Старуха Изергиль - 2021 ( 1 фото )

Общественное достояние

Не-возвращение Навального было бы чудом. Оно не случилось - и он возвращается.

При всём мужестве этого решения - у меня оно вызывает, скорее, сожаление, потому что общество лежит в параличе (изнасилования на пеньках было достаточно для апатии) - и у лидера сегодня просто нет под рукой "протестного" материала.

У нас сидят по сфабрикованному фсб делу 14-летние мальчишки, - и общество не стоит на ушах (лучший показатель нашей возбудимости).

Поэтому возвращение Навального у меня ассоциируется с образом Данко - в российских "болотах".

"Что сделаю я для людей? - сильнее грома крикнул Данко. И тут он разорвал руками грудь..." (далее по тексту). В конце, насколько я помню, "осторожный человек" наступал на догорающее сердце, чтобы "не отсвечивало".

Конечно, кризис к 2024 году будет только нарастать. Но пока нет "критической массы" поддержки, которая стала бы гарантией безопасности Навального. Когда бы его побоялись тронуть.

(Масса людей у трапа может это опровергнуть, но едва ли).

Сейчас странный период ("пора меж волка и собаки"), когда режим ещё может задавить вялый протест на несколько лет, но не может избежать обрушения в финале. Эпоха вялого баланса.

По справедливой логике Навального - надо активно продолжать набирать рейтинг, который уже вывел его в десятку популярных политиков. То есть, надо агрессивнее реализовать те возможности, которые дал ему международный статус. (Но где для этого народная поддержка?)

И одновременно, у режима есть немного времени, когда он ещё может "загасить" Навального к думским выборам (особенно сложным для путина).

То есть, логика толкает режим и Навального - действовать в атакующем стиле. А значит новые попытки нападения почти неизбежны (других инструментов у "чекистов" просто нет).

В этих условиях вернуться - героический шаг. Режим давно теряет остатки человеческого лица - и проступает морда монстра. Возвращение - это призыв к мобилизации сил ("не дайте меня убить"). Но особый трагизм ситуации в том, что откликнуться сегодня способно только меньшинство.

Alexander Hotz