Cирийские армяне в Нагорном Карабахе и Армении ( 22 фото )
- 25.09.2017
- 1 032
Фотограф из Еревана Ануш Бабаджанян снимает армян, которые бежали из Сирии.
С момента начала войны в Сирии Армения приняла более 20 тысяч сирийских беженцев. Большинство из них — это сирийские армяне: потомки людей, бежавших от геноцида 1915—1924 годов. Сто лет спустя они снова вынуждены оставить свои дома.
Нагорный Карабах — территория, населенная этническими армянами, — тоже с 2011 года принимает сирийских армян. Эти земли — зона конфликта с Азербайджаном, объявленное перемирие постоянно нарушается; но здесь все равно гораздо безопаснее, чем в Сирии.
Спальня 41-летней Мануш Мосес и 48-летнего Согомона Амсеяна, которые в 2013 году бежали из своего дома в Дайр-эз-Зауре на востоке Сирии. Сначала семья два года жила в сирийском городе Эль-Камышлы, а в 2015 году переехала в Армению
Альбом с фотографиями со дня венчания Мануш и Согомона в Дайр-эз-Зауре в Сирии в 2002 году. Фотографии были обработаны в семейной студии Согомона в Дайр-эз-Зауре. Когда в 2013-м пара покидала город, Согомон не успел забрать из студии даже фотоаппарат
Когда в 2014 году «Исламское государство» напало на северный сирийский город Кобани (Айн-эль-Араб), семья 41-летней Мари Киледжян и ее супруга — 56-летнего Хачика Мануэля бежала одной из последних. Они с трудом добрались до приграничного турецкого городка Суруч, где почти год прожили в лагере беженцев. У Мари и Хачика четверо детей, самый младший недавно родился в Ереване
56-летний Хачик в гостиной дома, который его семья снимает в Ереване. На стене висит свадебная фотография Хачика и его супруги — единственная вещь, которая осталась у семьи на память о Сирии. У Хачика больное сердце. Он молча слушает, как жена рассказывает о бюрократических сложностях, которые ей пришлось преодолеть, чтобы выхлопотать мужу бесплатное медицинское обслуживание
Задний двор жилища Мари Киледжян и Хачика Мануэля в Армении охраняет соседский пес Жако
14-летний Шант, 8-летний Мике и 11-летняя Мараль — трое из четырех детей отца-одиночки Серопа Томасяна. Семья родом из сирийского города Кобани, прибыла в Армению в 2015 году. Мике серьезно пострадал в сирийской войне, он не разговаривает и посещает занятия по арт-терапии
11-летняя Мараль — единственная девочка в семье, она делает всю работу по дому
7-летний Гаро Томасян играет со своей новой подругой Алией в Ереване. Гаро приехал в Армению из турецкого лагеря беженцев в Суруче в сентябре 2015 года вместе с матерью, сестрой и двумя старшими братьями. Его отца застрелили боевики «Исламского государства». Семья Гаро снимает в Ереване квартиру. Мать Гаро Илона работает портнихой
Новенький велосипед — давняя мечта Арама, брата Гаро. Арам присутствовал при том, как его отца застрелили боевики ИГИЛ в Сирии. С тех пор мальчик страдает от психологической травмы. Мать пытается сделать так, чтобы Арам чаще бывал на улице и общался с другими детьми. Какое-то время мальчик не ходил в школу, а в январе 2017 года снова начал
Алине Кассабджи приехала в Ереван из Алеппо с мужем Ваграмом Тер-Оганьяном и сыном в сентябре 2014 года. Муж с женой открыли в армянской столице бутербродную — в этом бизнесе Ваграм работал с подростковых лет. Алине делает дома заготовки для бутербродов. Она обожает русский язык и Владимира Путина
Рождественское украшение в съемной квартире в Ереване. Каролине Гирагосян создала эту картину в своем родном Эт-Телль-эль-Абьяде в Сирии. Ее семья бежала оттуда в конце 2016 года — после того, как мужа Каролине ранило взрывчаткой, заложенной в его автомобиль боевиками «Исламского государства»
21-летний Хагоп скучает по своим друзьям из Алеппо. «Даже если я туда вернусь, я их не найду. Они все разбросаны по миру»
21-летний Шант Мурадян приехал в Ереван два года назад и вскоре начал работать поваром в клубе. Шант жил в армянском квартале в Алеппо и бежал, потому что не хотел служить в сирийской армии в эти опасные времена. Он говорит, что в Армении ощущает больше свободы: его родня живет не здесь, и он сам за себя отвечает
Татуировка Шанта — пять стрел — символизирует его семью
Семья Кристине Халатян и Андраника Чаушяна с 2015 года живет в Лачине в Нагорном Карабахе. Андраник приехал из Сирии, а Кристине из Еревана. Карабахское правительство дало им дом. Андраник участвовал в Четырехдневной войне между Арменией и Азербайджаном в Карабахе в апреле 2016 года
Дочь Кристине Халатян и Андраника Чаушяна Кнарик стоит на крыльце дома, который семья получила от карабахского правительства
53-летний Храч Донабедян живет один в городе Ковсакан в Нагорном Карабахе
В доме Храча много картошки, он часто делится ею с соседями
Приезжающие в Нагорный Карабах сирийские армяне сталкиваются одновременно и с гостеприимством, и с трудностями. Обычно правительство бесплатно предоставляет им жилье, но семьи все равно живут очень бедно
Двор здания, где живут сирийско-армянские семьи в Ковсакане, Нагорный Карабах
Здание старого советского ресторана в Ковсакане, Нагорный Карабах
С момента начала войны в Сирии Армения приняла более 20 тысяч сирийских беженцев. Большинство из них — это сирийские армяне: потомки людей, бежавших от геноцида 1915—1924 годов. Сто лет спустя они снова вынуждены оставить свои дома.
Нагорный Карабах — территория, населенная этническими армянами, — тоже с 2011 года принимает сирийских армян. Эти земли — зона конфликта с Азербайджаном, объявленное перемирие постоянно нарушается; но здесь все равно гораздо безопаснее, чем в Сирии.
Спальня 41-летней Мануш Мосес и 48-летнего Согомона Амсеяна, которые в 2013 году бежали из своего дома в Дайр-эз-Зауре на востоке Сирии. Сначала семья два года жила в сирийском городе Эль-Камышлы, а в 2015 году переехала в Армению
Альбом с фотографиями со дня венчания Мануш и Согомона в Дайр-эз-Зауре в Сирии в 2002 году. Фотографии были обработаны в семейной студии Согомона в Дайр-эз-Зауре. Когда в 2013-м пара покидала город, Согомон не успел забрать из студии даже фотоаппарат
Когда в 2014 году «Исламское государство» напало на северный сирийский город Кобани (Айн-эль-Араб), семья 41-летней Мари Киледжян и ее супруга — 56-летнего Хачика Мануэля бежала одной из последних. Они с трудом добрались до приграничного турецкого городка Суруч, где почти год прожили в лагере беженцев. У Мари и Хачика четверо детей, самый младший недавно родился в Ереване
56-летний Хачик в гостиной дома, который его семья снимает в Ереване. На стене висит свадебная фотография Хачика и его супруги — единственная вещь, которая осталась у семьи на память о Сирии. У Хачика больное сердце. Он молча слушает, как жена рассказывает о бюрократических сложностях, которые ей пришлось преодолеть, чтобы выхлопотать мужу бесплатное медицинское обслуживание
Задний двор жилища Мари Киледжян и Хачика Мануэля в Армении охраняет соседский пес Жако
14-летний Шант, 8-летний Мике и 11-летняя Мараль — трое из четырех детей отца-одиночки Серопа Томасяна. Семья родом из сирийского города Кобани, прибыла в Армению в 2015 году. Мике серьезно пострадал в сирийской войне, он не разговаривает и посещает занятия по арт-терапии
11-летняя Мараль — единственная девочка в семье, она делает всю работу по дому
7-летний Гаро Томасян играет со своей новой подругой Алией в Ереване. Гаро приехал в Армению из турецкого лагеря беженцев в Суруче в сентябре 2015 года вместе с матерью, сестрой и двумя старшими братьями. Его отца застрелили боевики «Исламского государства». Семья Гаро снимает в Ереване квартиру. Мать Гаро Илона работает портнихой
Новенький велосипед — давняя мечта Арама, брата Гаро. Арам присутствовал при том, как его отца застрелили боевики ИГИЛ в Сирии. С тех пор мальчик страдает от психологической травмы. Мать пытается сделать так, чтобы Арам чаще бывал на улице и общался с другими детьми. Какое-то время мальчик не ходил в школу, а в январе 2017 года снова начал
Алине Кассабджи приехала в Ереван из Алеппо с мужем Ваграмом Тер-Оганьяном и сыном в сентябре 2014 года. Муж с женой открыли в армянской столице бутербродную — в этом бизнесе Ваграм работал с подростковых лет. Алине делает дома заготовки для бутербродов. Она обожает русский язык и Владимира Путина
Рождественское украшение в съемной квартире в Ереване. Каролине Гирагосян создала эту картину в своем родном Эт-Телль-эль-Абьяде в Сирии. Ее семья бежала оттуда в конце 2016 года — после того, как мужа Каролине ранило взрывчаткой, заложенной в его автомобиль боевиками «Исламского государства»
21-летний Хагоп скучает по своим друзьям из Алеппо. «Даже если я туда вернусь, я их не найду. Они все разбросаны по миру»
21-летний Шант Мурадян приехал в Ереван два года назад и вскоре начал работать поваром в клубе. Шант жил в армянском квартале в Алеппо и бежал, потому что не хотел служить в сирийской армии в эти опасные времена. Он говорит, что в Армении ощущает больше свободы: его родня живет не здесь, и он сам за себя отвечает
Татуировка Шанта — пять стрел — символизирует его семью
Семья Кристине Халатян и Андраника Чаушяна с 2015 года живет в Лачине в Нагорном Карабахе. Андраник приехал из Сирии, а Кристине из Еревана. Карабахское правительство дало им дом. Андраник участвовал в Четырехдневной войне между Арменией и Азербайджаном в Карабахе в апреле 2016 года
Дочь Кристине Халатян и Андраника Чаушяна Кнарик стоит на крыльце дома, который семья получила от карабахского правительства
53-летний Храч Донабедян живет один в городе Ковсакан в Нагорном Карабахе
В доме Храча много картошки, он часто делится ею с соседями
Приезжающие в Нагорный Карабах сирийские армяне сталкиваются одновременно и с гостеприимством, и с трудностями. Обычно правительство бесплатно предоставляет им жилье, но семьи все равно живут очень бедно
Двор здания, где живут сирийско-армянские семьи в Ковсакане, Нагорный Карабах
Здание старого советского ресторана в Ковсакане, Нагорный Карабах