Загадка "реактивной" победы Кожедуба ( 5 фото )
- 08.03.2019
- 491
17 февраля 1945 г. состоялся один из самых известных боев И.Н. Кожедуба против истребителя "Мессершмитт" 109 с реактивной установкой»!
На последнем Клубе любителей авиации в музее Жуковского с одним из докладов выступил Геннадий Серов. Доклад его был фактически продолжением предыдущего выступления, посвященного такому редкому виду боевой деятельности нашей истребительной авиации как «свободная охота» (не более 2% от общего числа вылетов). Продолжение доклада было посвящено фактически рассмотрению ежемесячных отчетов за вторую половину 1944 – начало 1945 годов 176-го гв. истребительного полка – одной из немногих частей, специально предназначенных для ведения «свободной охоты». Особенностью отчетов 176-го полка было то, что они были хорошо иллюстрированы не только схемами боев, но и кадрами фотопулеметов, регистрирующих результаты атак. С 1944 г. фотопулеметы широко использовались в нашей авиации для контроля, но на удивление в архивах такие кадры – большая редкость. Фактически отчеты 176-го полка являются исключением в этом плане. С чем это связано сказать трудно. Вероятнее всего, что в других полках фотоматериалы позже сдавались на серебро (сжигались или смывались), а для 176-го полка вопрос был принципиальным. Ведь победу «охотника» мог чаще всего засвидетельствовать только ведомый, так как самым эффективным способом «охоты» считалось действие отдельных пар, несвязанных с прикрытием своих войск и ударной авиации, которые могли объективно подтвердить победу. Фактически «фотопулемет» в данном случае являлся единственным «независимым» свидетельством если не сбитого самолета, то проведенной атаки – точно.
Среди отчетов о проведенных боях, чаще всего заканчивающихся уничтожением самолета противника, выделяется описание одного боя, проведенного 14 февраля 1945 г. командиром полка 176-го иап П.С. Чупиковым и А.С. Куманичкиным.
Пара наших «охотников» перехватила два «мессершитта» и устремилась в атаку. Однако после выхода на дистанцию стрельбы у ведущего при первой же очереди раздуло стволы пушек (до этого самолеты стояли довольно долго, не совершая вылетов, и было сделано заключение, что боеприпасы отсырели). Однако при ближайшем рассмотрении противника, оказалось, что под «мессершмиттами» подвешено какое-то устройство, по описанию наших летчиков имеющих «входное и выходное сопла». Устройство заинтересовало наших пилотов и было сделано несколько «фотоатак» на Ме109, что позволило запечатлеть его на «фотопулемет» в нескольких ракурсах (забавно, что хотя бой проходил на наивыгоднейшей для «мессера» высоте 6000 м, обращает на себя внимание полная его беспомощность против Ла-7 – «мессер» фактически выглядел «сидячей уткой»). Пока один из наших пилотов делал «фотосессию» фрица, другой отгонял его напарника...
Правда, несмотря на то, что некоторые кадры были сделаны почти в упор, точно определить, что за устройство висело под «мессером» не удалось. Точно можно сказать, что это был не бак (тот довольно «полный») и не бомба – те достаточно хорошо идентифицируются на других кадрах «фотопулеметов» сбиваемых летчиками 176-го полка Fw 190-штурмовиков.
При изучении кадров на земле, было сделано заключение, что это «реактивный ускоритель» - реально, что представляла собой немецкая реактивная техника в полку мало кто представлял. В качестве примера можно упомянуть ссылки на «реактивный ускоритель» в инструкции «Реактивные самолеты и борьба с ними», выпущенной штабом ВВС 01.05.1945:
А уже 17 февраля 1945 г. (по М.Быкову) состоялся один из самых известных боев И.Н. Кожедуба – вместе со своим ведомым Д.С. Титоренко встретили немецкий самолет, который в отчете о боевой работе 176-го полка определен как – да-да! – «истребитель "Мессершмитт" 109 с дополнительной реактивной установкой»! То есть «оно же», что видели Чупиков с Куманичкиным. По какой-то причине первым выполнил атаку ведомый Кожедуба, хотя это было не в правилах «охотников», которых командир полка Чупиков требовал придерживаться. Возможно Титоренко было «что-то нужно» – интересно, что в приказе за сбитый самолет именно Титоренко, а не Кожедуб, получил свои 1000 премиальных рублей (к вопросу о «порядке» в учете побед!). Но Титоренко, как известно, промахнулся, и тогда пришла очередь бить Кожедубу, с чем он успешно справился. Интересно, что данных «фотопулемета» на эту победу нет – только рисованная схема атаки.
А как же Ме109 «с реактивным ускорителем» превратился в Ме 262? А очень просто: по мере появления более подробной информации о реактивной технике люфтваффе Кожедуб стал использовать в последующем, например, на проводимых конференциях о том «как бороться с этой напастью», фразу, что он сбил «реактивный двухмоторный «Мессершмитт», без каких-либо разъяснений. «Простота – хуже воровства»!
Понятно, что у специалиста по авиации при словах «реактивный двухмоторный «Мессершмитт» возникает одна конкретная ассоциация – Ме 262! Причем специалистам, смотревших документы 176-го полка, было хорошо известно, что на самом деле речь идет именно о Ме 109 с «ускорителем». Однако, как мы сейчас знаем, таких «мессеров» в природе вроде бы не встречалось. В общем такая неопределенность со странным «мессером» повесила вопрос о «реактивной» победе Кожедуба на совесть автора победы: раз утверждал потом, что это был Ме 262 – значит так оно и было.
Но, позвольте, что тогда снимали Чупиков с Куманичкиным? И вот тут вырисовывается интересная картина: хотя кадры «фотопулемета» весьма нечетки для определения устройства, угол его подвески что-то сильно напоминает... И очень оно напоминает пусковую трубу от WGr21 – 21-cм ракет, используемых люфтваффе против бомбардировщиков союзников. Вот только вешались они обычно под крылом одномоторного истребителя, ибо из-под фюзеляжа стрелять трудно – винт мешает...
Однако такая подфюзеляжная подвеска таки была! Хотя достоверно известно о ее применении на другом типе истребителя люфтваффе – FW 190.
Об истребительной группе JGr10 (она же до того – «Испытательная команда»-25), действовавшей с осени 1944 г. до конца войны, известно мало. Реально более менее есть информация только об одной эскадрильи - 3./JGr10. Отличительной ее особенностью было оснащение истребителей FW 190 только одной пусковой установкой для ракеты WGr21 («Dodeln», как ее называли пилоты – название практически полностью соответствует нашему «Лука» для М-31). Необычно было то, что ракета на держателе ЕТС 501 была направлена назад, отсюда и другое название установки – «Краб». Устройство было секретным - разработанное фирмой HASAG из Лейпцига, оно обеспечивало пуск ракеты по данным оптического датчика, реагирующего на цель на дальности до 50 м. Впервые устройство испытывалось еще в мае 1944 г. в JG3 теми же специалистами из «Испытательной команды»-25.
Эскадрилья 3./JGr 10 прибыла на усиление 300-й эскадры. Под FW190 подвешены "крабгераты"
На первый перехват «фоккеры» 3./JGr.10 вылетели 11 сентября 1944 г., но эскорт из «мустангов» им не дал никаких шансов приблизиться к бомбардировщикам, выбив половину состава. После переформирования часть в конце сентября использовалась на Западе во время отражения «Маркет гарден». Якобы после визита на Запад часть была пополнена истребителями Bf 109G-14 (у Хольма отмечено, что три эскадрильи группы использовали FW 190А до конца войны, но были в их составе и машины другого типа; кроме того известно, что 2./JGr 10 использовала в 1945 г. Fw 190D). Интересно, что FW 190А в окраске части (в отличие от состава ее вооружения), хорошо известны моделистам, так как на борту истребителей была живописно нарисована желто-красная змея. Пилоты объясняли появление такого символа тактикой применения своего оружия: истребитель должен был прорываться через строй вражеских бомбардировщиков, идя «змейкой», – стараясь поймать справа-слева в визир фотоэлемента силуэт вражеского бомбардировщика, после чего автоматика пускала ракету.
Эскадрилья 3./JGr.10 действовала в основном в составе JG 300, но без особого успеха вплоть до декабря 1945 г. О боевых качествах части может дать представление такой факт, что одним из командиров 3./JGr.10 был бывший пилот тяжелого бомбардировщика Не 177 (тот еще «истребитель»!), а на пополнение группы десятками направлялись бывшие пилоты Ju 88-х. С конца 1944 года устройства «Краб» с части самолетов начали демонтировать из-за того, что с его помощью не было достигнуто ни одной победы, что не удивительно, так как «фоккерам» группы за время войсковых испытаний ни разу так и не удалось прорваться к бомбардировщикам! Держатель ЕТС 501 при этом приспосабливался для применения бомб и подвески бака... При этом на ряд самолетов подвешивались крыльевые пусковые установки 21-см ракет RB, которые также проходили войсковые испытания в этой части, а также ракеты R4M.
В 20-х числах января 3./JGr.10 была переброшена на аэродром Шенфельд для действий против Красной Армии. Отмечается, что никаких подробностей боев со «сталинскими соколами» не сохранилось, но условия были «очень тяжелыми» (1 февраля потеряны два пилота, отмечается низкая эффективность «Dodeln» и то, что при взлете на нем подорвался один пилот – ракета выскользнула из пусковой трубы).
14 февраля 3./JGr10 впервые удалось задействовать истребители с «Dodeln» против бомбардировщиков американцев – те летали «широко» и после бомбежки Берлина залетали на территорию аж наших войск. Именно в этот день состоялась первая встреча с таинственным «мессером» пилотов 176-го гв. иап...
Все три эскадрильи JGr10 воевали до апреля 1945 г., когда часть сдалась американцам.
На момент, когда возник интерес к истории 3./JGr.10 в 1990-х годах в живых осталось только четыре пилота части, которые уже практически ничего не помнили, и никаких личных документов (летных книжек, записей) не сохранилось. Информации о двух других эскадрильях группы – 1-й и 2-й – практически нет.
Таким образом с высокой степени вероятности можно утверждать, что нашелся таинственный «мессершмитт» с «реактивным ускорителем» – "мессершмитты" Bf109 в JGr.10 таки были, а внешний вид его вооружения – «Dodeln» практически не отличается от кадров «фотопулемета» 176-го полка. Просто в прицел Кожедуба попался весьма редкий образец очередного немецкого «вундерваффе», что и привело к многолетней путанице и непониманию истинных результатов атаки нашего лучшего аса!
На последнем Клубе любителей авиации в музее Жуковского с одним из докладов выступил Геннадий Серов. Доклад его был фактически продолжением предыдущего выступления, посвященного такому редкому виду боевой деятельности нашей истребительной авиации как «свободная охота» (не более 2% от общего числа вылетов). Продолжение доклада было посвящено фактически рассмотрению ежемесячных отчетов за вторую половину 1944 – начало 1945 годов 176-го гв. истребительного полка – одной из немногих частей, специально предназначенных для ведения «свободной охоты». Особенностью отчетов 176-го полка было то, что они были хорошо иллюстрированы не только схемами боев, но и кадрами фотопулеметов, регистрирующих результаты атак. С 1944 г. фотопулеметы широко использовались в нашей авиации для контроля, но на удивление в архивах такие кадры – большая редкость. Фактически отчеты 176-го полка являются исключением в этом плане. С чем это связано сказать трудно. Вероятнее всего, что в других полках фотоматериалы позже сдавались на серебро (сжигались или смывались), а для 176-го полка вопрос был принципиальным. Ведь победу «охотника» мог чаще всего засвидетельствовать только ведомый, так как самым эффективным способом «охоты» считалось действие отдельных пар, несвязанных с прикрытием своих войск и ударной авиации, которые могли объективно подтвердить победу. Фактически «фотопулемет» в данном случае являлся единственным «независимым» свидетельством если не сбитого самолета, то проведенной атаки – точно.
Среди отчетов о проведенных боях, чаще всего заканчивающихся уничтожением самолета противника, выделяется описание одного боя, проведенного 14 февраля 1945 г. командиром полка 176-го иап П.С. Чупиковым и А.С. Куманичкиным.
Пара наших «охотников» перехватила два «мессершитта» и устремилась в атаку. Однако после выхода на дистанцию стрельбы у ведущего при первой же очереди раздуло стволы пушек (до этого самолеты стояли довольно долго, не совершая вылетов, и было сделано заключение, что боеприпасы отсырели). Однако при ближайшем рассмотрении противника, оказалось, что под «мессершмиттами» подвешено какое-то устройство, по описанию наших летчиков имеющих «входное и выходное сопла». Устройство заинтересовало наших пилотов и было сделано несколько «фотоатак» на Ме109, что позволило запечатлеть его на «фотопулемет» в нескольких ракурсах (забавно, что хотя бой проходил на наивыгоднейшей для «мессера» высоте 6000 м, обращает на себя внимание полная его беспомощность против Ла-7 – «мессер» фактически выглядел «сидячей уткой»). Пока один из наших пилотов делал «фотосессию» фрица, другой отгонял его напарника...
Правда, несмотря на то, что некоторые кадры были сделаны почти в упор, точно определить, что за устройство висело под «мессером» не удалось. Точно можно сказать, что это был не бак (тот довольно «полный») и не бомба – те достаточно хорошо идентифицируются на других кадрах «фотопулеметов» сбиваемых летчиками 176-го полка Fw 190-штурмовиков.
При изучении кадров на земле, было сделано заключение, что это «реактивный ускоритель» - реально, что представляла собой немецкая реактивная техника в полку мало кто представлял. В качестве примера можно упомянуть ссылки на «реактивный ускоритель» в инструкции «Реактивные самолеты и борьба с ними», выпущенной штабом ВВС 01.05.1945:
А уже 17 февраля 1945 г. (по М.Быкову) состоялся один из самых известных боев И.Н. Кожедуба – вместе со своим ведомым Д.С. Титоренко встретили немецкий самолет, который в отчете о боевой работе 176-го полка определен как – да-да! – «истребитель "Мессершмитт" 109 с дополнительной реактивной установкой»! То есть «оно же», что видели Чупиков с Куманичкиным. По какой-то причине первым выполнил атаку ведомый Кожедуба, хотя это было не в правилах «охотников», которых командир полка Чупиков требовал придерживаться. Возможно Титоренко было «что-то нужно» – интересно, что в приказе за сбитый самолет именно Титоренко, а не Кожедуб, получил свои 1000 премиальных рублей (к вопросу о «порядке» в учете побед!). Но Титоренко, как известно, промахнулся, и тогда пришла очередь бить Кожедубу, с чем он успешно справился. Интересно, что данных «фотопулемета» на эту победу нет – только рисованная схема атаки.
А как же Ме109 «с реактивным ускорителем» превратился в Ме 262? А очень просто: по мере появления более подробной информации о реактивной технике люфтваффе Кожедуб стал использовать в последующем, например, на проводимых конференциях о том «как бороться с этой напастью», фразу, что он сбил «реактивный двухмоторный «Мессершмитт», без каких-либо разъяснений. «Простота – хуже воровства»!
Понятно, что у специалиста по авиации при словах «реактивный двухмоторный «Мессершмитт» возникает одна конкретная ассоциация – Ме 262! Причем специалистам, смотревших документы 176-го полка, было хорошо известно, что на самом деле речь идет именно о Ме 109 с «ускорителем». Однако, как мы сейчас знаем, таких «мессеров» в природе вроде бы не встречалось. В общем такая неопределенность со странным «мессером» повесила вопрос о «реактивной» победе Кожедуба на совесть автора победы: раз утверждал потом, что это был Ме 262 – значит так оно и было.
Но, позвольте, что тогда снимали Чупиков с Куманичкиным? И вот тут вырисовывается интересная картина: хотя кадры «фотопулемета» весьма нечетки для определения устройства, угол его подвески что-то сильно напоминает... И очень оно напоминает пусковую трубу от WGr21 – 21-cм ракет, используемых люфтваффе против бомбардировщиков союзников. Вот только вешались они обычно под крылом одномоторного истребителя, ибо из-под фюзеляжа стрелять трудно – винт мешает...
Однако такая подфюзеляжная подвеска таки была! Хотя достоверно известно о ее применении на другом типе истребителя люфтваффе – FW 190.
Об истребительной группе JGr10 (она же до того – «Испытательная команда»-25), действовавшей с осени 1944 г. до конца войны, известно мало. Реально более менее есть информация только об одной эскадрильи - 3./JGr10. Отличительной ее особенностью было оснащение истребителей FW 190 только одной пусковой установкой для ракеты WGr21 («Dodeln», как ее называли пилоты – название практически полностью соответствует нашему «Лука» для М-31). Необычно было то, что ракета на держателе ЕТС 501 была направлена назад, отсюда и другое название установки – «Краб». Устройство было секретным - разработанное фирмой HASAG из Лейпцига, оно обеспечивало пуск ракеты по данным оптического датчика, реагирующего на цель на дальности до 50 м. Впервые устройство испытывалось еще в мае 1944 г. в JG3 теми же специалистами из «Испытательной команды»-25.
Эскадрилья 3./JGr 10 прибыла на усиление 300-й эскадры. Под FW190 подвешены "крабгераты"
На первый перехват «фоккеры» 3./JGr.10 вылетели 11 сентября 1944 г., но эскорт из «мустангов» им не дал никаких шансов приблизиться к бомбардировщикам, выбив половину состава. После переформирования часть в конце сентября использовалась на Западе во время отражения «Маркет гарден». Якобы после визита на Запад часть была пополнена истребителями Bf 109G-14 (у Хольма отмечено, что три эскадрильи группы использовали FW 190А до конца войны, но были в их составе и машины другого типа; кроме того известно, что 2./JGr 10 использовала в 1945 г. Fw 190D). Интересно, что FW 190А в окраске части (в отличие от состава ее вооружения), хорошо известны моделистам, так как на борту истребителей была живописно нарисована желто-красная змея. Пилоты объясняли появление такого символа тактикой применения своего оружия: истребитель должен был прорываться через строй вражеских бомбардировщиков, идя «змейкой», – стараясь поймать справа-слева в визир фотоэлемента силуэт вражеского бомбардировщика, после чего автоматика пускала ракету.
Эскадрилья 3./JGr.10 действовала в основном в составе JG 300, но без особого успеха вплоть до декабря 1945 г. О боевых качествах части может дать представление такой факт, что одним из командиров 3./JGr.10 был бывший пилот тяжелого бомбардировщика Не 177 (тот еще «истребитель»!), а на пополнение группы десятками направлялись бывшие пилоты Ju 88-х. С конца 1944 года устройства «Краб» с части самолетов начали демонтировать из-за того, что с его помощью не было достигнуто ни одной победы, что не удивительно, так как «фоккерам» группы за время войсковых испытаний ни разу так и не удалось прорваться к бомбардировщикам! Держатель ЕТС 501 при этом приспосабливался для применения бомб и подвески бака... При этом на ряд самолетов подвешивались крыльевые пусковые установки 21-см ракет RB, которые также проходили войсковые испытания в этой части, а также ракеты R4M.
В 20-х числах января 3./JGr.10 была переброшена на аэродром Шенфельд для действий против Красной Армии. Отмечается, что никаких подробностей боев со «сталинскими соколами» не сохранилось, но условия были «очень тяжелыми» (1 февраля потеряны два пилота, отмечается низкая эффективность «Dodeln» и то, что при взлете на нем подорвался один пилот – ракета выскользнула из пусковой трубы).
14 февраля 3./JGr10 впервые удалось задействовать истребители с «Dodeln» против бомбардировщиков американцев – те летали «широко» и после бомбежки Берлина залетали на территорию аж наших войск. Именно в этот день состоялась первая встреча с таинственным «мессером» пилотов 176-го гв. иап...
Все три эскадрильи JGr10 воевали до апреля 1945 г., когда часть сдалась американцам.
На момент, когда возник интерес к истории 3./JGr.10 в 1990-х годах в живых осталось только четыре пилота части, которые уже практически ничего не помнили, и никаких личных документов (летных книжек, записей) не сохранилось. Информации о двух других эскадрильях группы – 1-й и 2-й – практически нет.
Таким образом с высокой степени вероятности можно утверждать, что нашелся таинственный «мессершмитт» с «реактивным ускорителем» – "мессершмитты" Bf109 в JGr.10 таки были, а внешний вид его вооружения – «Dodeln» практически не отличается от кадров «фотопулемета» 176-го полка. Просто в прицел Кожедуба попался весьма редкий образец очередного немецкого «вундерваффе», что и привело к многолетней путанице и непониманию истинных результатов атаки нашего лучшего аса!
Материал взят: Тут