Russlan666
Русские рецепты смеха и мистификаций ( 7 фото )
Насколько кулинария серьезное дело? Многие убеждены, что кухня - не место для шуток и розыгрышей. Но сегодня в международный день дурака мы, конечно, не можем обойти стороной юмор и веселье, которые сопутствуют нам даже в таком важном деле, как история гастрономии.
Освоение иностранцами русской кухни всегда вызывало улыбку. Сегодня интернет полон роликов, как итальянцы или французы пробуют селедку под шубой, окрошку или холодец. Сказать, что им весело, это не передать и десятой части эмоций дегустаторов. Кстати, так было и многие века назад. Впрочем, надо честно признать: веселились при этом и сами россияне. Наша с Ольгой Сюткиной очередная статья для The Moscow Times:
Обман наивных слушателей, особенно иностранцев, - это давнее увлечение наших соотечественников. И предки, похоже, от души порадовались в свое время.
Баранец — вот один из мифов, который долгое время ходил относительно Руси и Татарии (как, впрочем, Россию и называли лет пятьсот назад в Европе). Что это, спросите вы. О, это ужас здешних мест!
Баранец (он же агнец скифский, он же татарский овен) —легендарное растение. Его плодом являлись овцы, которые были соединены с растением пуповиной и питались растущей вокруг него травой. Когда трава заканчивалась, и овца, и растение умирали.
О баранце пишут такие западноевропейские путешественники, как Адам Олеарий (1599-1671):
«Рассказывали нам также, — передает Олеарий, — что там, за Самарой, между реками Волгой и Доном, растет редкий вид дыни или скорее тыквы, которая наружностью же походит как бы на ягненка, и русские поэтому называют ее баранец (Boranetz). Русские говорят, что эта дыня пожирает траву. Когда плод созреет, то стебель засыхает, самый же плод покрывается курчавой шерстью” как у ягненка, и шерсть эту, как рассказывают, можно выделывать и приготовлять к употреблению против холода. В Москве нам показывали несколько кусочков этой шерсти, вырванных из одеяла, и выдавали нам за шерсть дыни баранец».
Баранец. Иллюстрация из книг: The Travels of sir John Mandeville (1357 -1371) и Specula Physico-Mathematico-Historica Notabilium ac Mirabilium Sciendorum, in Qua Mundi Mirabilis Oeconomia. Norimbergae, 1696
Другой путешественник Якоб Рейтенфельс, посетивший Москву в 1670-х годах, сообщает о нем следующее:
«… А между Волгой и Танаисом водится знаменитое растение. Кора его походит на овечью шкуру; это руно тщательно снимают, и знатные люди обыкновенно подбивают себе им платья и рукавицы, дабы было теплее. Оно обладает такою способностью сушить и согревать, что высушивает всю траву вокруг себя, прежде чем завянет, почему некоторые, плохо осведомленные, предполагали, что оно обладает разумом».
А посетивший нашу страну уже при Петре I голландец Ян Стрюйс отзывается об этом растении так:
«К востоку от реки широко простирается большая пустынная степь. В этой степи и растет баранец — плод, величиной с тыкву; по виду он напоминает барана с головой, ногами и хвостом, отчего и произошло его название. Особенно замечательна шкура, покрывающая снаружи это растение, с блестящей белой и очень тонкой, как шелк, шерстью. Эти шкуры весьма высоко ценятся татарами и русскими, и я сам видел такие в продаже и узнал о них… Кроме того передают, что волки очень любят этот баранец. И что у него есть мясо, кровь и ноги».
Сказками про удивительное растение кормили иностранцев на Руси долго – несколько столетий. Возможно, это развлечение передавалось из поколения в поколение. Не ленились показывать и клочья шерсти, и продавать ее. В общем, развлеклись наши отечественные рассказчики от души. Долго потом смеялись над наивными иностранцами. Жаль только имен этих сказителей история до нас не донесла.
В XIX веке приключения иностранцев в России продолжились. А символом их непонимания русской жизни и кухни стало выражение «развесистая клюква». Это шуточное обозначение небылиц, неправдоподобий, обнаруживающих полное незнакомство с предметом.
Согласно одной из версий, оно пошло от описания России, в котором поверхностный автор-француз пишет, что сидел "под тенью величественной клюквы" — sur l'ombre d'un kliukva majestieux». Конечно, низкорослый (2—3 см) стелющийся по земле кустик клюквы никак не может быть развесистым. Был ли у этого выражения реальный автор-иностранец, - об этом до сих пор спорят историки. Однако, сама фраза стала классической в русской литературе.
А вот автор другого смешного пассажа о России известен точно. Александр Дюма (отец) в своих путевых очерках вызвал смех у большого количества читателей благодаря употреблению мниморусских имен. Женщины в его романе Mémoires d’un maître d’armes, ou dix huits mois à Saint-Pétersbourg носят имена Телятина (Teljatine) и Телега (Telegue).
Александр Дюма (1802-1870)
Но мистификации в русской кухне создавались не только иностранцами и для иностранцев. Советская эпоха тоже принесла немало путаницы в нашу кулинарию. Салат «Ташкент» - сегодня это блюдо можно встретить в любом московском ресторане, где представлена среднеазиатская кухня. Вот только в самом Ташкенте о древности этого блюда и не догадываются.
1960-е годы – время расцвета советской кухни. Именно тогда власти решили добиться синтеза не только культур разных народов, но даже их кухонь. В Москве открываются многочисленные рестораны союзных республик – «Баку», «Минск», «Украина», «Узбекистан», «Вильнюс», получает новое дыхание пришедший одно время в упадок грузинский «Арагви».
Хотя в меню этих ресторанов и были заявлены «исконные» блюда данных республик, на деле они частенько оказывались адаптированы под общесоветские стандартные вкусы. Это касается даже республик европейской части СССР. А для азиатских порой создавались новые кушанья, сочетающие в себе некую национальную традицию с усредненными столичными поварскими взглядами. Ну, действительно, что делать, если в традиционной узбекской кухне нет салатов в европейском понимании?
Да, там едят на закуску зеленую редьку, обмакивая ее в сюзьму (подсоленный кисломолочный продукт, по внешнему виду похожий на творог). Но ведь это невозможно представить себе в московском ресторане. Вот и родилось такое удивительное блюдо, как салат «Ташкент», – гибрид традиционного среднеазиатского блюда и салата «Столичный» (советский Оливье), полностью отвечающий принципам общепита.
Ресторан «Узбекистан» в Москве (фото 1960-е гг) и узбекская чайхона на Выставке достижений народного хозяйства (1950-е гг)
В свое время Сталик Ханкишиев в одной из своих книг прекрасно обрисовал этот процесс:
- А что у вас будет вместо салата оливье? Чем у вас там, в Узбекистане, первую рюмку закусывают? – спросили узбекских поваров в Москве.
- Зеленой редькой закусываем, очень вкусно. Холодным мясом – вареным или запеченным. Вот сюзьмой еще: зелень, редиску туда добавим, да и закусываем.
И стала интернациональная бригада поваров складывать из всего этого «главный узбекский салат»: «Отварное мясо – нормально. Редьку? Нет, надламывать ее мы не будем, а порежем соломкой. И что это за сюзьма у вас такая? Кисломолочная? Нет, это нам не подойдет, это быстро портится, мы лучше майонезом заправим».
Так и возник этот салат «Ташкент». Он стал образцом общепитовской кухни – прост, технологичен, долго не портится в холодильнике, не требует особо качественных ингредиентов (под майонезом все равно не видно). В результате традиционная узбекская закуска – брусочки зеленой редьки, отварное мясо и сюзьма – трансформировалась вот в такой, теперь уже ставший классическим советский салат. А тема обманок и мистификаций в нашей кухне получила неожиданное развитие.
Салат «Ташкент»
Готовится просто, нужно: 500 г зеленой (маргеланской) редьки, 200 г отварной говядины (или отварного языка), 2 средние головки репчатого лука, 1 ст. ложка растительного масла, 150 г сметаны, соль, перец по вкусу. По желанию – 2 вареных яйца и зелень.
Говядина должна быть заранее сварена и остужена. Репчатый лук порезан полукольцами и обжарен до золотистости в разогретом масле. Пока лук остывает, редьку порезать мелкой соломкой или натереть на специальной «корейской» терке. Можно, конечно, натереть и на обычной, но редька в таком случае отдаст очень много сока, и салат будет буквально «плавать» в жидкости. В любом случае натертую редьку нужно крепко отжать. Мясо или язык нарезать мелкой соломкой и смешать все ингредиенты – редьку, жареный лук и мясо. Посолить, поперчить, заправить сметаной. Салат можно заправить и майонезом или смешать майонез со сметаной. При подаче украсить отварными яйцами, разрезанными на четвертинки, посыпать зеленью.
Освоение иностранцами русской кухни всегда вызывало улыбку. Сегодня интернет полон роликов, как итальянцы или французы пробуют селедку под шубой, окрошку или холодец. Сказать, что им весело, это не передать и десятой части эмоций дегустаторов. Кстати, так было и многие века назад. Впрочем, надо честно признать: веселились при этом и сами россияне. Наша с Ольгой Сюткиной очередная статья для The Moscow Times:
Обман наивных слушателей, особенно иностранцев, - это давнее увлечение наших соотечественников. И предки, похоже, от души порадовались в свое время.
Баранец — вот один из мифов, который долгое время ходил относительно Руси и Татарии (как, впрочем, Россию и называли лет пятьсот назад в Европе). Что это, спросите вы. О, это ужас здешних мест!
Баранец (он же агнец скифский, он же татарский овен) —легендарное растение. Его плодом являлись овцы, которые были соединены с растением пуповиной и питались растущей вокруг него травой. Когда трава заканчивалась, и овца, и растение умирали.
О баранце пишут такие западноевропейские путешественники, как Адам Олеарий (1599-1671):
«Рассказывали нам также, — передает Олеарий, — что там, за Самарой, между реками Волгой и Доном, растет редкий вид дыни или скорее тыквы, которая наружностью же походит как бы на ягненка, и русские поэтому называют ее баранец (Boranetz). Русские говорят, что эта дыня пожирает траву. Когда плод созреет, то стебель засыхает, самый же плод покрывается курчавой шерстью” как у ягненка, и шерсть эту, как рассказывают, можно выделывать и приготовлять к употреблению против холода. В Москве нам показывали несколько кусочков этой шерсти, вырванных из одеяла, и выдавали нам за шерсть дыни баранец».
Баранец. Иллюстрация из книг: The Travels of sir John Mandeville (1357 -1371) и Specula Physico-Mathematico-Historica Notabilium ac Mirabilium Sciendorum, in Qua Mundi Mirabilis Oeconomia. Norimbergae, 1696
Другой путешественник Якоб Рейтенфельс, посетивший Москву в 1670-х годах, сообщает о нем следующее:
«… А между Волгой и Танаисом водится знаменитое растение. Кора его походит на овечью шкуру; это руно тщательно снимают, и знатные люди обыкновенно подбивают себе им платья и рукавицы, дабы было теплее. Оно обладает такою способностью сушить и согревать, что высушивает всю траву вокруг себя, прежде чем завянет, почему некоторые, плохо осведомленные, предполагали, что оно обладает разумом».
А посетивший нашу страну уже при Петре I голландец Ян Стрюйс отзывается об этом растении так:
«К востоку от реки широко простирается большая пустынная степь. В этой степи и растет баранец — плод, величиной с тыкву; по виду он напоминает барана с головой, ногами и хвостом, отчего и произошло его название. Особенно замечательна шкура, покрывающая снаружи это растение, с блестящей белой и очень тонкой, как шелк, шерстью. Эти шкуры весьма высоко ценятся татарами и русскими, и я сам видел такие в продаже и узнал о них… Кроме того передают, что волки очень любят этот баранец. И что у него есть мясо, кровь и ноги».
Сказками про удивительное растение кормили иностранцев на Руси долго – несколько столетий. Возможно, это развлечение передавалось из поколения в поколение. Не ленились показывать и клочья шерсти, и продавать ее. В общем, развлеклись наши отечественные рассказчики от души. Долго потом смеялись над наивными иностранцами. Жаль только имен этих сказителей история до нас не донесла.
В XIX веке приключения иностранцев в России продолжились. А символом их непонимания русской жизни и кухни стало выражение «развесистая клюква». Это шуточное обозначение небылиц, неправдоподобий, обнаруживающих полное незнакомство с предметом.
Согласно одной из версий, оно пошло от описания России, в котором поверхностный автор-француз пишет, что сидел "под тенью величественной клюквы" — sur l'ombre d'un kliukva majestieux». Конечно, низкорослый (2—3 см) стелющийся по земле кустик клюквы никак не может быть развесистым. Был ли у этого выражения реальный автор-иностранец, - об этом до сих пор спорят историки. Однако, сама фраза стала классической в русской литературе.
А вот автор другого смешного пассажа о России известен точно. Александр Дюма (отец) в своих путевых очерках вызвал смех у большого количества читателей благодаря употреблению мниморусских имен. Женщины в его романе Mémoires d’un maître d’armes, ou dix huits mois à Saint-Pétersbourg носят имена Телятина (Teljatine) и Телега (Telegue).
Александр Дюма (1802-1870)
Но мистификации в русской кухне создавались не только иностранцами и для иностранцев. Советская эпоха тоже принесла немало путаницы в нашу кулинарию. Салат «Ташкент» - сегодня это блюдо можно встретить в любом московском ресторане, где представлена среднеазиатская кухня. Вот только в самом Ташкенте о древности этого блюда и не догадываются.
1960-е годы – время расцвета советской кухни. Именно тогда власти решили добиться синтеза не только культур разных народов, но даже их кухонь. В Москве открываются многочисленные рестораны союзных республик – «Баку», «Минск», «Украина», «Узбекистан», «Вильнюс», получает новое дыхание пришедший одно время в упадок грузинский «Арагви».
Хотя в меню этих ресторанов и были заявлены «исконные» блюда данных республик, на деле они частенько оказывались адаптированы под общесоветские стандартные вкусы. Это касается даже республик европейской части СССР. А для азиатских порой создавались новые кушанья, сочетающие в себе некую национальную традицию с усредненными столичными поварскими взглядами. Ну, действительно, что делать, если в традиционной узбекской кухне нет салатов в европейском понимании?
Да, там едят на закуску зеленую редьку, обмакивая ее в сюзьму (подсоленный кисломолочный продукт, по внешнему виду похожий на творог). Но ведь это невозможно представить себе в московском ресторане. Вот и родилось такое удивительное блюдо, как салат «Ташкент», – гибрид традиционного среднеазиатского блюда и салата «Столичный» (советский Оливье), полностью отвечающий принципам общепита.
Ресторан «Узбекистан» в Москве (фото 1960-е гг) и узбекская чайхона на Выставке достижений народного хозяйства (1950-е гг)
В свое время Сталик Ханкишиев в одной из своих книг прекрасно обрисовал этот процесс:
- А что у вас будет вместо салата оливье? Чем у вас там, в Узбекистане, первую рюмку закусывают? – спросили узбекских поваров в Москве.
- Зеленой редькой закусываем, очень вкусно. Холодным мясом – вареным или запеченным. Вот сюзьмой еще: зелень, редиску туда добавим, да и закусываем.
И стала интернациональная бригада поваров складывать из всего этого «главный узбекский салат»: «Отварное мясо – нормально. Редьку? Нет, надламывать ее мы не будем, а порежем соломкой. И что это за сюзьма у вас такая? Кисломолочная? Нет, это нам не подойдет, это быстро портится, мы лучше майонезом заправим».
Так и возник этот салат «Ташкент». Он стал образцом общепитовской кухни – прост, технологичен, долго не портится в холодильнике, не требует особо качественных ингредиентов (под майонезом все равно не видно). В результате традиционная узбекская закуска – брусочки зеленой редьки, отварное мясо и сюзьма – трансформировалась вот в такой, теперь уже ставший классическим советский салат. А тема обманок и мистификаций в нашей кухне получила неожиданное развитие.
Салат «Ташкент»
Готовится просто, нужно: 500 г зеленой (маргеланской) редьки, 200 г отварной говядины (или отварного языка), 2 средние головки репчатого лука, 1 ст. ложка растительного масла, 150 г сметаны, соль, перец по вкусу. По желанию – 2 вареных яйца и зелень.
Говядина должна быть заранее сварена и остужена. Репчатый лук порезан полукольцами и обжарен до золотистости в разогретом масле. Пока лук остывает, редьку порезать мелкой соломкой или натереть на специальной «корейской» терке. Можно, конечно, натереть и на обычной, но редька в таком случае отдаст очень много сока, и салат будет буквально «плавать» в жидкости. В любом случае натертую редьку нужно крепко отжать. Мясо или язык нарезать мелкой соломкой и смешать все ингредиенты – редьку, жареный лук и мясо. Посолить, поперчить, заправить сметаной. Салат можно заправить и майонезом или смешать майонез со сметаной. При подаче украсить отварными яйцами, разрезанными на четвертинки, посыпать зеленью.
Взято: Тут
1086