игры, то пару лет спустя этой расхожей фразой стали называть уровни, достижения и оружие во множестве крупных проектов: например, в Gears of War 2 и League of Legends.

Игровая индустрия доказывает: со временем люди могут привыкнуть к любым прежде чуждым идеям, но всему своё место и время. Да, порой разработчики дают большие осечки. То, игнорируя местные законы рекламы, пропихнут в кадр энергетические напитки (EA Sports MMA), то вдруг поставят релиз авиасимулятора после 11 сентября в Америке (Propeller Arena), то попытаются выпустить в Германии симулятор надзирателя концлагеря (KZ Manager Millennium) или заставят русских геймеров сжигать дома и отстреливать советских солдат (Company of Heroes 2)...

Но, как и любое другое искусство, игры просто развивают общественные дискуссии и подходят к границам допустимого, которые неумолимо раздвигаются. Если сериалам Netflix (те же посвящённые суициду «13 причин почему» можно поднимать табуированные темы, то чем игры хуже?

Материал взят: Тут