Взрыв в порту Бомбея — «дождь» из огня и золота ( 4 фото )

Капитан парохода SS Fort Stikine («Форт Стикин») Джеймс Найсмит выразил свой протест из-за загрузки его корабля с нарушением техники безопасности. Он заявил, что при таком сочетании грузов случайная искра и последующий пожар могут иметь катастрофические последствия. Но его слова были проигнорированы. В военное время правило, по которому каждое судно должно быть загружено и использовано по максимуму, было приоритетнее.

С началом Второй мировой войны производство судов во всех морских державах встало на поток. Конечно, думая о том периоде времени, первое, что приходит к нам в голову, это большие и грозные крейсеры и линкоры. Но основную работу по перевозке грузов, так необходимых всем сторонам конфликта, по морям исполняли транспорты. Великобритания и США, загрузив свои судостроительные мощности, производили их в огромном количестве, одним из таких серийных транспортных кораблей стал и «Форт Стикин».

Построенный на британской верфи, корабль был спущен на воду 31 июля 1942 года. С этого момента до своего последнего похода ему довелось не раз пересечь Атлантику в составе конвоев, обеспечивающих поставками Англию и её оборонительные мощности. Когда на средиземноморском и северном театрах морских сражений была одержана практически полная победа, и серьёзного боеспособного флота у стран оси фактически не осталось, Англия направила часть своего флота на Тихий океан — для поддержки войны США против Японии. Естественно, что сами боевые корабли, а также операции по возвращению захваченных Императорской армией Японии колоний Великобритании в том регионе потребовали большого числа припасов и поставок, а значит множество транспортов были задействованы на этом направлении.

Утром 12 апреля 1944 года «Форт Стикин» бросил якорь в порту Бомбея. На его борту в этот момент находилось более 1 100 тонн различных взрывчатых веществ, в том числе бомбы, детонаторы, снаряды, мины, торпеды и взрывчатка, около 1 233 тонн хлопка-сырца, 325 тонн серы в мешках, 3 тонн металлолома, примерно 11 000 бочонков со смазочным маслом, около 37 000 брёвен, некоторое количество провианта, а также рыбных удобрений. Но самыми дорогими в плане стоимости на борту транспорта были опечатанные железные ящики со 124 слитками золота по 12,7 килограммов каждый. Цена золота, находившегося в этот момент на борту, оценивалась примерно в 1 миллион фунтов стерлингов.

13 апреля началась разгрузка корабля. Стоит сказать, что груз на «Форт Стикине» был расположен не только с нарушениями правил безопасности, но и довольно беспорядочно. Почти сутки ушли на то, чтобы разгрузить металлолом, наваленный как придётся поверх кип хлопка. Согласно правилам первыми должны были быть разгружены грузы особой важности, а именно взрывчатка и хлопок. Однако, возможно, по причине административных ошибок или потому, что в целях маскировки и секретности транспорт даже не был отмечен специальными красными сигналами об особо опасном грузе на борту, разгрузка проходила бессистемно.

Хлопок-сырец — крайне пожароопасный материал, его свойство такого, что при увлажнении в нём начинает повышаться температура. В процессе разгрузки, к тому же, обнаружилось, что некоторые бочки с маслом, а также с авиационным лаком, который тоже был крайне горюч, протекли. Неизвестно, стало ли это результатом халатности бомбейских докеров или ошибки при загрузке корабля, но сумма всех сложившихся обстоятельств не могла не сказаться в дальнейшем.

В 12:30 на одном из пришвартованных рядом кораблей заметили, как из трюмов «Форт Стикина» поднимаются струйки дыма, однако ничего не предприняли и никому об этом не сообщили. Примерно через час на задымление обратил внимание начальник пожарной охраны порта, но и он не стал предпринимать никаких действий, рассудив, что на транспорте идёт разгрузка, и раз работающее там люди не поднимают тревоги, то всё в порядке.

На самом транспорте пожар на борту обнаружили только спустя пару часов — об этом экипажу доложил один из грузчиков. Команда сначала попыталась потушить огонь своими силами, но безрезультатно. Согласно инструкции капитан приказал связаться с диспетчерской и сообщить, что на его борту пожар в сочетании с особо опасным грузом. Однако по каким-то причинам связаться с диспетчером не удалось, и на транспорте включили пожарный колокол. По правилам колокол означал обычный пожар, и к горящему кораблю направились только две пожарных команды, это произошло в 14:16.

Спустя некоторое время связь с диспетчерской всё же удалось установить, и на помощь уже работающим пожарным направилось ещё восемь расчётов, однако эффективности противопожарных работ сильно мешал кусок металлолома, оставшийся лежать поверх брёвен и горящих тюков с хлопком. Оперативно найти кран, который смог бы убрать этот трёхтонный кусок железа, не удалось, и получить прямой доступ к охваченным огнём трюмам было невозможно.

Примерно в три часа дня один из бортов корабля раскалился от огня внутри корпуса настолько, что на нём стала лопаться краска. Несмотря на все усилия пожарных команд, справиться с огнём не удавалось. В это время к «Форт Стикину» прибыли офицеры, отвечавшие за приём боеприпасов на берегу, а также начальник пожарной охраны для встречи с капитаном. Офицер, отвечавший за взрывчатку, заявил, что на борту находится объём боеприпасов равный примерно 150 британским бомбам «Блокбастер», и во избежание взрыва стоит немедленно затопить корабль. Капитан Найсмит возразил ему, сказав что глубины в порту недостаточно для того, чтобы гарантировано затопить горящие трюмы, и этот шаг ничего не даст.

В 14:45 в одном из трюмов произошёл первый взрыв, корпус транспорта уцелел, хотя и был повреждён. Присутствующие офицеры так и не приняли однозначного решения о том, что им стоит делать, и послали за полковником Сэдлером, отвечавшим за все погрузочно-разгрузочные работы в доках Бомбея. Он прибыл в 14:50 и предложил отбуксировать уже вовсю пылающий «Форт Стикин» из порта. Однако спор, возникший с офицерами и капитаном, только зря потратил драгоценное время, военные не смогли прийти к единому решению. В итоге Сэдлер покинул место пожара, заявив напоследок, что корабль, скорее всего, взорвётся раньше, чем его успеют вывести из порта.

В 15:00 прибыли дополнительные пожарные расчёты. За всё это время оставшиеся на борту старшие офицеры не решили, кто возьмёт на себя ответственность за произошедшее, и что делать дальше. Тушение пожара тем временем продолжалось, но уже в 15:50 пламя вырвалось из трюма с такой силой, что взметнулось выше верхушек мачт. Только после этого был отдан приказ покинуть корабль. Члены команды и оставшийся на борту персонал порта не только сбегали на берег, но и прыгали в воду, стараясь оказаться подальше от корабля, однако было уже поздно. В 16:06 прогремел взрыв оставшихся на борту корабля боеприпасов.

Он был настолько мощным, что на расстоянии 12 километров в домах повылетали стёкла, а толчок от взрыва был зафиксирован сейсмографами на расстоянии 1 700 километров — в городе Шмиллу. Всё вокруг было засыпано настоящим «дождём» из горящих обломков корабля и, самое главное, пылающих кусков хлопка. Падая с неба, словно огненный снег, они поджигали городские строения. Всё в радиусе примерно 800-1000 метров было охвачено пламенем.


Пострадал не только порт и припортовые постройки, но и находившиеся в гавани корабли. Грузовое судно SS Jalapadma потеряло от взрыва корму — её буквально оторвало, а сам корабль отбросило на почти 200 метров в сторону. В общей сложности от взрыва пострадало 16 кораблей, три из которых были так сильно повреждены, что не подлежали восстановлению.

Рядом с эпицентром взрыва оказалось не менее половины всех городских расчётов пожарных команд, из них не осталось в живых никого. Это, а также продолжающийся «дождь» из горящих кусков хлопка сильно затруднили борьбу с огнём. Появилась опасность, что огонь, распространяясь всё дальше, перекинется на центральные районы Бомбея. Чтобы предотвратить это, было принято решение снести городскую застройку и образовать просеку примерно четверть мили шириной. Спешное выселение и снос строений позволили локализовать пожар и спасти Бомбей, но горящие рядом с эпицентром взрыва строения смогли полностью потушить только через две недели.

Ещё до окончания тушения всех пожаров было предпринято расследование о причинах взрыва. Конечно, в военное время первой и самой, как тогда казалось, логичной версией была возможная диверсия. Однако, проведя тщательное расследование, комиссия 11 сентября 1944 года установила, что основной причиной взрыва стала случайность и сочетание неудачных факторов, все возможности диверсии были исключены.

Было признано, что задержки с выгрузкой боеприпасов, хранение хлопка рядом с взрывчатыми и горючими веществами, отсутствие флагов, обозначающих присутствие на борту взрывоопасного груза, а также несвоевременное оповещение пожарных частей о возможных последствиях привели к трагедии. Капитан Найсмит, погибший во время взрыва, ещё на этапе загрузки корабля говорил: «… почти всё из этого либо сгорит, либо взорвётся ». К сожалению, всё так и произошло.

Среди работавших в доках в результате этой трагедии погибли более 230 человек, из них 66 пожарных. Точные подсчёты погибших на берегу оказались невозможными, так как множество жителей сбегались на набережную посмотреть на происходящие. После взрыва и нескольких дней пожаров в этом районе установить точное число пострадавших так и не удалось. Расчёты колеблются от 500 до 1 400 человек убитыми и не менее 2 500 ранеными. По причине военного времени британская администрация запретила публикацию новостей о случившемся в открытом доступе. Этот запрет был снят лишь спустя две недели после катастрофы. Фильм, снятый одним из местных операторов, был конфискован военными, и лишь его фрагменты были показаны широкой публике гораздо позже, в качестве кинохроники. По поздним подсчётам примерно 50 000 человек потеряли работу из-за последствий взрыва, так или иначе от него пострадало не менее 6 000 фирм, действовавших в районе бедствия. На основании результатов расследования правительство взяло на себя ответственность за случившиеся и выплатило компенсации пострадавшим.


При самом взрыве погибло большое количество пожарных расчетов, и организовать борьбу с пламенем удалось не сразу. В Индии, в память о погибших при взрыве пожарных, с 14 по 21 апреля ежегодно проводится неделя пожарной безопасности.


Что же случилось с золотом на борту «Форт Стикина»? При взрыве слитки, как и прочие грузы в трюме, были разбросаны по окрестностям. В тот день над Бомбеем прошёл не только «дождь» из огня, но и из золота. По горячим следам был найден всего лишь 1 из 124 слитков золота. Их периодически обнаруживают и в наше время — так, к примеру, в 2011 году несколько слитков было найдено при расчистке гавани. Впрочем, рядом с ними были также обнаружены и неразорвавшиеся боеприпасы.

В итоге к таким поистине разрушительным результатам привели сочетание халатности и просчётов портовых рабочих, а также растерянность офицеров, отвечавших за столь опасный груз. Только благодаря крайним мерам городской администрации, пошедшей на снос части города, удалось избежать куда более серьёзных последствий. Ну а в истории этот случай останется как один из самых мощных взрывов в порту, случившийся лишь по причине человеческих ошибок и нерешительности.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией WoWS .