ГОЛОВОРЕЗЫ ПОД ПРИСМОТРОМ: КРИВАЯ ДОРОГА, ВЕДУЩАЯ В "ВАГНЕР" ( 1 фото )

ФОТО: TSITSAGI NIKITA/GLOBALLOOKPRESS

ВАДИМ ЕГОРОВ

После кровавого происшествия в Кировской области с участием бойца ЧВК "Вагнер", сидевшего за убийство и призванного прямиком из зоны, в российском обществе вновь возобновились дискуссии о том, следует ли призывать зеков на войну. Холодные сердца необходимы на фронте, но что делать с ними после того, как война закончится?

Кровью не искупил, а усугубил

Иван Россомахин не один год терроризировал родное село Новый Бурец близ Вятских Полян в Кировской области. Нрава он был буйного, безрассудного, голова – откровенно дурная, агрессия зашкаливала, плюс всегда любил выпить. Со всем этим набором исключительных качеств он и забрел в 2019 году, естественно во хмелю, к односельчанке, которая попыталась прогнать его со своего участка. На свою беду. Все закончилось гибелью женщины, за что Россомахин и отправился в места заключения.

И сидел бы еще, да поступило предложение искупить вину кровью, повоевав в составе ЧВК "Вагнер", во второй половине прошлого года начавшей набор зеков в штурмовики. В обмен на прощение прежних грехов перед государством и обществом. Как служил Россомахин, как воевал – мы не знаем, но по окончании полугодовалого контракта он вернулся в родное село. Вроде как на отдых, чтобы зайти в зону СВО вновь на новый контракт.

Отчего его родное село застонало опять. Между знакомых домов вчерашний боец начал вновь прохаживаться в нетрезвом виде, то с вилами, то с топором, угрожая каждому встречному лишить его жизни. Отметился тем, что разбил лобовые стекла у нескольких автомобилей, после чего, по словам односельчан, местные доярки просто стали бояться выходить на работу.

Полиция спеленала Россомахина за хулиганство, ему дали сутки ареста, а на народном сходе по случаю такого несчастья начальник районной полиции Вадим Варанкин пообещал сельчанам, что отморозок будет спроважен до войны, а пока этого не произошло, правоохранители будут дежурить в селе в круглосуточно режиме.

В обиду вас мы в любом случае не дадим,

– пообещал полицейский чин.

Но одно дело говорить, другое – делать. И через непродолжительное время после народного схода Россомахин совершил в родном селе новое убийство – 85-летней пенсионерки, попавшейся под горячую руку. Отпираться не стал, вину признал – ну получилось так, что теперь поделать?

Уголовники раздора

На расправу над жительницей Нового Бурца в первую очередь отреагировали разнообразные иноагенты либо мимикрировавшие под нормальные уцелевшие прозападные российские ресурсы. Которые вышли с соответствующими заголовками: "Скоро по всей России", "Герои" возвращаются домой", "Наемник убил старушку".

Глава ЧВК "Вагнер" Евгений Пригожин также отреагировал на жуткое событие, призвав россиян сообщать о фактах недостойного поведения его вчерашних бойцов в тылу, дескать, "пришлем свою рекрутскую группу, аккуратненько под белы рученьки его заберем и отправим на фронт, туда, где он должен вымещать свою агрессию".

Об обоснованности переодевания людей из робы в камуфляж заговорили, едва в России появились подобные движения. И критики "мордора" из прозападного лагеря почему-то нарочито не желали упоминать опыт противостоящего всему русскому киевского режима, который весной 2014-го, помимо нацистов, ставил под ружье разнообразных нацбатов и прочих таких же уголовников. Которые впоследствии прославились убийствами, пытками, грабежами, мародерством и изнасилованиями на оккупированных ВСУ территориях Донбасса. И никто их в этом не сдерживал – напротив, поощряли.

На новый виток дискуссия вышла после того, как стало известно, что заказавший в свое время убийство семьи с двумя детьми питерский "черный риелтор" Александр Тютин, приговоренный к 23 годам заключения, отвоевал у "музыкантов" положенный полугодовалый срок и вернулся на свободу. И первым делом улетел отдыхать в Турцию. Тогда вышеупомянутый факт возмутил многих. И вопрос, насколько этично брать осужденных убийц на войну, задавался в публичном поле неоднократно. Попробуем ответить на него и мы.

В условиях не локального конфликта, а полноценной войны, когда друг другу противостоят многотысячные армии, хладнокровные убийцы крайне нужны. Особенно в штурмовых и диверсионных группах, бойцов которых на передовой периодически выбивают. И где брать пополнение?

Ресурс профессиональных военных ограничен, а мобилизованные вчерашние торговые представители, айтишники, строители и охранники, "сто лет назад" служившие в армии, будут заметно рефлексировать, когда появится острая необходимость уничтожить врага, буквально глядя ему в глаза. А это порой вопрос жизни и смерти всей группы, потому безжалостность, наглость и фартовость вчерашних уголовников в таких ситуациях как нельзя кстати.

И тут возникает совсем другой вопрос: что делать с подобными людьми, когда они будут возвращаться "в мир" с войны? Как уберечь наше общество от повторения новобурцовского сценария?

Безусловно, таких людей правоохранительным органам надо брать на особый учет, поскольку это очевидная группа риска. По большому счету они не получили адекватного наказания за свое преступление. Плюс вернулись с боевым опытом из мест, где и у законопослушного человека психика может повернуться в негативную сторону. Никто не говорит, что они плохие, они, по сути, искупили свою вину, но оставлять их без контроля никак нельзя,

– поделился своим видением вопроса с Царьградом подполковник МВД в отставке адвокат Антон Подлинный.

Как всем известно, осужденные делятся на разные категории в зависимости от своих взглядов на жизнь и убеждений. И вот среди них есть те, кого можно назвать словом "лютые", те, что принципиально не пойдут на соглашение с государством, обществом. Подобных опасных людей на войну лучше не брать, оставляя их в местах заключения. С другой стороны, каждый возвращающийся с войны, не обязательно бывший осужденный, должен проходить через систему психологической реабилитации, психологической адаптации к мирной жизни, но заниматься этим должны профессионалы, люди, знающие проблему от и до,

– убежден психотерапевт Роман Волков.

Опытом предков

Кстати, у нашей страны уже был опыт массового привлечения уголовников как в штрафные, так и в боевые подразделения – в годы Великой Отечественной войны. К нему прибегли, кода после первых тяжелых месяцев 1941 года стало резко не хватать солдат. При эвакуации колоний и тюрем с западных районов СССР зеков нередко просто расстреливали, поскольку оперативно перевести их вглубь государства не представлялось возможным. Но после начали ставить их под ружье. Не брали только сидельцев с тяжелыми и политическими статьями, однако к 1942 году в ряды Красной армии стали попадать даже воры в законе (что после войны спровоцировало несколько лет кровопролитной "сучьей войны", когда "законники", принципиально не сотрудничавшие с государством, схлестнулись с "изменниками"-фронтовиками, многие из которых после Победы взялись за старое и вернулись на зоны).

У подобного начинания уже тогда были свои плюсы и минусы. Так, советские офицеры, командовавшие солдатами-уголовниками, с одной стороны, отличали их лихость и бесстрашие, с другой, нежелание расставаться с блатными привычками – игрой в карты, поножовщиной, мародерством, не желанием выполнять приказы. Все это привело к тому, что к концу 1943 года пополнять армейские ряды уголовным контингентом перестали: нашей армии предстоял европейский поход, и командование очень не хотело, чтобы благодаря лихим людям в гимнастерках об освободителях в мире сложилось превратное впечатление.

Что с того

Среди десятков выпускников автошкол обязательно найдется один злостный нарушитель ПДД, и хорошо, если он не собьет женщину с ребенком на светофоре – прецедентов, к сожалению, более чем достаточно. И про врачей-хирургов в их же среде ходит поговорка, что у каждого из них имеется собственное маленькое кладбище, образовавшееся в том числе и вследствие врачебных ошибок. Вот и в случае со вчерашними зеками на фронте не все идет так гладко, как хотелось бы.

Потому, как сказали выше эксперты, должна существовать система контроля и адаптации таких бойцов, возвращающихся в "большой мир". Которая также не может дать стопроцентных гарантий, но хотя бы существенно сократит количество случаев, подобных тому, что произошел в Кировской области. Евгению Пригожину, если он взял на себя тяжелый труд – работу с таким сложным контингентом, не стоит выступать с публичными заявлениями, а тихо и планомерно работать со специалистами-врачами и правоохранительными органами, чтобы избежать кровавых трагедий в будущем.

В условиях тяжелейшей войны фактически со всем миром слишком большая роскошь не дать потенциальному Александру Матросову проявить себя героем. Не обязательно погибнув при этом.