Василий Розанов глазами обычного человека ( 1 фото )
- 04.04.2025
- 15 060
...А теперь нечто совсем другое.
Монти Пайтон
Прогуливаясь вокруг пруда... Нет, на самом деле, просто переставляя книги на полке, я взял в руки несколько книг, которые когда-то весьма ценил – не из-за полиграфии, а из-за содержания. Алексей Ремизов «Огонь вещей» и Василий Розанов, двухтомник из приложения к ужарналу «Вопросы философии».
Я пролистал Ремизова, и он мне понравился ничуть не меньше, чем при первом прочтении. А вот с Розановым вышла закавыка. Идеологически он мне никогда не нравился, но им восхищались почти все российские интеллектуалы, которых я читал – да и Ремезов отзывался о нём уважительно, хоть и не без иронии по поводу нарочито отвратительных манер последнего. Как бы там ни было, но «По тихим обителям» я считал очень хорошей (хотя не моей) литературой. А вот к знаменитейшим «Опавшим листьям» был вполне раснодушен и не совсем понимал, что там находят интересного.
И вот, открываю я, значит, наугад «Опавшие листья», читаю... неподстриженными, как сказал бы Ремизов, глазами... И обнаруживаю, что, вообще-то, Розанов - дурак. Не просто неумён, это-то как раз проблемы не составляет, мало ли кто не умён. Но тут не просто невысокий интеллектуальный уровень. Тут гордость за своё неумение думать, кокетство своей глупостью и шикарная демонстрация тупизма, красиво сдобренного эксцентричностью суждений.
Это меня страшно удивило. Ну, ладно, я не видел, что Розанов дурак, потому что сам был сильно неумён. Но ведь Василий Васильевич общался с рафинированной публикой, с действительно серьёзными интеллектуалами того времени. И что же? Никто этого не видел? Никто не замечал, что этот шут – просто шут, просто кривляка, ничего больше?
Мне в глаза бросился вот какой «опавший листок»: Розанов набрасывается на французов, мол, они аморальные развратники, грязные люди, которые гордятся своим цинизом и так далее. Они при этом плохие писатели, авторитет современной Розанову (1915 год) французской литературы – дутый. Розанов патетически взывает к теням Вольтера, Монтеня и так далее, с отвращением бичуя современную французскую культуру. На каком основании? А это он летом в каком-то русской журнале прочёл переводную французскую повесть какого-то не известного ни ему ни мне автора и догадался (хотя автор повести об этом умалчивает), что три главные героини – проститутки. Розанов догадался об этом по намёкам.
Пошлость, цинизм и вульгарность описываемой повести в том, что уличные барышни – сёстры - заботятся о своих родителях, и старики родители не видят ничего дурного в поведении своих дочерей. А как Розанов догадался о профессии девушек? А он сам в своей жизни не раз встречал таких барышень, вот как.
То есть, во-первых, Розанов, при всей своей одержимости «вопросами пола», почему-то считал проституцию чем-то позорным. Во-вторых, он полагал, что уже сама эта тема, затронутая в литературе, «пачкает» литературу. В-третьих, он ставил знак равенства между публикацией повести в русском журнале и бытованием этой же повести во французской литературе... То есть, что существует литература разные уровней и что Анатоль Франс и Гастон Леру могут спокойно сосуществовать, ничуть друг друг не мешая, ибо обращаются к разным аудиториям, Розанову в голову не приходило. И о том, что как раз в обличаемый этим слюнявым философом период во французской литературе работали Роже Мартен дю Гар, Ромен Роллан, Жорж Бернанос, Марсель Пруст... да и Анатоль Франс тоже. Но выбор какого-то русского бульварного журнальчика, решившего опубликовать не «Под солнцем Сатаны» Бернаноса и не «Остров пингвинов» Франса, а третьесортную повестушку, предназначенную для субреток и консьержек, для Василия Розанова оказывается краеугольным камнем суждений о литературе Франции. То, что по этой публикации, по выбору повести для публикации в популярном журнале, можно судить об уровне культуры России, он не сообразил.
Я пролистал остальные «листья» Розанова – и оказалось, что они все без исключения покоятся на точно таких же, мягко говоря, несерьёзных основаниях.
Так откуда же взялся миф об умном Розанове? Почему в те времена никто не видел, что он дурак дураком? И почему это сегодня стало заметно? Мне кажется, что всё дело в интернете. В начале ХХ века шутовская манера Розанова казалась сродни юродству, кое на Руси Великой весьма почиталось всеми без исключения, яко искренняя, спонтанно высказанная позиция, Правда-в-глаза. То, что кидание какашками в прохожих это всего лишь кидание какашками в прохожих, люди принципиально отказывались понимать (Антон Чехов тут исключение, он всё понимал прекрасно и юродов терпеть не мог) и искали за подобными жестами некое духовное содержание. А с появлением интернета, всякие блогеры, кривляющиеся ради кривляния, разнообразные «гоблины», дискредитировали юродство, показав, насколько просто принимать подобную позу.
И Василий Розанов оказался не больше чем... Василий Розанов. И читать этого приплясывающего дурака сейчас совершенно невозможно.
Монти Пайтон
Прогуливаясь вокруг пруда... Нет, на самом деле, просто переставляя книги на полке, я взял в руки несколько книг, которые когда-то весьма ценил – не из-за полиграфии, а из-за содержания. Алексей Ремизов «Огонь вещей» и Василий Розанов, двухтомник из приложения к ужарналу «Вопросы философии».
Я пролистал Ремизова, и он мне понравился ничуть не меньше, чем при первом прочтении. А вот с Розановым вышла закавыка. Идеологически он мне никогда не нравился, но им восхищались почти все российские интеллектуалы, которых я читал – да и Ремезов отзывался о нём уважительно, хоть и не без иронии по поводу нарочито отвратительных манер последнего. Как бы там ни было, но «По тихим обителям» я считал очень хорошей (хотя не моей) литературой. А вот к знаменитейшим «Опавшим листьям» был вполне раснодушен и не совсем понимал, что там находят интересного.
И вот, открываю я, значит, наугад «Опавшие листья», читаю... неподстриженными, как сказал бы Ремизов, глазами... И обнаруживаю, что, вообще-то, Розанов - дурак. Не просто неумён, это-то как раз проблемы не составляет, мало ли кто не умён. Но тут не просто невысокий интеллектуальный уровень. Тут гордость за своё неумение думать, кокетство своей глупостью и шикарная демонстрация тупизма, красиво сдобренного эксцентричностью суждений.
Это меня страшно удивило. Ну, ладно, я не видел, что Розанов дурак, потому что сам был сильно неумён. Но ведь Василий Васильевич общался с рафинированной публикой, с действительно серьёзными интеллектуалами того времени. И что же? Никто этого не видел? Никто не замечал, что этот шут – просто шут, просто кривляка, ничего больше?
Мне в глаза бросился вот какой «опавший листок»: Розанов набрасывается на французов, мол, они аморальные развратники, грязные люди, которые гордятся своим цинизом и так далее. Они при этом плохие писатели, авторитет современной Розанову (1915 год) французской литературы – дутый. Розанов патетически взывает к теням Вольтера, Монтеня и так далее, с отвращением бичуя современную французскую культуру. На каком основании? А это он летом в каком-то русской журнале прочёл переводную французскую повесть какого-то не известного ни ему ни мне автора и догадался (хотя автор повести об этом умалчивает), что три главные героини – проститутки. Розанов догадался об этом по намёкам.
Пошлость, цинизм и вульгарность описываемой повести в том, что уличные барышни – сёстры - заботятся о своих родителях, и старики родители не видят ничего дурного в поведении своих дочерей. А как Розанов догадался о профессии девушек? А он сам в своей жизни не раз встречал таких барышень, вот как.
То есть, во-первых, Розанов, при всей своей одержимости «вопросами пола», почему-то считал проституцию чем-то позорным. Во-вторых, он полагал, что уже сама эта тема, затронутая в литературе, «пачкает» литературу. В-третьих, он ставил знак равенства между публикацией повести в русском журнале и бытованием этой же повести во французской литературе... То есть, что существует литература разные уровней и что Анатоль Франс и Гастон Леру могут спокойно сосуществовать, ничуть друг друг не мешая, ибо обращаются к разным аудиториям, Розанову в голову не приходило. И о том, что как раз в обличаемый этим слюнявым философом период во французской литературе работали Роже Мартен дю Гар, Ромен Роллан, Жорж Бернанос, Марсель Пруст... да и Анатоль Франс тоже. Но выбор какого-то русского бульварного журнальчика, решившего опубликовать не «Под солнцем Сатаны» Бернаноса и не «Остров пингвинов» Франса, а третьесортную повестушку, предназначенную для субреток и консьержек, для Василия Розанова оказывается краеугольным камнем суждений о литературе Франции. То, что по этой публикации, по выбору повести для публикации в популярном журнале, можно судить об уровне культуры России, он не сообразил.
Я пролистал остальные «листья» Розанова – и оказалось, что они все без исключения покоятся на точно таких же, мягко говоря, несерьёзных основаниях.
Так откуда же взялся миф об умном Розанове? Почему в те времена никто не видел, что он дурак дураком? И почему это сегодня стало заметно? Мне кажется, что всё дело в интернете. В начале ХХ века шутовская манера Розанова казалась сродни юродству, кое на Руси Великой весьма почиталось всеми без исключения, яко искренняя, спонтанно высказанная позиция, Правда-в-глаза. То, что кидание какашками в прохожих это всего лишь кидание какашками в прохожих, люди принципиально отказывались понимать (Антон Чехов тут исключение, он всё понимал прекрасно и юродов терпеть не мог) и искали за подобными жестами некое духовное содержание. А с появлением интернета, всякие блогеры, кривляющиеся ради кривляния, разнообразные «гоблины», дискредитировали юродство, показав, насколько просто принимать подобную позу.
И Василий Розанов оказался не больше чем... Василий Розанов. И читать этого приплясывающего дурака сейчас совершенно невозможно.
Материал взят: Тут