К овощам ( 1 фото )

На бюджетной помойке копошились овощи. Над помойкой был подвешен гигантский телевизор марки «Крот-84». Его сверхвыпуклый экран транслировал политическое ток-шоу синьора Помидора. Динамики непрерывно визжали. Затянутый в полувоенный сюртук, Помидор опрашивал приглашённых в студию экспертов — зелёных военных лимонишек и желтоватых лимончиков в штатском. Отставной алкоголический лимон выплёвывал из себя звуки.

— Ничего не знаю, это наши законные цели, — мутно глядя в камеру, монотонно повторял он. — Из этих семечек потом вырастают вооружённые до хвостиков кавуны. Будем уничтожать.

— Слышь, Порей, чего говорят, а? — кум Черника толкнул Лука плечом.
— Чего тебе? — грубовато ответил Порей, занятый размышлениями о том, что некоторые из его стеблей оказались ложными. Все бабы — бляди, — мрачно решил он.
— Я говорю, видишь, как оно зашло-то — до семян уже... того... всех, стало быть... — прожив большую часть жизни в лесу, кум Черника с трудом формулировал мысли.
Порей внимательно посмотрел на него.
— А тебе что, жалко их? — с небрежным видом спросил он лесную ягоду и незаметно включил звукозапись своего мобильного телефона.
— Дак маленькие же ещё, — сказал Черника и растерянно посмотрел на Лука.

На несколько мгновений оба замолчали, неотрывно глядя друг на друга.
— Ты, Черника, в своём лесу отупел совсем! — неожиданно закричал Порей. — Ты горизонтов не видишь! А принц Лимон правильно говорит — с корнем, чтоб потом не выросло! Ты что — умнее принца? Кавуны наших ребят давят, раскатывают, не жалеют, а ты у нас гуманист тут, что ли, сука?! Кустарник хуев, я тебе покажу! У меня два знакомых лука на прополочной операции погибли, а от третьего домой только треть и вернулась! Он так и живёт теперь — кольцами наружу, кто его одевает, тот слёзы проливает, потому что это дохуя денег стоит!

Кум Черника опасливо посмотрел на Порея и отошёл в сторону молодёжи. Фасоль, Фасолинка и кума Тыковка оживлённо разговаривали, обсуждая планы дальнейшего роста.

— Я вам говорю, имба тема — изи мани, без фильтров, — весело щебетала Фасолинка, родившаяся уже во время третьей коронации Лимона. — Заезжаем на типа «освобождённую грядку», документы там делают на месте — никаких траблов. Ремонт по лайту, сдаём урюку — и всё, флексим.

— А что делать, если хозяева вернутся? — удивилась Тыковка.
Фасоль хохотнул, а Фасолинка посмотрела на куму с презрительным сочувствием.
— Откуда, лол? — рассмеялась она, красиво выбросив сигарету в грязную лужицу.

Стоявшая неподалёку Картофелина из провинции с недоверием глядела на молодые побеги.
— Буйные они какие-то... — подумала она, машинально поправляя шапочку на голове Томатика. Тот, по своему маленькому детскому обыкновению, был молчалив и сосредоточенно лизал леденец.

— Нету нашего папки, уехал наш папка, — нараспев сказала Картофелина. — Потому что дома папке не было работы, а нам с ним — жизни. А сейчас папка при деле — папка плохих ягод давит, сок из них делает и нам того соку привезёт. Да, Томатик? Ну лижи, лижи...

На самом краю помойки стояла группа, записывающая какое-то обращение к принцу Лимону. Читая по бумажке, лидер группы бубнила, изредка опасливо поглядывая в камеру.

— Уважаемый принц, Верховный лимонокомандующий! К вам обращаются жопы огурцов... простите... к вам обращаются жёны огурцов и других овощей, подписавших контракт с Министерством Рагу. Наши мужья оказались в смертельной опасности. Они ехали зара... защищёвывать наши грядки, но были наё... обмануты и отправлены в мясорубку. Цитрус Владимирович! Они готовы выполнить любой приказ, но только не в мясорубке, куда их посылает командование. Просим вас разобраться и послать туда каких-нибудь других мужей.

Как бы жизнь как бы продолжалась.

(с)