Прогнозы о неизбежности войны из-за Тайваня: самообман или некомпетентность? ( 1 фото )

Вот уже не первый месяц некоторая часть российского экспертно-аналитического сообщества активно прогнозирует – или даже ожидает со дня на день, как это было недавно в связи с кратким залётом в Тайбэй Нэнси Пелоси – якобы «неизбежного» конфликта в Тайваньском проливе. При этом утверждается, что Вашингтон, якобы, поддерживает ожидаемое объявление властями мятежного острова так называемой «независимости».

Между тем, признаки того, что в Тайбэе решат отказаться от китайской принадлежности острова, и поныне официально именуемого «Китайской Республикой на Тайване» (КРТ), созданной в 1949-1950 гг. изгнанным с материка Гоминьданом, по большому счёту, отсутствуют. Да и в Белом Доме, несмотря на весь накал противостояния с Пекином, не единожды заявляли о сотрудничестве с Тайванем как с «некоммунистической» частью Китая.

Обращаясь к истории, напомним, что неоднократные военные провокации США и Тайваня в отношении КНР в 1960-х – первой половине 1980-х годов сопровождались сотнями «серьёзных», «строгих» или даже «последних предупреждений» со стороны Пекина, ответных военных мер за которыми не следовало. В этой связи, перманентная пикировка между внешнеполитическими ведомствами двух стран не должна вызывать какого-либо удивления.

…Уже в 1975 г., с разрешения скончавшегося вскоре генералиссимуса, главы КРТ Чан Кайши, стали налаживаться регулярные торговые связи КНР с Тайванем – через Сингапур, британский Гонконг и португальский Макао. Кроме того, в 1973-1975 гг. в качестве жеста доброй воли власти КНР, на условиях взаимности освободили из заключения более 200 тайваньских разведчиков. Характерно и то, что положения договора Тайбэя и Вашингтона «О взаимной обороне», действовавшего с 1955 по 1977 гг., не распространялись на 15 островов и рифов у побережья КНР, и поныне контролируемых Тайванем. В свою очередь, НОАК не предпринимала попыток захвата хотя бы одного из них… Уже эти факты показывают незаинтересованность Пекина в военном конфликте с Тайбэем и Вашингтоном.

 С середины 1980-х годов американо-тайваньские военные провокации и вовсе сошли на нет по причине «проамериканской» трансформации внешнеполитического курса Пекина, с окончанием эры свойственной режиму Чан Кайши «непримиримости» в отношении КНР (сам Чан Кайши умер в 1975 г., а его сын Цзин Цзинго, президент КРТ – в 1988-м). Не последнюю роль в «разрядке» по берегам Тайваньского пролива сыграло всё более активное развитие торгово-экономических связей между континентом и островом. На рубеже 1980-х – 1990-х годов эти связи обретают уже прямой характер.

Политика же Пекина «одна страна – две системы» стала проводиться в последние пять лет руководства страной Мао Цзэдуном и последовательно проводится его преемниками. Ещё 21 февраля 1972 г. Мао Цзэдун на встрече с президентом США Р. Никсоном заявил о том, что «с Чан Кайши мы просто обмениваемся ругательствами и не более того. Тайваньский вопрос не главный для нас, пусть он решается даже 100 лет». В беседе же с многоопытным Киссинджером 21 октября 1975 г. Мао даже согласился с американской опекой Тайваня, отметив, что это фактически бессрочный курс Пекина в данном вопросе: «…Вы можете получить Тайвань в Китае. Маленький вопрос – это Тайвань, большой вопрос – это весь мир. Если вы вернёте Тайвань обратно, это было бы нежелательно. Когда я отправлюсь к Богу на небеса, я скажу ему, что сейчас Тайваню лучше под покровительством США. Если мы урегулируем вопрос китайского Тайваня, то лет за 100». Аналогичные оценки по «тайваньскому вопросу» высказал Дэн Сяопин американской администрации во время его знаковой поездки в США в феврале 1979 г.

Экономические факторы, предопределяющие невозможность конфликта с КРТ, известны. Ещё с середины 1970-х годов китайское руководство выдвигало в отношении Тайваня «воссоединительный» лозунг «одна страна – две системы». Аналогичные подходы актуальны и сегодня, несмотря на упорное педалирование властями Тайбэя лозунгов «суверенитета» и «независимости» острова, собственной национальной идентичности, отличной от «континентального» Китая и т.д. Однако едва ли это означает готовность к качественной вооружённой эскалации даже на среднесрочную перспективу.

Вышеупомянутые прогнозы разогревающих тайваньскую тему российских СМИ обусловлены, скорее всего, неготовностью Пекина полностью отстраниться от антироссийских санкций Запада и, соответственно, недостаточной политико-экономической поддержкой Москвы после 24 февраля. Вместе с тем, стратегический диалог Москвы и Пекина подвергается испытаниям на прочность, очевидно, не обходится без дискуссий и разногласий, которые американские стратеги пытаются всячески усугубить, по возможности пытаясь изолировать их и противопоставить друг другу. Через несколько дней после саммита ШОС в Самарканде в Пекине прошёл очередной, 17-й раунд российско-китайских консультаций по стратегической безопасности и 7-е заседание российско-китайского механизма сотрудничества в правоохранительной сфере и безопасности. Российскую сторону представлял секретарь Совета Безопасности Николай Патрушев, встретившийся, в частности, с главой комиссии по иностранным делам КПК КНР Яном Цзечи и с членом Политбюро ЦК КПК, секретарём Центрального политико-правового комитета Го Шэнкунем. Как сообщило агентство «Синьхуа», совещания прошли в рамках реализации решений, принятых на встрече Владимира Путина и Си Цзиньпина в Самарканде.

Собеседники сошлись во мнении, что США нагнетают напряженность в Азиатско-Тихоокеанском регионе, договорившись продолжить военное сотрудничество, включая совместные военные учения и совместное патрулирование. По словам Н. Патрушева, стороны договорились «расширить обмен информацией о противодействии экстремизму и иностранным попыткам подорвать конституционный строй обеих стран с целью сорвать независимую политику России и Китая на службе их национальных интересов». Высказывается предположение о том, что через координацию с Го Шэнкунем может быть ускорено создание внутренних сил безопасности ШОС, активизирована деятельность Региональной антитеррористической структуры и т.д. с выходом на более тесную координацию усилий в случае попыток «поджечь» какую-либо из сопредельных стран, как это было в январе 2022 г. в Казахстане.

В логике же враждебных западных «голосов», эскалация китайско-американской конфронтации – лучший шанс для России добиться сокращения поддержки Западом киевского режима, и оттого в публикациях московских экспертов прорисовываются сценарии военно-воздушных сражений в Тайваньском проливе. При этом в Пекине весьма осмотрительно оценивают возможные последствия чрезмерной ура-патриотической народной мобилизации в то время, как на другой «чаше весов» будут тяжёлые экономические последствия в случае полномасштабной конфронтации с Соединенными Штатами на фоне воздействия западных санкций на российскую экономику. Пекин считает вполне приемлемым усиливать приписываемый Владимиру Путину дискурс «о подрыве глобального доминирования США», но при этом видит, что ценность России как военного союзника уменьшилась. Не ускользнули от вышеупомянутых «голосов» и некоторые критические материалы в российских интернет-СМИ, посвящённые стратегическим учениям «Восток-2022» на фоне успехов боевиков ВСУ в Харьковской области, вынудивших российскую армию оставить более 2 тыс. кв. км освобождённой ранее территории…

«Не думаю, что стоит ожидать от Пекина открытия второго фронта против США, – рассуждает политолог-американист Малек Дудаков. – Китай много лет говорит, что готов к военным действиям, поэтому не факт, что это произойдёт в ближайшие месяцы. Большая операция подразумевает жертвы, разрушения и потери. В преддверии съезда партии, на котором переизберётся глава Китая, он вряд ли пойдёт на эту авантюру. С другой стороны, американцы продолжают накачивать Тайбэй оружием, обещают направить собственную регулярную армию на его защиту, тем самым провоцируя Китай на ответ. Возможно, в перспективе пяти-семи лет Пекин решится на военную операцию». Впрочем, за эти несколько лет много чего может произойти, пока же ожидания войны КНР с Тайванем и США – не более чем самообман. Не исключено, что, выдавая желаемое за действительное, ангажированные эксперты, мягко говоря, имеют не вполне полное представление о факторах, если не исключающих эту войну полностью, то, по крайней мере, делающих её крайне маловероятной.

Алексей Балиев